Новомосковск находится примерно в 200 километрах от Москвы, но отличается и от столицы, и от других провинциальных городов. Виктория Мшенская, преподаватель русского языка и литературы в гимназии № 1 Новомосковска, рассказала, зачем почётные учителя России остаются в маленьких городах и как интернет помогает педагогам.
Мне нравится быть учителем в провинциальном городе
В моей семье сложилась учительская династия: бабушка и тёти были учителями, а дедушка — директором школы. Я начала преподавать русский язык в 1989 году. Сейчас моя дочь окончила педагогический университет по специальности «английский и французский языки». На мой взгляд, учитель в третьем поколении, продолжающий традиции и заинтересованный в своей работе, — вот это профессионал.
Но расти в педагогической среде не обязательно: у меня много коллег, которые растворяются в своей работе, воплощают собственные мечты, делают — пусть это звучит банально — мир лучше. Они пришли в педагогику по велению сердца. Это не акт самопожертвования, а желание человека.
У меня никогда не возникало мысли о переезде в другой город. Проверяя ЕГЭ, я и так общаюсь с коллегами из регионального центра — особой разницы не вижу. Тем более что для себя я считаю: где родился, там и пригодился.
Многие уезжают в Москву ради зарплат, перспектив. Мне же нравится наш провинциальный город: тут все друг друга знают, репутация до сих пор играет большую роль.
Уезжать сейчас было бы трудно: опять завоёвывать расположение и что-то доказывать. Сейчас я хочу быть самой собой. Хотя по молодости, конечно, хотелось
При этом в Новомосковске много хороших учителей. Рядом со мной работают люди, которые меня поддерживают. А ещё важно, чтобы во главе учебного заведения был не самодур, навязывающий своё видение, а человек, способный собрать в одном коллективе много талантливых учителей.
Наш директор создаёт в гимназии такую атмосферу, которая позволяет учителю самореализоваться. Мы расходимся во многих вопросах, но она доверяет своим учителям как профессионалам, даёт возможность творить, занимаясь профессиональными вопросами. Директор — кандидат наук, автор статей и пособий, и тем не менее я занимаюсь тем, чем считаю нужным. Она не мешает мне — и это очень важно.
Я начинала работать в общеобразовательной школе на окраине города. Тогда в стране просто не существовало гимназий. Именно поэтому мне сложно выделять различия, сравнивать административную структуру. Но я могу рассуждать об учениках: гимназические, лицейские дети отличаются большей коммуникабельностью и трудоспособностью. Они готовы к общению с преподавателем на равных, заинтересованы в получении знаний. Эти дети заметны по умению учиться и энтузиазму, желанию расти.
Конечно, такие ученики есть везде. В гимназиях и лицеях их просто больше, поэтому появляется атмосфера соревнования. Дети хотят быть лучше друг друга, а вот в школе такого «зачёта по достижениям» нет.
Школьников вообще можно разделить на две большие группы: дети, которые хотят учиться, и те, которые не понимают, зачем это надо, а потому ленятся
Меня в людях вообще раздражает лень. Вот это «я сделаю потом», «отложу на завтра», «мне что-то неохота», «я ленюсь». Нынешний век слишком быстрый, «не успевать» — просто непозволительная роскошь. Нужно быть жадным до информации, жадным до успеха.
Сегодняшнее поколение хочет учиться, чего-то добиваться. Ребёнок не боится вернуться и поменять решение, если понимает, что сделал ошибку. Я знаю множество людей, которые идут на первый курс в Вышку и МГУ, но бросают со словами «Мне неинтересно». Они поступают, например, в Австрию, уезжают, не боясь трудностей. У моего поколения не было даже возможности сделать нечто подобное: документы подавались только в один вуз. Сегодня обучение за границей раздвигает рамки, увеличивает перспективы.
Если учителю скучно преподавать, дети это чувствуют
Многие дети, которые приходят в первый класс, уже умеют читать, писать и немножко считать. Начальная школа должна расширять границы, а не дублировать материал. ВПР выглядит смешно. Сам учитель проводит работу, сам проверяет: какой же это срез? Чаще всего, когда я беру детей в пятом классе, я понимаю, что начальная школа не даёт комплексных знаний. До тех пор, пока на этом этапе не будет работ формата ОГЭ или ЕГЭ, основной задачей начальной школы останется выпуск детей и ничего больше.
Когда я беру пятый класс, то всегда смотрю, насколько дети подготовлены, — отсюда идёт подача материала. Я стараюсь сделать так, чтобы ребёнок как можно лучше запомнил всё нужное на уроке. Дома он будет это только повторять. Моё преподавание русского языка — сухого, казалось бы, предмета — сводится к ассоциативному запоминанию, комплексной подаче материала. Дети запоминают информацию через сопоставления.
