С главным редактором «Нового литературного обозрения», меценатом, членом оргкомитета Общероссийского гражданского форума Ириной Прохоровой мы собирались побеседовать о том, как привить школьникам любовь к Толстому и Пушкину. Но по ходу разговора выяснили: равнодушие детей к классике — далеко не главная проблема современной школы.

Вы наверняка слышали, что в Госдуме предлагают исключить «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына из школьной программы…

«Архипелаг ГУЛАГ» — одно из величайших художественных произведений ХХ века, оно посвящено самому трагическому периоду в истории нашей страны. Попытки изъять его из школьной программы предпринимались уже не раз, причём под благовидными предлогами, например, нежеланием травмировать детей в нежном возрасте. Правда, в последнее время зазвучали другие мотивы: дескать, «Архипелаг ГУЛАГ» не объективно, односторонне отображает события нашего славного прошлого. На самом деле память о преступлениях советского периода сейчас опять становится крайне нежелательной, почти преступной. Вот интересно, чем хотят заменить это исторические знание…

Говорят про историю религий, например.

В самой этой дисциплине нет ничего плохого. Но мы должны учитывать контекст, в котором происходит внедрение подобного предмета в школу. Это попытка заполнить идеологическую лакуну, которая возникла в связи с падением советского режима. В мои школьные годы преподавалась история КПСС, в старших классах мы постоянно конспектировали Ленина. Сейчас Ленин с Марксом уже не у дел, а свято место пусто не бывает — и религия как составная часть консервативной государственной идеологии вполне сюда вписывается. Мы же понимаем, что на практике это будет не история различных религиозных учений, а закон божий. И вести эту дисциплину, наверняка, будут православные батюшки, что вообще-то противоречит светской школе. Библия, Коран, Тора, индуистская мифология — это великое культурное наследие человечества, которое, безусловно, необходимо изучать в школе. Но только при других обстоятельствах и при другой системе образования.

Что вы имеете в виду?

Понимаете, если мы с вами даже составим некую идеальную школьную программу, учитывающую потребности современного общества, тут же встанет вопрос — а кто будет всему этому учить? Нагрузка ляжет на основной преподавательский контингент — пожилых учительниц, которые работают за грошовые зарплаты, задавлены бюрократией и боятся транслировать точку зрения, не совпадающую с повесткой дня Первого канала. Они привыкли работать по спущенному сверху шаблону, они вряд ли смогут переучиться, и, главное, у них нет мотивации это делать. А молодежь категорически не идет преподавать из-за низкого статуса профессии. Если, скажем, вчерашний студент приходит учительствовать в сельскую школу, его стартовая зарплата колеблется в пределах шести тысяч рублей; то есть с позиции молодого поколения стать учителем означает расписаться в полном лузерстве. Говорить после этого о каких-то интеллектуальных высотах, творческом отношении к учебному процессу — просто неприлично.

Кстати, обратите внимание — все, что связано с человеком, его жизнью, достоинством, образованием у нас всегда плохо оплачивалось. Библиотекари, учителя, врачи, инженеры получали и получают несопоставимо меньше, чем обслуживающие интересы государства чиновники и силовики. Иными словами, неуважение к человеку в нашей стране определяет всю образовательную систему: от зарплаты учителям до контента учебных программ.

В чём главный минус этих программ?

Дело в том, что у нас не сформулирована государственная стратегия в отношении образования. Главный вопрос: для какой модели страны мы стремимся реформировать образовательную систему?

Если мы хотим быть впереди планеты всей, совершая технологические прорывы, о которых так много говорится, мы должны допустить «вольнодумство» как базовый образовательный принцип. Под вольнодумством я понимаю не только свободный доступ к большому объему информации, но в первую очередь развитие критического мышления. Тогда на выходе мы получим поколение мыслящих и активных граждан, способных создавать нечто новое во всех областях общественной жизни.

Отрезая детей от глубокого и серьезного знания, не развивая в них воображения и рефлексии, мы рискуем получить агрессивных и невежественных людей, не способных принимать самостоятельные решения. Конечно, мы вполне можем быть консервативной, провинциальной страной и существовать в подобном состоянии довольно долго. Но при такой модели государственного устройства нужно забыть об великодержавных амбициях.

Попытка усидеть на двух стульях в итоге приводит к результату, который блестяще сформулировал незабвенный Виктор Степанович Черномырдин: «Хотели, как лучше, а получилось, как всегда».

Критики сейчас парируют: в советских школах вольнодумства тоже не было, а Гагарина в космос запустили.

Насчет Гагарина верно, но, например, на некоторых заводах до конца советской власти рабочие пользовались станками чуть ли не 1905 года выпуска. Говорю это не понаслышке, я видела этот великий технический прогресс своими глазами. В конце 1960-х вдруг обнаружилась явная нехватка рабочих кадров, и старшеклассников стали водить на заводы на ознакомительные экскурсии, а иногда даже на практику в надежде, что там им понравится и после окончания школы многие захотят пойти туда работать. Я побывала на парочке заводов, может быть, мне не повезло, но допотопность оборудования и качество выпускаемой продукции повергло меня в шок.

