Наш блогер, мама Софья Березовская, живёт в Италии и пишет о жизни и образовании там, сегодня она рассказывает, как устроена русская школа в Италии и зачем в неё ходят дети из билингвальных семей.

«Как? Вы ещё не записались в русскую школу?» — удивлённо спросил меня соотечественник, подсаживаясь ко мне за столик в школьном баре, в котором мы обычно ждём детей после уроков. «А здесь и такие есть?» — с интересом спросила я, едва не поперхнувшись кофе. «Ну конечно, сейчас дам вам телефон директора самой лучшей в нашем городе», — продолжал мой новый приятель. «Их даже несколько? — удивилась я. — Никак не ожидала такой спрос на российское образование в Италии».

«Заметно, что вы тут новичок. Мы с семьёй здесь живём уже третий год. Успели понять, что их образование ни в какое сравнение с нашим не идёт: стихи наизусть не учат, тексты по истории не пересказывают, про математику вообще молчу… Так что милости просим по субботам. Там много наших», — продолжал он. «Неужели! Вы действительно, думаете что без российского образования у наших детей начнётся необратимый процесс деградации?» — изумилась я. Было заметно, что мой вопрос его немного смутил, и, стараясь этого не показывать, мой собеседник тут же скомандовал: «Так, вот нашёл, записывайте».

Пока я мешкала в поисках ручки, он уже набрал найденный номер телефона на своём айфоне и сунул мне его прямо в ухо. «Да, слушаю», — раздался в трубке женский голос с хорошо мне знакомой учительской интонацией. «Хотели привести к нам своих детей? Какие классы? Да, места есть. Личные дела у вас? Прекрасно, не забудьте в субботу их принести».

Меня, конечно, одолевали серьёзные сомнения по поводу необходимости в этом эксперименте. Ведь ещё и месяца не прошло с того момента, как мы расстались с российской системой образования, и пока даже не успели от неё полностью оправиться. Но любопытство взяло верх, и мы решили попробовать.

«Хорошо, что вы пришли, — встретила нас директор школы, — свеженькие, только приехали, как я слышала? Учебники в школьной библиотеке возьмёте. У нас, кстати, русский буфет есть с домашними пирожками и блинчиками с творогом. Вроде бы всё, — подытожила директриса наше знакомство. — И не забудьте, у вас вторая смена».

«Да-да», — ответила я вслед удаляющейся статной фигуре, мысленно радуясь тому, что не придётся рано вставать в выходной день.

Теперь каждую субботу после обеда дети кидали в багажник машины свои рюкзаки, под завязку забитые школьными учебниками, и мы отправлялись на другой конец города, чтобы до позднего вечера учиться по-русски производить действия с дробями и читать вслух учебник истории.

И это, хочу вам сказать, нам ещё повезло — в нашем классе были дети из Венеции, Турина и Комо, которые вместе с родителями еженедельно проделывали огромные расстояния для того, чтобы окунуться в неповторимую ауру наших учебных заведений с её торжественными линейками и идейно выдержанными праздничными концертами.

Так что зря многие думают, что российское образование за границей не востребовано. Востребовано, да ещё как

К моему удивлению, только в полуторамиллионном Милане я насчитала три школы, работающих по российской образовательной программе. Основной спрос на них, конечно, среди билингвальных семей, в которых мама русская, а папа итальянец (наоборот практически не встречается). Для многих это единственная возможность поддерживать у своих детей приличный уровень разговорного русского языка.

В целом, дети в местных русских школах делятся на тех, которые ходят на школьные уроки как на факультатив — пообщаться и попрактиковаться в русском языке с носителями, и по окончании их вполне устраивает сертификат на знание языка определённого уровня. Другая же часть школьников планирует сдать выпускные экзамены и получить школьный аттестат, став при этом обладателями сразу двух дипломов — итальянского и российского.

Для большинства учителей, русскоговорящих выходцев с огромных просторов бывшего СССР, работа в русской школе не является основной. Это скорее подработка, позволяющая им не выпадать из профессиональной обоймы. Мило, конечно, услышать от педагога русского языка что-то наподобие «Джанни, вылАзь из-под парты», но поверьте, это самое безобидное. Тут в принципе много от чего можно было бы упасть в обморок, но лучше этого не делать, а сразу влиться в новую реальность. Тем более вряд ли кто-то кинется вас откачивать — по причине того, что для многих школьников и их родителей русский язык является иностранным, а подобные лингвистические казусы — языковыми тонкостями повышенной сложности.

А вот с учителем математики нам повезло — дети некоторое время даже посещали его математический кружок и убедились, что математике в разных странах учат по-разному.

В расписание одного учебного школьного дня умещались ещё история, английский язык и литература. Остальные же предметы нужно было учить самостоятельно. Понятно, что этого практически никто делал, учитывая огромные нагрузки в основных школах, но приличные годовые оценки всё равно получали все, исправно решая дома итоговые тесты по предметам.

С математикой и русским языком дела обстояли немного строже: контрольные работы надо было писать в школе при преподавателях, которые еле-еле сдерживались, чтобы кому-то что-то не исправить. После долгих мучений профессиональной совестью эти контрольные, диктанты и изложения всё равно принимали формы совместных дружественных консилиумов.

Тем, кто дотянул до госэкзаменов, приходилось заполнять бланки для ОГЭ или ГИА в условиях, максимально приближенных к российским — под видеокамерами российского посольства в Риме

Мне даже в голову не могло прийти, что российский аттестат можно получить таким образом. Я, например, до сих пор с содроганием вспоминаю, через что пришлось пройти моему сыну, чтобы заработать четверку по русскому языку в московской школе. Здесь, конечно, всё было в облегчённом варианте, что радовало русскоговорящих школьников с итальянским гражданством, у которых, как мне кажется, порой случался когнитивный диссонанс от переизбытка информации и разницы в подходах к обучению.

Мне казалось, что они с трудом понимали, для чего им вообще нужен диплом русской школы. В принципе, так же как и их ностальгирующие родители, просто верящие в исключительность российского образования и тоскующие по праздничным линейкам, помпезным выпускным и новогодним огонькам и не желающие лишать своих детей подобных удовольствий, через которые когда-то прошли сами.

Хотя в отдельных ситуациях для некоторых детей российский аттестат был единственным шансом. Например, некоторые подростки настолько плохо учились в местных школах, что вряд ли могли рассчитывать на поступление в приличный итальянский вуз, поэтому подавались в российский и, проучившись в нём год-два, переводились обратно к себе на родину. Другие же, так и не окончив итальянскую школу (здесь такое тоже случается), получали русский диплом и с подготовительных курсов поступали в колледжи других стран.

Мой же опыт со временем показал, что пяти субботних школьных уроков вполне хватает для получения диплома, но, к сожалению, этого недостаточно для образования и уж тем более для того, чтобы разобраться в тургеневском конфликте отцов и детей.

За отведенный час для урока литературы можно успеть прочитать лишь оглавление романа и его краткое содержание в интернете, на что лично нам вскоре стало жалко тратить время, которого и так не хватало на основную школу с тремя языками, Шекспиром, Стейнбеком. И так как весомых причин для получения российского аттестата из перечисленных выше у нас не было, то через полтора года мы с детьми решили прервать наш эксперимент и читать русскую классику дома.

«Ну что, решили всё же покинуть нас?» — услышала я за спиной знакомый мужской голос, расплачиваясь за домашние пирожки в буфете. «Да, всё-таки невозможно одинаково ровно усидеть на двух стульях», — ответила я.