Многие родители сетуют, что детям, дескать, подсовывают сейчас только современных авторов, а вот раньше-то какие были! Но вспоминают почему-то только Носова, Голявкина и Драгунского. Но ведь ими все не исчерпывается. Историк Роман Ромов собирает «Серебряную библиотеку дошкольника», лучшее из выходившего в советском детлите. Сегодня — фэнтези Джеральда Даррелла.
Не у всякого читателя дойдёт дело до «Говорящего свёртка». Даррелл-младший знаменит исключительно как натуралист, и заглавие звучит вполне по-натуралистски. Так могла бы называться книга, скажем, Николая Сладкова или даже Пришвина.
Тот же, кто доберётся до аннотации, увидит слово «фэнтези». То есть жанр довольно специфический, литература далеко не для всех. (Мне лично кажется, что углубиться в мир фэнтези можно разве что по большой любви. Не к самому жанру, разумеется.) Советское лендетгизовское издание «Говорящего свёртка» — перевод Рахмановой, иллюстрации Беломлинского — и выглядит словно второй том собрания, открытого лендетгизовским же «Хоббитом».
Но что такое фэнтези, написанное специально для маленьких детей? Сказка она сказка и есть. Два мальчика из Англии приезжают на каникулы к дяде, живущему в Греции; им предстоят монотонные недели жары, пляжа и моря, — но свёрток, найденный на отмели, становится для них и для их двоюродной сестры Пенелопы порталом в жизнь удивительную и насыщенную.
Это, кажется, идеальная повесть для пляжного отдыха. Взрослый всегда найдёт себе какие-нибудь руины или, на худой конец, джиппинг с дегустацией. А ребёнку руины ни к чему, он и в треугольнике «вода — песок — тело» способен чувствовать полноту жизни. Но в таком случае нужно и понимание, что настоящая полнота — за пределами этого унылого треугольника и она где-то тут, рядом.
Где-то рядом страна мифологических животных — вернее, заповедник, созданный для них, исчезающих, волшебником-зоологом. И вот в этом гармонично устроенном заповеднике захватили власть огнедышащие василиски, намеренные теперь заполонить его представителями своего вида, а остальных поставить себе на службу.
Говорят, что это не лучшая история о битве добра со злом. Что она полна самого качественного английского юмора в описаниях хитро придуманного тайного мира волшебных зверей, птиц, насекомых и растений — но для замирания сердца там оставлена разве что одна глава, а в остальном борьба уж очень благополучна, всё последовательно и почти безмятежно движется к победе добра.
Но это, собственно, и не про борьбу история, про борьбу есть много других. Это рассказ о потревоженном рае. Весь Даррелл вырос из собственного опыта рая — подростковых (предвоенных) лет, проведённых на Корфу. Где не было ничего лишнего, ненужного, искусственного. Никакой школы, никакого навязанного распорядка, никаких дурацких общественных норм. Только богатейшая фауна, которую можно было с утра до ночи изучать (ну и ночью, если необходимо). А также самые замечательные взрослые друзья, замечательное вино и подросткового возраста замечательные гречанки.
После чего начался английский ад, где всё осмысленное было невозможно без предварительных мук среднего образования, а всё прекрасное оказалось постыдным. Лишь память о потерянном рае осталась для Даррелла тем жизненным мотором, благодаря которому были спасены десятки вымирающих видов и написано множество более или менее прекрасных книг. И в каждой из них как-либо отражены греческие годы автора, образ идеально устроенной, умной, доброй и свободной жизни. Образ, в котором, как в аналогичном моторе, нуждается любой из нас — даже самый маленький.
Хорошая статья!