28 ноября Министерство просвещения одобрило новый проект федерального государственного образовательного стандарта, который обязаны соблюдать все школы и детские сады. Стандарт дорабатывали на протяжении последних полутора лет. Ещё в сентябре, когда завершилось последнее обсуждение, проект столкнулся с серьёзной критикой. Мы поговорили с теми, кто поддерживает ФГОС и кто продолжает критиковать.

«Это большая беда и большой стыд нашего образования»

Евгений Ямбург, заслуженный педагог РФ, академик РАО, директор Центра образования № 109 в Москве

Эти стандарты не только не подготовлены — они не лезут ни в какие ворота. Во-первых, они несостоятельны с точки зрения реальной науки: как будто у нас не было великого Выготского, как будто не было Занкова, как будто не существовало развивающего обучения. Не случайно Академия образования не поддержала новый ФГОС, указав на его методологическую беспомощность.

К предыдущим ФГОСам тоже было много вопросов, но тем не менее они внедрялись около десяти лет, а результаты получились весьма неплохими, по крайней мере в начальной школе. Если брать международные рейтинги, мы вышли на передовые места. Это стало результатом системной и серьёзной работы учителей.

И вот, казалось бы, надо продолжать, но вместо этого мы начинаем заново. В новом стандарте, в частности, перечислены условия, при которых он должен применяться. Они носят характер закона. В них есть, например, наличие спортивного зала, помещения для ремонта спортивного оборудования, театральный зал, костюмерная. У большинства школ в стране этого всего просто нет. Представьте себе маленькую сельскую школу, где даже туалет во дворе. Туда приходит прокуратура и спрашивает: «А где всё то, что во ФГОСе?» И директора школы штрафуют.

Ещё страшнее — по содержанию. Например, возьмём математику в начальной школе. По условиям школа имеет право покупать только один бесплатный учебник. И большинство в стране работают по стабильному учебнику Моро. Наряду с этим есть учебник Петерсон — это развивающее обучение. Его не одобряло министерство, потому что он, оказывается, не очень патриотический. Что сделали в новом ФГОСе? Соединили голову овцы и туловище быка. Взяли и то и другое и смешали, опубликовали и запутали как учителей, так и родителей.

С иностранным языком тоже есть проблема. К концу начальной школы дети должны знать более полутора тысяч лексических единиц. Но за те два урока в неделю, которые указаны в стандарте, это невозможно. Есть целая свора проблем и с другими предметами, не говоря уже про среднюю школу.

В преамбуле всё очень красиво, но выясняется, что сделано всё очень непрофессионально.

Единственный выверенный стандарт — это стандарт химии. Это произошло потому, что его делала ассоциация учителей химии

Ещё у меня вопрос: если вы так уверены, что сделали качественный продукт, почему прячете свои имена? Мне хочется их видеть. А раз вы это прячете, значит, уверены, что продукт плохо сделан.

Люди совестливые и опытные, конечно, не будут работать по новым ФГОС. Мы так уже жили при советской власти: делали одно, а записывали другое. А вот люди, которые только начинают — а среди них есть и молодые директора, — они сделают «под козырёк» и заставят других выполнять. Тогда начнутся скандалы.

Зачем на ровном месте выпускать такие продукты? У меня есть подозрение, хоть доказать я это и не могу. Это хорошая коммерческая история, потому что, по моим сведениям, издательствам по ещё не принятому стандарту дали команду переделывать учебники, кто не успел — тот проиграл. Рынок есть рынок: здесь и гонорары, и огромные тиражи, и заказы. Но это бессовестно. Так делать нельзя. И я думаю, что борьба будет продолжаться.

«Долг свободного учителя — оказывать гражданское неповиновение этому стандарту»

Антон Скулачев, учитель литературы в школе № 1514, председатель Гильдии словесников

С одной стороны, есть тенденция, которая только усилится в связи с окончательным принятием новых стандартов: это ужесточение ежегодного контроля, а значит, рост удельного веса «натаскивания» в школьном обучении.