Мерить качество образования исключительно Гагариным не совсем верно, вот ведь и Северная Корея осваивает космос и «мирный атом». Вечное оправдание всего советского — «при Сталине были такие замечательные ученые, изобретшие атомную бомбу». Вот только это было поколение, сформировавшееся до революции или в 20-е годы, когда ещё оставались коридоры творческой свободы, когда сохранялись международные контакты. Потом этих замечательных ученых либо уничтожили, либо засадили в шарашки. Да, они подарили стране и миру ряд выдающихся изобретений, но не получили возможности оставить после себя школу, учеников, полноценное научное наследие. Это неизбежно привело к стагнации научной и общественной жизни.

Если советская образовательная система была столь совершенной, откуда тогда вылезла вся эта чудовищная дремучесть, которую наши депутаты транслируют на всю страну по телевизору, а простые смертные в интернете? Значит, не так все было хорошо в традиционном советском образовании?

Многие хвалят его за то, что детям прививался патриотизм, идеалы, которых якобы не хватает современной молодежи…

С чего эти ура-патриоты взяли, что у молодежи нет идеалов? По моим наблюдениям, у молодого поколения намного сильнее развиты этические и гражданственные чувства, нежели у пришедших к власти позднесоветских циников, которые на старости лет принялись читать морали. Сразу вспоминается известная острота Оскара Уайльда: «Старики любят давать нам хорошие советы, потому что уже не могут подавать дурные примеры». И каковы те высокие идеалы, которые хотят навязать молодым людям эти новоявленные моралисты?

Детям со школьной скамьи внушают отнюдь не идеи добра и милосердия, уважения и сострадания к людям

Напротив, им преподносят апологию насилия, милитаризацию жизненного уклада в качестве основной гражданской добродетели. Не ровен час, в классах опять повесят доски с пионерами-героями для почитания и подражания. Мало кто сейчас задумывается о том, какой идеал детства выступал из этих леденящих душу повествований о юных мучениках за идею, которых пытали, истязали, убивали. Государство, вместо того чтобы защищать молодых людей от насилия и жестокости мира, обеспечивать им счастливое детство и будущее, благословляло бедняг на страдания и безропотную жертвенность, устраняясь от всякой ответственности за их судьбу. На мой взгляд, это была чудовищная, бесчеловечная и аморальная идеология, и с такими идеалами нам явно не пути.

Другая крайность — попытки защитить детей от определённой информации, оградить их присутствие в интернете.

Я, как человек выросший с транспортиром и счетами, вообще не вижу никакой особой угрозы в новых гаджетах и интернете. Интернет по сути ничем не отличается от традиционного способа производства информации, потому что в мире всегда было много чепухи, глупости и невежества, и очень много вредных книг в том числе. Задача образования и воспитания во все времена — научить навигации: как ориентироваться в океане информации, чтобы выбрать достоверное знание.

Какие книги лично вы посоветовали бы читать современным подросткам?

На самом деле, было бы интересно спросить самих школьников: какие книги они читали с удовольствием и про что хотели бы прочесть еще. У нас же не принято спрашивать детей, они же у нас «ничего не понимают», мы должны все за них решать. Но действительно с охотой дети будут читать лишь те произведения, которые созвучны их возрасту, их интересам и проблемам.

Если мы хотим реально увлечь детей чтением, нужно создавать гибкие программы, не зацикливаться только лишь на классиках, сочетать иностранные книги и отечественные, объединять книги по тематическому принципу. Например, сделать подборку по фэнтези. Пусть читают, обсуждают…

Сейчас уже не актуальны литературные каноны, списки обязательных книг, служивших критерием образованности

Это раньше в приличном обществе стыдно было признаться, что ты не читал какого-то культового писателя. Сейчас, во-первых, меньше лицемерия в этом плане, люди перестали изображать всезнаек. Во-вторых, чтение стало более индивидуализированным, разнообразным; книги перестали быть стержнем поколенческой идентичности, но не утратили своей значимости. Просто чтение из доминирующего интеллектуального занятия в нынешнюю эпоху стало частью общего культурного досуга. И ругать новое поколение за то, что оно якобы чрезмерно увлекается визуальностью в ущерб книгам, не просто бессмысленно, но и вредно.

В современном мире мы многому можем научиться у детей, можем вместе с ними расти и развиваться. Я как раз с большим оптимизмом и симпатией смотрю на сегодняшнюю молодежь и уж точно не поддерживаю брюзжание из серии «мы были духовнее». Просто потому, что это как минимум непродуктивно.

Иллюстрации: Shutterstock (SoulGIE)