Ох уж это раннее развитие. Кажется, уже сотни психологов выразили скептическое отношение к выращиванию гениев с пелёнок. Но детские развивающие клубы процветают, и мамы по-прежнему спешат записать туда своих, едва появившихся на свет детей. Тамила Казанок сама была ярой сторонницей всяческих умных методик, но со вторым ребёнком всё изменилось.

Совершенно случайно посмотрели как-то с мужем фильм 2016 года «Капитан Фантастик». Ни за что не могла предположить по названию, что он окажется об образовании детей. Моя любимая тема!

Исполнись моя детская мечта о большом количестве детей — могло бы и у нас произойти нечто подобное. Но вселенная оказалась разумнее и не дала мне впасть в крайности. Воспитали сына и дочь. Руководство же собственным детским центром в течение семи лет с лихвой компенсировало мне небольшое количество собственных детей.

Я с детства зачитывалась книгами Никитиных, Спока и журналами «Семья и Школа» и «Педагогический факультет». Позднее скупала всё, что могла найти на тему раннего развития: Глен Доман и Сесиль Лупан, Масару Ибука и Судзуки, Николай Зайцев и Лена Данилова.

Наш сын с рождения был окружён не только постоянным вниманием и заботой любящих родителей и бабушки с дедушкой, но и огромным количеством пособий. Все стены были увешаны распечатками разнообразных таблиц и картами, между купаниями, гуляниями и кормлениями, а то и во время перед ним мелькали то одни, то другие карточки и плакатики. Турничок в кроватку, спорткомплекс в детскую, сказки, стихи и песни с утра до вечера… Прошло два года, два с половиной.

Я с нетерпением вглядывалась в любимые глазки: когда же проснётся гений, которого я леплю с такой страстью? Когда заговорит теми поэмами, которыми я его напитывала?

Ближе к трём стала просить его настойчивее. Молчит мой ребёнок! Лишь скажет нет-нет что-то самое необходимое. Как-то попросила его повторить за мной стишок:

«Мишка, мишка, дорогой,

Почему ты спишь зимой?..».

Задумался, потом выдал: — Мишка, мишка, ты почему такой дорогой?

Тут я поняла, что Пушкиными ему не стать, и успокоилась. Мы продолжали бесконечно играть, рисовать, лепить, гулять и радоваться жизни. Читать он научился ближе к шести, и уже тогда засыпал в обнимку с потрёпанным учебником физики за девятый класс, оставшимся в наследство от папиных школьных лет. Школу не любил никогда, смирился с ней лишь в классе шестом. В том же возрасте почти перестал читать некогда любимые книги. Перевесил компьютер.

После девятого класса ушёл в колледж, получил рабочую специальность. Возможно, потом будет и институт (сейчас он в армии.) Водит машину (с младенчества страстный автолюбитель) и умеет готовить. Дружит со всеми станками в мастерской отца и является его лучшим напарником в работе. Смотрю на него и любуюсь — высокий, улыбчивый, молчаливый красавчик с золотыми руками, который никому ничего о себе не рассказывает. Даже о его призовых местах в областном конкурсе на сочинение среди студентов или в конкурсе по информатике мы узнавали только от руководителя их группы, уже позже.

Мы вырастили хорошего человека, так ли уж важно, что он не владеет несколькими иностранными языками и музыкальными инструментами? Мне хватило ума понять и вовремя остановиться: мой ребёнок — ярко выраженный интроверт. Он поглощает много информации, но ничего не выдаёт наружу — ни эмоций, ни информации.

Совсем по-другому дело обстояло с дочкой, которая появилась на свет на пять лет позже. Несколько обескураженная опытом обучения первого малыша, я не докучала ей никакими карточками. Были только книги и постоянное моё присутствие, а значит, все домашние дела и общие развлечения. Кроме того, к тому времени я прочитала в газете интервью с Никитиными, где рассказывалось обо всех их выросших детях. Меня очень поразил тот факт, что их старший сын Алексей, в которого было вложено особенно много времени и сил, в 14 лет ушёл от родителей к бабушке с дедушкой и с родителями почти не общается.

И ещё один факт заставил меня задуматься о некоторой переоценке ценностей. Моя старенькая учительница японского языка, маленькая, сухонькая, подвижная как ртуть японка решительно перечеркнула все суффиксы, обозначающие долженствование, в моём сочинении, посвящённом, конечно же, образованию детей. Я уверенно рассуждала о том, что, мол, если ты любишь своего ребёнка, ты должен обучить его в раннем возрасте математике, грамоте, языкам, ты должен развивать его как можно быстрее, ты должен, должен, должен… Все эти доводы показались смехотворными умудрённому жизнью человеку. Она не спорила, сказала только: «Главное — научить любить. Всё остальное — пустяки». Тогда я с ней не согласилась, но задумалась.

Итак, мой пыл в раннем образовании дочери поостыл. Дочка оказалась полной противоположностью старшему брату. Огонь, солнце, энергия! Всё это уживалось в ней с усидчивостью и страстью к учёбе.

Эта кнопка сама ходила за мной и дёргала за подол: «Мамочка, позанимайся со мной, пожалуйста!». А потом: «Мамочка, спасибо, что ты со мной позанималась!»

Или пугала меня неожиданными вопросами с горшка: «Мамочка, что такое метафора?». Её несут купаться в ванную, она волнуется: «Вы взяли методические игрушки?».

Ей было три года, когда мы создали свой образовательный центр. Именно благодаря этому, благодаря систематическим занятиям, грамотно подобранным методикам, собственным разработкам и наличию таких же заинтересованных мам нам удалось привить любовь к английскому языку, научить пятилетних детей читать на английском, а затем и рассуждать на нём. Здесь я поставила себе зачёт.

Подводя итог вышесказанному, хочется отметить, что теперь в моей жизни не существует никаких «должен». Существует только то, что интересно. И теперь я признаю за другими мамами право на то, что возиться с карточками и стишками им может быть абсолютно неинтересно, а интереснее зарабатывать деньги, летать, писать или заниматься чем-либо ещё. Достаточно уже того, что они просто любят своего ребёнка и заботятся о нём, опять же, в меру своих представлений.

Фото: Unsplash (Jelleke Vanooteghem)