Я делаю русский язык интересным для ребёнка, обязательно показываю значимость того, что мы изучаем. Я не читаю одну и ту же лекцию из года в год. Напротив, для уроков я постоянно подбираю разные тексты, даже отрывки из СМИ, которые могут увлечь класс.
Если мне самой интересно, дети это чувствуют, и только тогда будет интересно и им. Но если это история без внимания учителя к тексту и занятию, то дети увидят его скуку.
И сейчас, и 20 лет назад школе нужен преподаватель, который горит тем, о чём рассказывает
Я не думаю, что стала хуже понимать детей. Цель-то у нас всё равно одна — научиться грамотно мыслить. Конечно, есть различия, и не заметить их сложно. Дети «поумнели»: в пятом классе они знают столько, сколько я знала в десятом. Они могут найти любую информацию, узнать при необходимости что угодно.
Мне так же интересно с детьми, и, думаю, им интересно со мной. Они задают вопросы, ищут диалога вне школьного урока. В этом году, например, мы спасали бездомных собак. Моя бывшая ученица, которая сейчас живёт в США, оплатила передержку, а дети, которые нашли и выходили животных, были очень горды свои поступком. Это показывает, что по сути ничего не изменилось. Только коммуникативного ресурса стало больше.
Говорят, что дети стали читать меньше. Я с этим совершенно не согласна. Помимо программы и нужных по работе книг, я читаю то, что мне советуют ученики
У нас настроен негласный книгообмен. Ребёнок рассказывает о каком-то произведении, а я могу признаться, что не слышала о таком. На следующий день он приносит книгу с собой.
Порой я еле дочитываю то, что мне посоветовали. Тем не менее я благодарю ученика в любом случае. После каждой книги, прочитанной по совету детей, я узнаю больше о том, что им интересно. Того, кто не любит читать, я приучаю слушать аудиокниги. Так, помимо визуальной памяти, у него тренируется звуковая. Она нужна и для написания изложений, и в повседневной жизни ребёнка.
Многие дети и сегодня любят шелестеть страницами, чувствовать запах типографской краски. Но ещё больше они любят фильмы. Отказ от чтения часто аргументируют наличием экранизации. Я объясняю, что у режиссёра может быть своё видение текста. Многие ремарки, детали, фрагменты убирают из сценария, и картина становится либо отдельным произведением, либо неполной. Тот, кто отказывается от чтения, становится потребителем конкретного продукта, который избавляет от необходимости включать фантазию.
Я хотела бы видеть мобильные гаджеты и в средней, и в старшей школе
При этом интересно и там, и там. В школе я преподаю на большую аудиторию, и мне интересно с ней работать. Здорово, если в ответ на тот или иной приём сразу получаешь обратную связь от класса. Не понимаю преподавателей, которые не ловят кайф от общения с учениками. И в школе, и в институте — они встречаются везде. Но каково это — каждое утро ходить на нелюбимую работу? Я счастливый человек, потому что ежедневно иду туда, где мне хорошо: я просто люблю работать с детьми. А иначе зачем всё это?
Репетиторство — это мой заработок, тут не приходится выбирать. Бывают разные дети, и к каждому нужен свой подход. Некоторые оказываются у меня за два месяца до ЕГЭ — это ускоренный курс. При этом мои ученики из гимназии к репетиторам не ходят. На мой взгляд, это мой минус как педагога, если они будут искать дополнительные занятия. Поэтому, когда ко мне идут дети из лучших учреждений города, мне обидно.
Стыдно за коллег, которые, получив умных и мотивированных детей, не смогли их научить. Зачем они тогда преподают?
Сейчас я на пенсии: сил уже меньше. Я занимаюсь репетиторством, потому что это не только «про деньги», но и про личную включённость, интерес. Пока я пользуюсь трудами коллег, которые перерабатываю для своей системы, постоянно обновляю её под новые требования ЕГЭ. Результаты отличные: каждый год у меня есть стобалльники.
У меня как у репетитора есть закрытая группа во «ВКонтакте». При этом она существует и у каждого класса. Это как своеобразная доска в Pinterest, где есть видео, пособия, изображения. Если кто-то пропускает урок, то может зайти и самостоятельно познакомиться с материалом.
Мне вообще нравится идея интернет-образования. Я сама периодически прохожу платные курсы, чтобы больше знать о подготовке к ЕГЭ. Это и интересно, и удобно: лекции можно слушать в дороге, задавать вопросы напрямую авторам учебников, обмениваться опытом с коллегами.
