Профессия психолога для многих по-прежнему остаётся непонятной, а некоторые и вовсе уверены, что к психологам ходят «только психи». Наш блогер Артём Тараянц подробно рассказал, чем должен заниматься психолог в школе, а что не входит в его профессиональные обязанности.

Я работаю психологом в школах вот уже десять лет и считаю, что психологическое сопровождение педагогического процесса является одной из наиболее интересных, ответственных и сложных областей профессиональной деятельности психологов. К сожалению, образовательные программы для школьных психологов оторваны от реальной практики. Начинающим специалистам бывает просто не на что опереться в своей работе. При этом они зачастую сталкиваются в коллективе с абсолютным непониманием своих функциональных возможностей и роли в педагогическом процессе.

Я проанализировал опыт десятков коллег из разных школ и опросил десятки подростков из российских и зарубежных школ о работе психологической службы. Исходя из этого я решил описать десять наиболее распространенных психологических игр, которые являются адаптивной реакцией психолога на фактически существующие в школьных коллективах социальные требования, основанные на заблуждениях о роли и возможностях психолога в педагогическом процессе. Такие требования исходят от различных участников педагогического процесса: учащиеся, их родители, педагоги, школьная администрация, и в некоторых странах — политические и религиозные организации.

1. Игра «Психолог — кормящая мать»

Игрок априори видит в любом ребёнке невинную жертву обстоятельств, которой требуется психологическое поглаживание, защита от осуждающей позиции окружающих, добрая улыбка и безусловное принятие.

Социальное требование: задача школьного психолога заключается в том, чтобы добротой, заботой и безусловной любовью компенсировать ребенку недостаток родительской любви. Вылечить этим его душевные раны, которые являются причиной его внутреннего страдания и симптомов отклоняющегося поведения.

Реальность: когда причиной проблем ребенка является недостаток или переизбыток любви и заботы в инфантильных объектных отношениях, компенсировать это можно лишь переместив до определенного возраста этого ребенка в замещающую семью со зрелыми и любящими родителями, либо с помощью психоаналитического терапевта в зрелом возрасте. Игрок в этом случае зачастую является добровольной жертвой манипуляций со стороны детей, которые его используют для оправдания нарушений внутреннего распорядка и других поведенческих проступков.

Адаптивная выгода: пока я транслирую безусловную любовь по отношению к чужим детям, меня не обвиняют в проступках ребенка и не считают ответственным за его психологическое страдание.

2. Игра «Психолог — безусловный авторитет»

Игрок, как правило, налаживает доверительный контакт с кем-то из вышестоящих лиц, чей авторитет в дальнейшем использует для придания значимости своим словам. Этих лиц может быть несколько. Игрок стремится держаться подальше ото всех актуальных процессов, пока не проявится проблема. В нужный момент он появляется и рассуждает о произошедшем с позиции обладателя права на истину, после чего назначает виновных. Такая игра возникает в коллективах, в которых распространено пассивно-агрессивное поведение сотрудников. Оно может проявляться в любой рабочей ситуации, когда участники вместо совместного поиска решения, сначала обмениваются взаимными обвинениями, а потом соревнуются в том, у кого из них есть больше оснований считать себя жертвой в сложившейся ситуации.

Социальное требование: психолог должен являться образцом морали и нравственности, он должен всегда знать, как нужно поступать правильно в сложных ситуациях, и поэтому он точно понимает, кто и как именно был обязан себя повести.

Реальность: психолог некомпетентен определять правильность или неправильность действий представителей других профессий, это прерогатива их вышестоящих коллег, понимающих тонкости профессии.

Адаптивная выгода: пока у меня есть влияние на представление коллектива о том, кто за что отвечает и как нужно поступать, никто не станет мне указывать на то, что я должен делать сам.

3. Игра «Психолог — пропагандист»

Такой игрок пропагандирует в среде учащихся определенные взгляды. Это могут быть политические взгляды, вопросы норм сексуального поведения, здорового образа жизни, представлений о том, что хорошо, а что плохо с точки зрения общества в целом, или от имени психологии, или от имени взрослых, или от имени каких-то конкретных социальных групп, или заинтересованных людей.

Социальное требование: психолог должен быть мастером убеждения, он должен уметь внушить любую мысль и объяснить любые противоречия, чтобы сформировать любые взгляды у аудитории.

Реальность: школьных психологов не обучают навыкам убеждения аудитории, в этой профессии просто нет необходимости в наличии такой компетенции. Зачастую игроком используется: искажение фактов, запугивание, использование авторитетов и т. д. Эти уловки быстро распознаются в подростковой среде, а вся информация, проходя через призму подросткового негативизма, обесценивается и доводится до абсурда.

Адаптивная выгода: пока я транслирую «правильные» взгляды, я могу использовать авторитет вышестоящих персон и организаций, я нужен руководству.

