В начале февраля в зеленоградской школе № 1557 произошел инцидент, который до сих пор широко обсуждается в СМИ и соцсетях. Учитель насильно вывел школьника из класса, а после этого сам уволился из школы. Разбираемся в конфликте и отвечаем на главный вопрос: что делать учителю, если ученик провоцирует его на агрессию?

О том, что произошло за пределами класса, достоверно не знает никто

Первый день февраля, урок физики в 8-м классе зеленоградской школы № 1557 им. П. Л. Капицы. Занятие проводит учитель с более чем десятилетним стажем, Алексей Владимирович Черников.

Ученик Даниил К. приходит на урок с опозданием и шумно бросает на парту рюкзак. Поведение подростка вызывающее, но закономерное: конфликт между преподавателем и учеником длится уже около полугода.

Черников делает замечание Даниилу, на что тот отвечает:

— Я тебе что, с*чка какая-то, чтобы твои приказы выполнять?

Преподаватель подходит к столу подростка и начинает его отчитывать. Даниил достает телефон и снимает Черникова. Видео записывали и другие дети в классе.

Объективно ответить на вопрос о том, что произошло дальше, сложно. По одной из версий, Черников «схватил [Даниила] за шкирку, чтобы выпроводить из класса». Этого сценария развития событий придерживаются школьники — составители открытого письма в защиту педагога. Мать Даниила К., Наталья, утверждает, что Черников схватил Даниила за горло и у того остались на шее следы от ладоней преподавателя.

Подросток закричал и попытался вырваться. Преподаватель отпустил его и вывел за дверь. О том, что произошло за пределами класса, достоверно не знает никто, кроме самого Даниила К. и Алексея Владимировича. И камер видеонаблюдения, записи с которых администрация школы так и не предоставила.

Мать Даниила К., приехавшая в школу почти одновременно с бригадой скорой помощи, получила комментарий врача о полученных подростком травмах грудной клетки и шеи. Отправившись с сыном в травмпункт, женщина сняла побои. Заявление о проверке действий педагога она написала еще в школе.

После 2 февраля, уволившись по согласию двух сторон, Алексей Владимирович Черников больше не возвращался в школу 1557.

Учителю нельзя отвечать на провокацию

Ольга Довгилова, юрист:

Па первый взгляд, действия учителя, которые подтверждают многочисленные свидетели (открытые источники, обращения школьников, явившихся наблюдателями конфликтной ситуации, родители школьников), правомерны. Однако с точки зрения правовой оценки, которую должен дать следственный орган по обращению школьника-заявителя, действия учителя будут анализироваться более детально и формализованно, с учетом свидетельских показаний.

Если говорить о правовом аспекте должных действий учителя, то здесь трактовка однозначна: педагог должен приложить все усилия для недопущения личного контакта.

Даже вполне безобидные действия могут быть использованы противной стороной в личных, корыстных целях

Действия мальчика, несомненно, носят провокационный характер. И в таких ситуациях учителю нельзя делать ничего, что может быть расценено как ответ на провокацию.

Ему необходимо было обратиться к вышестоящему должностному лицу — руководителю образовательного учреждения. Затем поставить вопрос на собрании с родителями, оповестить школьного психолога о подобных неоднократных действиях, написать служебную записку на имя руководителя образовательного учреждения с подробным изложением обстоятельств.

Если говорить о педагоге как о спецсубъекте — то есть вне уголовно-правовой сферы, общей для всех граждан (побои, причинение вреда здоровью и проч.), — то здесь может быть нарушена часть 1 ст. 48 Федерального закона от 29.12.2012 N 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», которая обязывает педагогических работников в том числе соблюдать правовые, нравственные и этические нормы, следовать требованиям профессиональной этики, формировать у обучающихся культуру здорового и безопасного образа жизни.

Просто подменили факты

«Эту кампанию я сама невольно затеяла», — говорит 11-классница Виктория, администратор неофициальной школьной медиаплощадки Students Tomorrow, на которую подписаны чуть больше 1350 человек.

