Каждый раз, когда я рассказываю, что мы с коллегами ездим с детьми в лес с палатками (иногда с тридцатью детьми за раз), первая реакция слушателей примерно такая: «Вы сумасшедшие!». Действительно, мы не суровые походники, одетые с ног до головы в мембранную одежду, попирающие лесные дороги треккинговыми ботинками. Мы две (иногда три) умеренно спортивные девушки, которые любят лес, а ещё — проводить время со своими учениками. То, что мы организуем для наших ребят сегодня, трудно даже назвать походом, но обо всём по порядку.

Когда первый год моей работы в школе подходил к концу, я организовала свой первый поход. Собрала группу из дюжины учеников и учителей, составила раскладку, и мы поехали в моё любимое Петяярви. Дело ограничилось небольшой прогулкой от станции до озера, постановкой лагеря, играми и песнями у костра.

Кто-то из учителей и ребят понял, что походы им нравятся, одна учительница решила, что «больше никогда». В целом мероприятие вышло неплохим, но скучноватым.

На следующий год обстоятельства сложились так, что я стала руководителем туристического кружка. Заниматься спортивным туризмом без оборудования было сложновато, да и знаний по технике туризма мне очень не хватало. Тем не менее, мы поучаствовали в паре соревнований и съездили на турслёт. В конце года моя ставка в Доме детского творчества была сокращена, и я не расстроилась. Тогда я уже поняла, что спортивный туризм — это не то, что я хочу нести детям. На день рождения попросила у мужа бензопилу.

Ещё через год я решила, что нужно мыслить масштабнее. Нашла в школе двух единомышленниц (педагога-организатора и психолога) и организовала рекламную кампанию на своих уроках географии. К середине мая у меня был список из 28 желающих поехать с нами в лес на три дня. Большинство из них палатки и спальника не видели в жизни.

Мы сразу решили, что хотим не только дать детям нюхнуть походной жизни, но превратить это мероприятие в часть образовательного процесса.

На второй день похода был запланирован квест с элементами ролевой игры. Дети должны были разделиться на группы и перевоплотиться в партизан времён Второй мировой. Партизанские отряды должны были разгадывать зашифрованные послания, овладевать навыками построения планов местности, маскировки и первой помощи.

И мы перестарались! Для задания с шифром выбрали одноразовый шифр-блокнот, мой муж написал в 1С программу для создания зашифрованных посланий. Один отряд разгадывал его шесть часов. У каждого отряда была своя легенда и миссия, в общем и целом на подготовку выезда были затрачены огромные усилия, и по нашей неопытности не все из них окупились.

Нервный тик начался у педагогического состава ещё на Финляндском вокзале. Попробуйте провезти в метро 30 человек с туристическими рюкзаками — вы узнаете всё о ненависти. На вокзале выяснилось, что документы на билеты оформлены неправильно, билеты со скидкой нам не продадут. Слезами и угрозами поставить лагерь прямо в зале ожидания мы вынудили РЖД продать нам билеты, всё-таки мир не без добрых людей.

За шесть километров дороги от станции до стоянки мы прослушали все вариации детского нытья, изъяли порядка пяти литров различного лимонада и перепаковали 15 рюкзаков

Постановка лагеря 28 неопытными туристами — это не то, что вы захотите повторить дважды. Дети, громче всех нывшие в дороге, по прибытии на место стоянки утопили и потеряли два школьных мяча, играя в футбол на берегу озера. К концу первого дня мы были похожи на трёх гарпий, и только мой муж, взявший отгул на работе ради нашей «экспедиции», сохранял остатки спокойствия.

Мы многому научились за этот первый поход. В первую очередь, тому, как не надо делать. На обратной дороге к станции, ошалелые и нервные, мы с удивлением услышали оживлённые детские разговоры, в которых настойчивым рефреном звучало «ну, вот в следующий раз…»

Полагаю, только 56 календарных дней отпуска могли объяснить тот факт, что в сентябре мы снова собрались в поход с детьми. Почти все, кто был в первом походе, захотели пойти с нами, снова собралось около 30 ребят. Мы придумали квест про поиски потерянных в Арктике экспедиций, наш психолог подняла свои знания о географических объектах в Арктике, мой муж составил пособие по строительству укрытий в лесу.

Как ни странно, второй поход прошёл куда спокойнее первого. Вечером, играя с детьми у костра в «ассоциации», мы хохотали до упаду. В конце дня признались друг другу, что получаем настоящее удовольствие от их компании и от мероприятия. Я играла на гитаре, мы пели бардовские песни, я чувстовала себя именно там, где должна быть.

За два похода, в общей сумме пять дней в лесу, я узнала о своих учениках больше, чем за предыдущие три года общения в классе

Я даже о своей собственной дочери узнала удивительные вещи. Наши отношения стали другими, мы увидели друг в друге не просто учеников и учителей, а людей, личности. Ребята, которые в школе слыли возмутителями спокойствия, в походе раскрывались с неожиданной стороны и становились настоящими помощниками. Я никогда не узнала бы их такими, если бы не лес.

Сейчас наши походы сильно изменились. Мы отказались от идеи больших компаний, теперь ездим группами до 15 человек, зато на пять-шесть дней. Это позволяет поддерживать личные отношения с детьми и не превращаться в прапорщиков.

Мы взяли на вооружение идеи демократической педагогики и поставили себе задачу воспитания самоорганизующегося коллектива. Я считаю, что в большой мере нам это удалось. Ребята сами организуют лагерь, готовят еду, регулируют правила поведения, распределяют обязанности. В этом году часть мероприятий для похода провели и подготовили они сами.

Мы отказались от больших сюжетных квестов и теперь проводим отдельные мероприятия: игры «ЧГК», мастер-классы, фестивали, дебаты. Называем это «образовательный выезд».

Особую роль в этой истории играет музыка. Для многих туристский опыт немыслим без пения под гитару у костра. Когда я первый раз пела детям Визбора, Окуджаву, Высоцкого, я боялась, что они не поймут, что всё это будет им неблизко и смешно. Но я здорово ошиблась. Красота видна всем. В прошлом году мы возвращались домой в переполненной воскресной электричке и нестройным хором в дюжину голосов пели «Вершину», «Домбайский вальс», «На далёкой Амазонке» и другие песни прямиком из 60-х. Мы пели не меньше часа и никто не сказал нам ни слова осуждения. Одна дама сказала «Спасибо за Визбора». Я вспоминаю эту поездку, когда задаюсь вопросом, а не выйти ли мне вон из профессии.

Я не знаю, насколько тиражируем этот опыт, но было бы здорово найти единомышленников и разнообразить наши педагогические кадры. Если вам интересен такой опыт, присоединяйтесь!