Сейчас в классах есть интерактивные доски и проекторы в лучшем случае, но я хотела бы видеть мобильные гаджеты и в средней, и в старшей школе. Хотя правительство и выступает против смартфонов. В первой части урока можно давать материал, а уже затем рассылать задания: тестирования, комплексы упражнений. Всё это делает занятия быстрее и насыщеннее. Часто гораздо легче найти что-то в браузере, чем распечатывать и раздавать. Ученикам я доверяю: они не сидят в сторонних приложениях, потому что заинтересованы в том, что мы обсуждаем.
Ещё один плюс интернета — расширение аудитории. Три года назад я начала заниматься с москвичами по скайпу. Не знаю, как они меня находят, — чаще через родственников, которые когда-то жили в Новомосковске. Таких детей немало: современные технологии делают интернет-уроки ничуть не хуже, чем очные занятия.
Я часто общаюсь с коллегами из других городов, и без интернета это было бы невозможно. В сети я проверяю тесты, которые можно взять с бесплатных сайтов по подготовке к экзаменам и олимпиадам. Кстати, об интернете и самопрезентации учителя в нём.
Я не вижу ничего плохого в хэштеге «учителятожелюди», выкладываю фотографии с отдыха и даже не сомневаюсь, стоит ли это делать
Ограничения касаются общих деталей — неудачные ракурсы, слишком открытое тело. Ребёнок и его родители должны знать, что учитель — обыкновенный человек. Ему свойственны недостатки и достоинства. Он тоже отдыхает, и в этом нет ничего зазорного.
Общение учителя и учеников должно идти не только на уроках
В Москве для преподавателя есть свои минусы. Родители чаще вмешиваются в работу учителя: как надо учить, о чём. Когда слышишь такое, хочется посоветовать им учить своих детей самостоятельно. Да, сейчас интернет даёт компетенции, которых раньше не было у людей без соответствующего образования. Родители знают, как и что делать, это может срабатывать в конкретных случаях. Тем не менее у меня есть методика, и менять её из-за советов с форумов я не собираюсь.
Когда я брала новый класс под своё руководство, то сразу говорила родителям: «Если вы мне доверяете, то ваши дети учатся. Если нет — пожалуйста, забирайте их». Я себя не переделаю.
Это не значит, что нужно выкидывать родителей из учебного процесса. На собраниях мы обсуждали множество тем: новшества в системе образования, мероприятия в классе, новые и интересные педагогические статье. Не нужно думать, что для «не учителей» такие профессиональные тексты бесполезны и непонятны. В итоге на собраниях был аншлаг: мы выстраивали плодотворное совместное обсуждение педагогического процесса. И хотя такие встречи длились три часа, приходили все — и это тоже об интересе и вовлечённости.
Я рада, если уже после занятий продолжаю дружить как с «репетиторскими» детьми, так и «школьными». Тут зависит от учеников: сама я открыта к общению.
Со многими мы переписываемся во «ВКонтакте». Другие даже посылают ко мне своих знакомых, братьев, сестёр — заглянуть, передать привет. Меня знают родители
Бывают смешные истории. Недавно мой бывший ученик, уже студент, разговаривал со своим другом на кассе в супермаркете, рассказывал об учёбе. Как раз недавно заходил в гости и упомянул моё имя. Обернулась женщина, уточнила, о ком идёт речь, и тут же попросила передать привет.
Общение у нас дружеское: кто-то помогает с переездом, кто-то приходит в гости просто так. Причём все разъезжаются: есть дети, которые уезжают по Work & Travel, другие перебираются в Европу. И всё-таки поддерживают контакт.
Моим детям есть что вспомнить. Мы делали коллажи, фильмы. Даже сейчас выпускники говорят о наших проектах с интересом. Это самое важное — чтобы школьные годы не были потрачены впустую, чтобы ребёнок не ненавидел их. Он ведь должен не только учиться, но и отдыхать.
Поэтому я всегда любила путешествовать с детьми, такие поездки «под свою ответственность» были не в тягость. Прага, Санкт-Петербург, Киев. И большой летний отпуск, и каникулы мы проводили вместе. Почему? Потому что нам это нравилось. Как иначе общаться с детьми? Коммуникация педагога и учеников — это ведь не только уроки.
Все совместные дела, поездки, собрания позволяют родителям лучше узнать меня как учителя и человека. Путешествия дают возможность ближе познакомиться с детьми, понять, как они общаются в неформальной обстановке, причины их поведения. А ученики узнают меня как человека, живущего по законам, которые он сам проповедует.
Так что каждый год я нахожу в своей работе новые положительные стороны. Учителями становятся те, кому нравится эта профессия. Иначе зачем? За неё мало платят — за неё никогда и не обещали много платить. Нет смысла приходить в школу, не любя то, что ты делаешь.
В рамках спецпроекта «Карта учителей» мы будем ежемесячно публиковать монологи учителей из разных уголков России, следите за обновлениями. А пока можете подписаться на рассылку «Привет, учитель!», письма для которой пишут сами учителя.