Виктория описывает свои отношения с педагогом как доверительные: «Его уход меня не просто шокировал… Я буквально рыдала взахлеб пару дней. Соответственно, молчать ну никак не могла. Мы с другими неравнодушными учениками думали, что нам делать».

Вскоре среди детей, учителей и родителей стала появляться дезинформация. Писали, что на урок опоздал не Даниил, а совсем другой мальчик, а Даниил вообще хотел его спасти от ударов Черникова, о том, что Черников бил Даниила ногами.

«Такая трактовка событий нас сильно возмутила, и мы сошлись на том, что стоит как минимум осветить [их] в маленькой газете, — говорит Виктория. –Некоторые издания звонили в школу, а директор… ввела, скажем, цензуру. Просто подменили факты».

По словам Виктории, школьников потрясло известие об увольнении учителя: «Алексей Владимирович вышел из кабинета с вещами, направился к выходу. Почему-то никто не нашел слов. Наверное, потому, что еще не до конца тогда осознали». К вечеру инициативная группа школьников создала петицию, которая набрала около тысячи подписей меньше чем за 12 часов.

Есть гораздо более дикие случаи

Алексей Черников:

В подобных ситуациях учитель должен защищать не себя — он должен защищать детей, которые находятся в классе и наблюдают хулиганство.

Представьте, что подобное происходит в общественном месте с простыми людьми. Уберем ярлыки «учитель» и «ученик». Человек себя ведет таким образом. Что нужно сделать? Вывести его — это нормально. Но мы перемещаемся в школу, и все резко меняется.

До этого дня я пытался решить наш с Даниилом конфликт. Его отводили к администрации школы, но беседа с ним ничего не дала. Я не уведомлял о беседе мать Даниила, это должно было сделать руководство школы.

Кроме того, в начале года у родителей была возможность подойти ко мне в одну из суббот и пообщаться. Матери Даниила не было. С ней у нас был только продолжительный диалог на платформе MS Teams по поводу оценивания работ сына.

Когда ребенок раз за разом на слова, что нельзя себя так вести, может пожать плечами и сказать: «А в чем проблема? Я себя так веду, нормально», — вот как себя вести учителю? Ответ один — терпеть, повторять одно и то же, надеясь на другой результат. Испытывать бессилие оттого, что не можешь защитить ни себя, ни детей.

И тогда, и сейчас я оценивал свои действия как недопустимые для педагога. Кто-то мне говорит: «Ты поступил правильно. Вот смотри, вот закон, вот второй, вот третий закон».

Но в глубине души я понимаю, что педагог не должен так делать

Дальше возникает вопрос: а что делать, если это единственный способ защитить детей, их право на образование? Есть гораздо более дикие случаи, когда ребенок в классе стульями кидается в одноклассников, тыкает им ручкой в глаз и все равно продолжает учиться. Детей мы не можем защитить, понимаете? Вот о каком бессилии я говорю.

Я не могу прокомментировать ни повреждения Даниила, ни метод их получения. Судмедэкспертиза должна поставить финальную точку в этой истории. Я принял решение, что Даниила надо удалить из класса и урок все-таки закончить. Соответственно, цели причинять ему боль, наносить повреждения у меня, естественно, не было.

Я вывел его, посадил на диванчик и рефлекторно осмотрел. Порванную одежду — нет, не заметил. Какие-то видимые телесные повреждения — нет, не заметил. Даниил был внешне здоров, довольно улыбался. Был немного растрепан, но был доволен. И я на этом моменте ушел, а что там дальше происходило, точно вам сказать уже не могу.

Ольга Довгилова, юрист:

Федеральный закон устанавливает условия неприменения насилия в отношении ребенка. Правда, ответственность по конкретной статье применяется только на основании УК РФ, КоАП РФ.

В частности, в образовательном учреждении имеются представители ЧОП, которые, согласно заключенному с образовательным учреждением договору, должны помогать решать такие конфликты.

