Говорят, «с милым и рай в шалаше» и «дал бог зайку, даст и лужайку». Но на деле оказывается, что шалаши и лужайки — это совсем не рай, а жизнь семьи с ребёнком в однушке — постоянный квест. О том, как его проходить, рассказала наш блогер Дарья Миткевич.

Когда я узнала о беременности, мы с мужем жили в однушке, на 25 квадратных метрах, которая досталась мне в наследство от отца. Муж работает на заводе, я не была официально трудоустроена, поэтому и оплачиваемого декрета у меня не было. Поэтому сразу отвечу на вопрос про ипотеку: у нас нет на неё денег.

Когда я поняла, что мы станем родителями, запаниковала: как уместиться втроем в такой маленькой квартире? Был вариант переехать к родителям, но я от него отказалась — хотела сама заботиться о ребёнке, без вмешательства бабушек.

К рождению сына мы купили самое необходимое: кроватку, пеленальный столик, коляску и ванночку. Для живущих в новых 40-метровых однушках, наверное, кажется, что эти вещи занимают не так уж много места. Но у нас стало ощутимо меньше пространства.

Ребенок растет, вещей становится все больше и это вечный квест: куда положить игрушки? А одежду? Да, игрушки лежат по контейнерам, вещи покупаем только по возрасту (никаких «на вырост!») и по необходимости, но пространства от этого больше не становится. Поддерживать порядок становится все сложнее. К японскому минимализму мы так и не пришли.

Из-за внутренних установок я винила мужа в том, что он не может больше зарабатывать

Подогревали ситуацию и мои подружки: их мужья работают до полуночи и ездят в другой конец города за багеткой из икеи. У нас и машины-то нет. Первые два года после рождения сына мы часто ссорились. Я постоянно сравнивала нас с незнакомыми людьми из интернета, у которых были большие квартиры. Я думала, что если мы разойдемся, мне станет легче. Но когда он уехал работать на север на 3 месяца, я поняла, что осталась в той же квартире, с теми же вещами и маленьким ребенком. Легче не стало.

Сын тогда еще не ходил в сад, мы постоянно были вдвоем. Тогда я поняла, что с первых дней жизни ребенка мы были опорой друг для друга. Мы оба не знали, како это — быть родителями и сплотились в команду, насколько это было возможно: по очереди вставали ночью и делали смесь, меняли подгузники. На 100% я доверяла ребенка только мужу. Впоследствии это отразилось на их с сыном отношениях. Сейчас они неразлучные друзья. Муж больше не поехал на север, вернулся на завод. Я прошла курсы, стала искать разные подработки.

На этих 25 квадратных метрах мы пережили пандемию. На самом деле, в изоляции для нас ничего не изменилось. Мы уже привыкли много времени проводить вместе в одном пространстве. Меня тогда удивляли звездные пары, которые разводились. Я не понимала, почему, живя в огромных домах, люди расстаются — у них же есть личное пространство! Наверное, еще и няни для детей, они в принципе социально обустроены.

Сейчас меня больше всего раздражает наша кухня

Наверное, из-за того, что я провожу там слишком много времени. Тем не менее два раза в год я пеку торты на наши с мужем дни рождения. И вообще люблю отмечать праздники. Например, на этот новый год мы передвинули мебель так, чтобы поставить елку, купили салюты и хлопушки. После боя курантов пошли на улицу. Это первый Новый год, когда мы не укладывали сына спать. Он был в восторге от бенгальских огней и подарков.

Несколько лет я жила в тревоге от невозможности изменить ситуацию. Мне не хотелось даже покупать новую посуду и вкладываться в квартиру. Я ее возненавидела. После 24 февраля я поняла, что жить в 25 метрах нам еще, как минимум, два года. Стараюсь это принять.

Сейчас мы делаем ремонт: покрасили стены, заказали новую кровать сыну и шкаф для нас. Не могу сказать, что люблю гнездование и выбирать салфетки в цвет занавесок. Живу сегодняшним днем и меняю то, что мне под силу изменить.

Фото: Photoboyko / adobe stock