В центре Душанбе стояло благородное, старое двухэтажное здание школы № 8 имени академика Евгения Павловского. Это так называемая «русская школа»: преподавали только на русском, а таджикские язык и литература велись для русскоязычных детей, не владеющих таджикским как родным. Собственно, на этом вся «обычность» школы и заканчивалась.

Школа курировалась Академией Наук СССР через её филиал — Академию Наук ТаджССР. С пятого класса часть предметов нам преподавали вузовские преподаватели. Нас вежливейшим образом называли на «Вы» и настоятельно предлагали галантные формы общения друг с другом и классическую форму одежды. Школьных учебников с пятого класса и до конца школы я почти не запомнила — мы по ним не занимались. А вот учебник для поступающих в вузы по математике, такой толстый с синей обложкой, кажется, под редакцией Сканави, я помню до сих пор. А ещё я помню темноватый, слегка таинственный холл первого этажа, который освещался только подсвеченными витринами бесконечных стендов с сотнями кубков и медалей за выигранные олимпиады по математике, физике, химии, биологии, географии. Этаж был учительский, мы там бывали редко, наверное, поэтому и осталось легкое ощущение таинственности. Какие же у нас были преподаватели! Уж не помню многих, как и звали.

Как не запомнить милейшую ботаничку, которая на строгое красивое платье могла посадить шикарную пёструю… живую гусеницу вместо броши

Или обаятельнейшего пожилого физика из ТГУ, который кидался в неслухов кусочками мела или коробком спичек. В наши проклятые ювенальные времена его бы в лучшем случае выгнали с работы, а тогда мы только смеялись, и никому не приходило в голову, что это неправильно. Или чудная, необыкновенно красивая математичка Анна Васильевна, к которой все классы ходили на факультативные занятия: настолько интересна была в её изложении математика. Открыть детям красоту алгебры и геометрии может далеко не каждый педагог. Правда, это нисколько не помешало нам подложить под её стул взрывпакет, изготовленный с отличным знанием химии. Математичку увезли на скорой, нас пришли стыдить со всех сторон. Однако, опять в пику сегодняшним временам, никакой милиции, приводов, уголовных дел и прочей дряни не было. А было другое. Наш классный руководитель, тот самый великий и ужасный владелец шикарно оборудованной химической лаборатории-класса, с месяц с нами не разговаривал и практических занятий по химии не проводил, химических опытов и шуток не показывал. Это было досадно. Пострадавшая Анна Васильевна через пару дней вернулась и приступила к занятиям. Ни словом, ни даже движением брови она не подала вида, что обижена на нас. Лишь суше и вежливее стала разговаривать. Её выдержка была воспитана длительным проживанием за границей: более 20 лет её муж был сотрудником ООН.

Удивительная была школа и тем, что у нас не было двоечников. Предполагаю, что отбор при поступлении в неё велся серьёзный, хотя никаких приёмных собеседований я не помню. Зато школа была полна отличниками. Но и отличники были странные. Нет, классические ботаны, конечно, были. Как без них. Но таких было мало.

Основная масса отличников были редкими сорванцами и безобразниками

Я была из таких. При полностью отличном аттестате медаль мне не дали из-за плохого поведения. Я так и не научилась говорить шёпотом, а заткнуть меня удавалось только тогда, когда с первой парты, на которой я стабильно просидела всю школьную жизнь, уходила на последнюю парту в гости к «хулиганам», на пиво с рыбкой.

Странно, что я почти не помню директора школы: он редко вмешивался в кипящую вокруг действительность. Но завучей я запомнила чрезвычайно остро. Об одном из них я расскажу позже. Чудеса нашей школы распространялись и на занятия по УПК. Когда вся страна шила перчатки и что-то там ещЁ, мы работали в настоящих химических лабораториях и занимались «выращиванием» жидких кристаллов и замораживанием аптечной облепихи в жидком азоте.

Вы не представляете себе, какой красоты бывает роза, на мгновенье опущенная в жидкий азот!

Я много лет не была в Таджикистане. Мечтала, что обязательно вернусь в город своего детства и обязательно зайду в эту удивительную школу, пройду по её темноватому холлу, широким классическим лестницам, яркому и светлому второму этажу. Но в 2014 году школу снесли, чтобы построить на её месте новую, современную, на полторы тысячи учащихся. Не успела.