Педагогам надлежит использовать весь комплекс мер: обращение к вышестоящему должностному лицу, вызов представителя ЧОП — охранника, следящего за порядком в школе.

В каждом общеобразовательном учреждении утверждены правила поведения. Обязательно имеется договор на образовательные услуги, который устанавливает права и обязанности как школы, так и ученика. Следуя их положениям, учитель имеет право удалить ученика с урока, не применяя физическую силу.

Конфликт перешел в «очную» стадию

Наталья К., мать Даниила:

Я сразу скажу, что мне очень жаль, что ситуация сложилась так, как сложилась. К сожалению, я не смогла самостоятельно найти контакт педагога, чтобы поговорить с ним и разобраться в ситуации, а школа была против.

Даня правда сложный ребенок, и я не оправдываю его поступок. Такое поведение я осуждаю, но и я, и сын готовы нести за это ответственность. Я также понимаю вину перед педагогическим коллективом и перед самим Алексеем Владимировичем.

Конфликт с педагогом был затяжным, а причиной его, возможно, была взаимная личная неприязнь. Алексей Владимирович ставил классу множество двоек, и мы решили заниматься физикой с репетитором. Даня подтянул свои знания, но преподаватель не стал это признавать и обвинял в списывании. На дистанте доказать обратное трудно.

Но так же трудно изводить преподавателя полгода — а именно об этом пишут некоторые СМИ, в которых разбирается наша ситуация. Уроки проходили на платформе MS Teams, там можно легко вести запись. Осенью, когда дети вышли в школу, сын болел, поэтому количество очных занятий можно сосчитать по пальцам.

Словом, учитель ребенку не верил и знаний его не признавал, и Даня очень переживал из-за этого, потерял мотивацию к учебе

Я уведомляла администрацию школы о сложившейся ситуации, просила как-то разрешить ее, но нам не смогли предложить ничего, кроме самостоятельного решения конфликта. Мы разобраться не смогли, я написала жалобу в Департамент образования и уведомила об этом администрацию школы.

При этом школа не извещала меня о проведении профилактических бесед с моим сыном. Я сама обращалась к педагогу и администрации, но там мне отвечали общими фразами. В разговоре с А. В. Черниковым по MS Teams я отметила пренебрежительный тон педагога.

В январе школа вышла с дистанта, а конфликт перешел в «очную» стадию.

Со слов преподавателя, Даня опоздал на урок 1 февраля, повел себя некорректно. И тем не менее я задаюсь вопросом: неужели сейчас у преподавателя нет другого рычага воздействия? Неужели нельзя было вызвать директора, составить протокол и наложить штраф на меня, а Даню поставить на учет? Неужели физическая ситуация была единственным способом решения проблемы?

Замечу, что, согласно версии моего сына, учитель его схватил за горло, а не за ворот, придавил к стене — и придавил так, что на коже остались кровоподтеки и след от трех пальцев на одной стороне шеи, и от одного — на другой. Преподаватель вышвырнул Даню в коридор, тот упал — правда, ни обо что не ударялся. Учитель прикрыл дверь класса, дал сыну кулаком под дых — у Дани перехватило дыхание, он скрутился и не смог ни убежать, ни закричать. Тогда уже учитель потащил Даню на диванчики рекреации.

Администрация школы вызвала скорую: Даня испытывал боль в груди на вдохе. Скорая зафиксировала кровоподтеки — не «приехала — уехала», как написано в петиции. Врач продемонстрировал мне все следы. Я была шокирована тем, что они настолько явные.

У сына была порвана кофта — администрация ее зачем-то зашила, хотя она, наверное, считается вещественным доказательством

Вряд ли они часто после потасовок зашивают кофты. У них, как я понимаю, есть записи с камер наблюдения, но мне с ними ознакомиться не дают. И это тоже вызывает вопросы.