4. Игра «Психолог — полиция нравов»

В такой игре беседа с психологом становится видом наказания для учащихся за различные виды проступков. Психолог стремится пристыдить нарушителя и запугать возможными последствиями.

Социальное требование: психолог должен уметь вызвать стыд у провинившегося ученика и тем самым повлиять на его дальнейшее поведение.

Реальность: чувство стыда формируется у ребенка в раннем детстве, и оно напрямую связано с ощущением уязвимости и недоверия по отношению к объекту, вызывающему стыд. Игрок закрепляет за собой негативный образ в восприятии ребенка и полностью лишает себя возможности сформировать с ним в дальнейшем доверительный контакт.

Адаптивная выгода: пока я стыжу детей за проступки, я нужен коллективу, чтобы выполнять грязную работу.

5. Игра «Психолог — настройщик человеческих душ»

Такой игрок верит в то, что он лучше всех знает, что нужно этому конкретному ребенку в жизни. Зачастую он мыслит ярлыками, которые щедро раздает окружающим, и пытается манипулировать мнением детей друг о друге. Дает категоричную оценку словам и действиям детей. Стремится вмешиваться в их отношения и настаивать на том, чтобы они развивались в том ключе, в котором он указывает. Его действия зачастую понятны лишь одному ему, он оправдывает их утопическими представлениями об отдаленных результатах своего ситуативного влияния на ребенка.

Социальное требование: психолог должен уметь менять личность и характер ребенка так, как это нужно взрослым, потому что взрослые понимают причины проблем ребенка и знают, каким он должен быть. Если ребенок не хочет идти на контакт, психолог должен найти способ повлиять на ребенка, несмотря на это.

Реальность: в случаях эффективной психологической работы с подростком, как правило, присутствует самостоятельное решение и интерес ребенка к контакту с психологом. Все попытки прямого или косвенного навязывания психологической помощи вызывают в подростковой среде лишь обострение существующих социальных барьеров, формирование ложного представления о мотивах психолога, дискредитируют и обесценивают саму идею обращения в психологическую службу.

Адаптивная выгода: пока все видят, что я пытаюсь влиять на личность, характер и судьбу детей, никто не сможет обвинить меня в бездействии.

6. Игра «Психолог — супергерой спасатель»

Такой игрок всегда находится в позиции наблюдателя как «большой брат» в одноименном шоу. Он старается уловить неочевидные контексты различных ситуаций и представить в негативном свете теоретически возможный исход событий. Вмешиваясь в процессы, он останавливает теоретически возможную катастрофу. В этой игре потенциальные виновники катастрофы, только подчинившись требованиям психолога, могут показать чистоту своих мотивов и доказать свою непричастность к потенциальной катастрофе. А потенциальные жертвы оказываются объектом непрошенной заботы своего спасателя.

Социальное требование: психолог должен контролировать поведение детей в школе, он должен мыслить на опережение и вмешиваться в процессы еще до того, как возникли проблемные ситуации.

Реальность: в условиях наблюдения в школе предсказать развитие тех или иных ситуаций между подростками невозможно наверняка. Все проблемные ситуации необходимо разбирать по факту их происшествия. Играя в супергероя, психолог делает детей заложниками своих узконаправленных фантазий. Виктимизирует одних детей и заставляет других незаслуженно нести груз моральной ответственности за несовершенные действия.

Адаптивная выгода: пока я самоотверженно играю в спасателя-супергероя, никто не обвинит меня в том, что я пропустил какие-то проблемы и не проконтролировал негативные процессы в поведении детей.

7. Игра «Психолог — информатор»

Такой игрок видит своей задачей разоблачение окружающих перед вышестоящими персонами. Он собирает информацию в трудовом коллективе о том, кто что сказал или сделал, чтобы в дальнейшем её интерпретировать в негативном ключе и представить на рассмотрение руководству. Как правило, у такой игры есть определенный заказ и готовность принимать решения, исходя из полученной информации. В отношениях с детьми такой игрок использует аналогичную стратегию, в этом случае вышестоящими персонами становятся классные руководители, педагоги и родители.

Социальное требование: поскольку психолог может войти в доверие к окружающим, он должен использовать это доверие с выгодой для вышестоящих персон.

Реальность: мотивы такого игрока очень быстро становятся очевидными, в результате чего уровень доверия в трудовом коллективе и среди детей к нему резко падает. Функциональные обязанности психолога в таких условиях выполнять становится невозможно, поскольку именно предварительно сформированная зона доверия позволяет психологу использовать профессиональные инструменты с целью оказания психологической помощи.

Адаптивная выгода: пока я исполняю роль информатора, меня защищают особые отношения с вышестоящими персонами. У меня есть понятное оправдание недостаточно высокого уровня доверия ко мне.