Моя знакомая рассказывала про свою дочку. Когда она училась в третьем классе, ей было безумно интересно ходить в школу. А потом она перешла в четвертый и на уроках начали только готовиться к ВПР. Больше она не хочет ходить в школу, потому что там очень скучно. То есть это в чистом виде «натаскивание» и убийство мотивации.

Внутренняя мотивация заменяется внешней — необходимостью сдать ежегодные ВПР. Поскольку ФГОС привязывает содержание к годам обучения, это прямой повод укрепления системы проверочных работ. Значит, увеличение роли «натаскивания» и уменьшение роли внутренней мотивации. При этом многие программы, не соответствующие стандарту, но гораздо более прогрессивные, становятся вне закона. Пока не было заявлений о том, что учитель совсем не имеет права их использовать, однако можно ожидать страшного.

Я убежден, что долг свободного учителя — оказывать гражданское неповиновение этому стандарту. Делать то, чем занимались свободные учителя всегда: писать одно, проводить другое. Игнорировать архаичный стандарт и работать по-новому в любом случае. Вместе с профсоюзом мы будем внимательно следить за ситуацией и надеяться, что ничего за это учителям не будет. В случае каких-то катастрофических тенденций мы будем бороться дальше, будем обращаться к президенту.

«Произошла архаизация, которая тормозит развитие страны и школы»

Александр Архангельский, литературовед, литературный критик, профессор НИУ ВШЭ

Я разделяю мнение членов совета по ФГОСам — президента РАО Юрия Зинченко и ректора МГПУ Игоря Реморенко, предлагавших ФГОС не принимать и даже вернуть на доработку. И согласен с Еленой Шмелёвой из «Сириуса» — никакого обновления содержания не произошло. Произошла архаизация, которая тормозит развитие страны и школы.

Как минимум в гуманитарной части — это сделано для удобства контролёров, а не для совместного творчества учеников и учителей. Распределение всего литературного материала жёстко по классам и фиксация списка убивает литературу в школе. Министерство просвещения говорит: «Учитель может свободно искать методические решения в этих рамках». Ну да, любимая игра пионеров, бег в мешке.

«В большинстве критических замечаний я не услышал обоснования этой критике»

Максим Дулинов, директор ФИРО РАНХиГС

Мы в ФИРО оценивали первую часть проекта ФГОС, который сейчас был подготовлен, — ту часть, где прописаны метапредметные и личностные результаты. Эта часть, на взгляд наших специалистов, прописана лучше, чем в действующем ФГОСе, при этом без потери качества, всех тех идей и концепций, которые были заложены ещё в 2009 году. Он стал понятнее для учителей, более практико-ориентированным. Одна из проблем действующего ФГОС — это то, что рядовому учителю было сложно в нём разобраться, для этого требовалась помощь «специалистов-методистов».

К сожалению, в большинстве критических замечаний, которые основывались на сравнении действующего ФГОС и проекта ФГОС, я не услышал обоснования этой критике, хотя эмоционально я эту критику понимаю.

В той редакции, которая рассматривалась 28 ноября на совете по ФГОС, уже нет той жёсткой разбивки обучения по классам, за которую в основном новый ФГОС и подвергся критике. Там применена другая конструкция. Этот текст ещё дорабатывается, поэтому пока я не могу его процитировать.

ВПР не обусловлены ФГОСами. Это самостоятельный инструмент, который используется Рособрнадзором для контроля качества. Объединять ВПР и ФГОС в одну корзину я бы не стал: на мой взгляд, это в корне неверно. То, как использовать этот инструмент, — это совершенно иная история. Это всё равно что сравнивать губернаторов по результатам ЕГЭ, как у нас когда-то делали. За этим следовали увольнения директоров школ по результатам ЕГЭ.

Но это не проблема стандарта или ЕГЭ, это проблема тех чиновников, которым не хватает управленческой компетенции по настройке работы, которые умеют только наказывать. Но если практика использования ВПР пойдёт именно по этому пути, то это будет очень вредить системе школьного образования. Но это не столько обусловлено ФГОС, сколько будет зависеть от решения конкретного контрольно-надзорного органа.

Фото: Unsplash (Siora Photography)