Еще на месте был инспектор по делам несовершеннолетних: он опросил Даню, осмотрел место происшествия и отправил нас в травмпункт. Там еще раз зафиксировали ушиб грудной клетки, кровоподтеки в области шеи и груди.

Сейчас Даня и вся наша семья подвергаются травле. Ему без конца пишут, звонят и не стесняются в выражениях. В конфликт втянули даже бабушку Дани, которая не знала о его конфликте с учителем.

Даня — талантливый мальчик, который может получать отличные оценки. В прошлом году, например, он получил путевку в «Артек» за музыкальные и спортивные достижения.

У меня есть записи с голосовыми сообщениями девочки, которая начала травлю. Она там рассуждает, что надо бы найти свидетеля, который мог бы дать такие показания, какие выгодны стороне защиты педагога [записи есть в распоряжении редакции].

Но я хочу подчеркнуть: я не настаивала на увольнении, а просила разобраться в произошедшем. И надеюсь, сейчас это и происходит. Не хочется делать поспешных выводов, ведь в конфликте всех есть вина двух сторон.

Ощущение, что тебя сломали пополам

Администрация школы сдержанно реагирует на освещение ситуации в СМИ. Портал «Зеленоград.ру» опубликовал сообщение, рассылаемое администрацией по родительским чатам. Это сдержанный призыв дождаться окончания разбирательства правоохранительных органов.

Но защитная кампания не затухает. На нее по-разному реагируют сотрудники и родители. Но 11-классница Виктория говорит, что многие «дают советы, говорят, куда можно еще обратиться, сообщают информацию о денежных сборах на правозащитника Черникову и говорят, что мы все делаем правильно».

Каждая новая публикация в СМИ становится поводом для промывки мозгов

«Промывка мозгов состоит из рассказов администрации о том, как мы портим жизнь Алексею Владимировичу, порочим честь и доброе имя школы, не даем замять конфликт без лишнего шума, ведем себя как эгоисты, хотим вернуть лишь „любимую игрушку“, — пересказывает Виктория содержание разговоров с администрацией. — Выходит так, что ты выходишь из кабинета с ощущением, что тебя сломали пополам».

Как можно не хотеть вернуться к детям?

Алексей Черников:

Когда речь зашла об увольнении по соглашению двух сторон, которое не подразумевало бы двухнедельной отработки с походами в школу, я с радостью ухватился за это предложение. Подписал его добровольно — на меня никто не давил.

Хочу ли я вернуться в школу? А как можно не хотеть вернуться к детям, с которыми ты столько времени работаешь? Хотелось бы вернуться к детям, родительскому сообществу, учителям. Но как человек трезвомыслящий и понимающий обстоятельства и закон, я считаю, что это практически невозможно.

Что до возникшего детского движения и его бесконтрольного развития, в тот день я был не в лучшем виде и крайне лапидарен в общении

Возможно, будь я в другом состоянии, будь я чуть покрепче и не расклейся так сильно, я бы включился как-то и что-то бы получилось, но увы, этого не случилось.

Протест в сложившейся ситуации возник стихийно и без моего влияния. Дети борются уже не столько за меня, сколько за право быть услышанными и уважаемыми.

Ольга Довгилова, юрист:

Учитель может вернуться работать в школу в том случае, если расторжение трудового договора произошло по обоюдному согласию.

Если бы педагога уволили в одностороннем порядке, то при отсутствии установленной вины работника он мог бы обоснованно оспорить такое увольнение.

Если по итогам расследования будет опровергнут ряд заявленных фактов, то педагог вправе возобновить трудовую деятельность в том же учреждении.

Как учитель может защитить себя в подобной ситуация? Если мы говорим о противоправных действиях со стороны школьника, то преподавателям следует обращаться в прокуратуру и УМВД (в случае побоев, например, в отношении педагога, причинения какого-либо вреда здоровью). Это уголовно-правовая сфера. Если речь идет о защите чести и достоинства, то необходимо обращаться с иском в суд в рамках ГК РФ.