8. Игра «Психолог — чудак»

Такой игрок зачастую имеет чудаковатый вид и репутацию очень своеобразного человека. В словах и поступках всегда присутствует оттенок экзальтированности. Свою принадлежность к профессии психолога такой игрок зачастую использует для аргументации своего права на самовыражение. Это такой современный юродивый, который пользуется всеобщим сочувствием, граничащим с жалостью, словам которого априори придается особая значимость.

Социальное требование: хороший психолог должен быть немного ненормальным человеком, который нашел способ чувствовать себя хорошо, несмотря на свою проблему, иначе он не сможет понять чужие проблемы и не сможет научить, как с ними справиться.

Реальность: в реальности такое поведение приводит к обострению социальных барьеров по отношению к психологу в детской и подростковой среде. В школе такой психолог становится объектом обесценивания и буллинга. В контакт с ним вступают лишь те дети, которые сочувствуют его положению изгоя, или имеют подростковый интерес к экзальтированным личностям.

Адаптивная выгода: пока меня принимают в виде немного ненормального, никто не будет придавать должного значения разумности и логичности моих профессиональных действий. Я всегда нужен окружающим, чтобы они могли самоутвердиться на моем фоне.

9. Игра «Психолог — целитель»

Такой игрок часто использует профессиональную терминологию психиатров, неврологов, психотерапевтов. Рассказывает окружающим о причинах развития неврозов, психозов, психосоматических и неврологических расстройств. Щедро раздает окружающим диагнозы, зачастую предлагает какие-то своеобразные рецепты лечения или трудновыполнимые психотерапевтические решения. Часто такой игрок знаком с миром нетрадиционной медицины, энергетических практик и т. д.

Социальное требование: психолог должен уметь психологическими методами исцелять неврологические, психосоматические и психические расстройства детей, иначе нет никакого смысла в его работе.

Реальность: такого рода работа возможна в специально оснащенных учреждениях совместно со специалистами других профессий, которые могли бы обеспечить правильность дифференциальной диагностики и медикаментозного сопровождения. Во многих случаях при лечении расстройств, которые негативно влияют на поведение и психику ребенка, роль психолога вообще неактуальна. Психолог — целитель зачастую лишь вводит в заблуждение окружающих, используя авторитет профессии, сложность терминологии и невозможность проверки.

Адаптивная выгода: пока я играю роль целителя, меня не обвинят в профессиональном бездействии, при решении неврологических и психических проблем детей.

10. Игра «Психолог — манипулятор»

Такой игрок считает своим долгом прямо или косвенно влезть во все скандалы и интриги в коллективе и убедить участников поступить так, как он считает нужным. Его интересуют любые конфликты и противоречия. Работа с детьми у такого игрока практически сведена на нет и носит весьма формальный характер. Он видит себя серым кардиналом, который открывает весь масштаб и глубину своего участия в социальных процессах лишь доверенным лицам, которых он информирует о благих намерениях, которые якобы преследует.

Социальное требование: психолог нужен тем людям, которые ведут себя неадекватно по отношению к окружающим. Психолог должен объяснить доступными словами неадекватному человеку, что он должен вести себя иначе по отношению к окружающим.

Реальность: психологи не указывают окружающим на неадекватное поведение и не манипулируют людьми с целью заставить их вести себя нормально. Такого рода посредническое участие игрока зачастую приводит лишь к расширению и искажению конфликта, к нарастанию градуса негатива между участниками. Этот ситуативный негатив в дальнейшем может стать фоновым в отношениях участников конфликта.

Адаптивная выгода: пока я держусь посреднической позиции в конфликтах, формально имея благие намерения, негатив конфликтующих и заинтересованных лиц не будет направлен на меня.

---

Чем сложнее отношения в трудовом коллективе, тем больше игр может использовать в своей работе психолог, переключаясь с одной на другую. Делая это невольно, он пытается адаптироваться в сложившихся обстоятельствах, сохранить работу и проявить конгруэнтность профессии, которую он видит через призму предъявленных ему социальных требований.

Вопрос о том, что делать, чтобы изменить ситуацию. Увы, готовых решений в настоящее время нет. Возможно, в будущем школьная психологическая служба станет самостоятельной и независимой организацией, имеющей со школой взаимообязывающие партнерские отношения, тогда картина социальных требований к школьным психологам получит шанс измениться. Я описал не все адаптивные игры школьных психологов, не все иррациональные социальные требования и даже не все модели поведения в рамках этих 10 игр. Но я уверен, что предложенная модель поможет коллегам лучше понять природу своих мотивов и профессиональных действий и повысить коэффициент полезного действия в психологическом сопровождении педагогического процесса.

Иллюстрации: Yana Tsap, Syuzann / Shutterstock