«Ребёнок виноват меньше всех». Правила воспитания Юрия Сапрыкина из «Страдающего средневековья»

Из чего состоит рецепт самостоятельности ребёнка? Нужно ли ему показывать свои любимые мультфильмы? Поговорили с Юрием Сапрыкиным, папой четырёхлетнего Лёвы, ведущим подкаста «Сперва роди», создателем проекта «Страдающее Средневековье», где недавно запустилась образовательная платформам «Страдариум».

1. Я часто тревожусь не по делу: взял нож — «положи», гонит на самокате — «стой, стой». Хотя Лёва уже понимает, куда едет, и отлично воспринимает этот мир. А я его считаю совсем маленьким.

Особенно я тревожусь из-за того, что связано с физической свободой. Лёва лезет на дерево, ему хорошо и классно, а я думаю, что он через 10 секунд упадёт. Я и сам в детстве был довольно запуган какими-то «здесь не беги», «спускайся только тут».

В основном меня тормозит моя жена: «Всё ок, чего ты паникуешь?» Это очень помогает, потому что, когда мы с ребёнком вдвоём, никто меня одёрнуть не может. А когда вместе, это помогает справиться с тревогой.

Сейчас, конечно, уровень моей тревожности ещё выше, чем обычно. Мы живём не в России, где у сына был сад и круг общения. В силу возраста он пережил переезд довольно спокойно, но иногда на него находит. Это сопровождается и нашей собственной тревогой по поводу отсутствия постоянного дома. Секрет вроде бы простой: нужно жить днём сегодняшним, ловить конкретный момент, а не думать о завтра. Мы справляемся с тревогой благодаря рисованию, готовке, совместным прогулкам и уюту, который создаём там, где живём.

2. Когда бабушки и дедушки рядом, у родителей другая жизнь. Возможность сходить куда-нибудь вечером — признак большой свободы. У нас есть друзья, которые буквально селились рядом с бабушками и дедушками, когда в семье появлялся ребёнок. Но все наши родственники не в Москве и тем более не там, куда мы переехали.

Но к отсутствию помощников можно привыкнуть и постараться наладить быт минимальными ресурсами. Сейчас у Лёвы есть сад, а ещё дневной сон на целых два часа. Получается, с 10 утра до 5 вечера мы, родители, можем занимать себя чем угодно.

Мы стараемся не работать по вечерам, но если созвон срочный, мы с женой договариваемся. Нормально сказать: «Ты сейчас поработаешь из дома, а мы с сыном сходим погулять». И наоборот.

Договариваемся мы не только друг с другом, но и с Лёвой. Недавно у жены болела голова, и я сказал сыну: «Давай оставим маму, чтобы она полежала». Начались переговоры, в ходе которых я активно придумывал аргументы, которые могли бы заставить Лёву выйти на улицу. В тот день, например, мы впервые прокатились на электросамокате.

3. Когда мы остаёмся вдвоём по вечерам, я придумываю Лёве работу. «Сейчас каждый занимается своим делом: я готовлю макароны, а ты делаешь машинки из лего». Это чаще всего работает, потому что он понимает: я чем-то занят, да и у него есть дело. А потом мы заканчиваем свои дела и вместе ужинаем.

Лёве 4 года, и его нельзя назвать самостоятельным во взрослом смысле. Он не выбирает себе одежду, не может себя накормить, поэтому мы с женой делим бытовые штуки, поддерживающие его нормальную жизнь, 50 на 50. Кто-то укладывает сына, кто-то одевает, кто-то собирает сумку в сад. Единственное, я боюсь стиральных машин — не могу объяснить почему, — поэтому никогда не загружаю стирку.

4. Сейчас у Лёвы тот возраст, когда он постоянно что-то выпрашивает. Можем съесть мороженое, а он через 10 минут про это забывает и снова просит. Если мы заходим в магазин с конфетами, то с вероятностью 80% выйдем из него с чем-то. Договориться здесь сложно, это вошло в привычку. Недавно пришлось лечить зубы.

А вот с игрушками ситуация другая. Мне кажется, у него есть некая проблема концентрации, которую я замечал и за собой: стоит мне прийти в супермаркет, и я теряюсь. У Лёвы так же в магазине игрушек. Приходится помогать ему с выбором. Раньше вообще было так, что он как будто стеснялся просить купить ему что-то, а мне, наоборот, хотелось это купить, потому что я видел: ему будет классно в это играть. В общем, в плане игрушек он очень сговорчивый — это приятно.

5. Конечно, есть и простые ограничения, о которых мы предупреждаем сына заранее. Например, сразу договариваемся, что смотрим только одну серию мультфильма и идём спать. Зная, что у него есть ограничение, он досматривает серию, закрывает компьютер и сам ложится. Не бывает так, что он смотрит что-то весь вечер, а потом рыдает, потому что компьютер у него отобрали.

Это и наша, и его заслуга: в этом смысле он ведёт себя очень по-взрослому. Даже с теми же сладостями, которые он просит каждые 10 минут: объясняем, что он только что ел, — наступает десятисекундное горе, а за ним понимание, что мы правы. Лёва соглашается, и мы живём дальше.

6. У нас не бывает наказаний — бывают человеческие проявления чувств. То есть я не могу представить ситуацию, в которой мы бьём Лёву по попе, — меня родители тоже никогда не наказывали ни эмоционально, ни тем более физически. Я могу обидеться — это не наказание, но для человека эмоционально неприятно.

Не так давно у Лёвы был кризис трёх лет. Мы ехали в машине, он на что-то сильно злился и пинал меня в сиденье с какой-то суперистерикой. Я объяснил ему, что обиделся и не хочу сейчас проводить с ним время, потому что мне неприятно от того, как он себя ведёт.

Лучшая формула: «Я тебя люблю, но то, что ты сейчас сделал, мне не нравится». Например, поставил тарелку с кашей раз, а она упала. Второй — упала. Просишь быть аккуратнее, а это всё равно происходит. И тут нужно не обижаться, а спросить: «Как же так вышло?» Указываешь на конкретное действие, а не на то, что ребёнок какой-то плохой в целом.

Об этом нужно уметь думать, потому что, когда происходит что-то неприятное, сложно контролировать эмоции. Нужно уметь выдыхать: «Это всё полная ерунда».

Иногда так, конечно, не работает — ты можешь злиться и обижаться. Но ребёнок виноват меньше всех: глобально все обиды состоят из тревог и личных загонов родителя.

7. Идеи в духе «я очень любил этот мультик в детстве, давай его посмотрим» чаще всего ни к чему не приводят. Хотя иногда я так делаю: папа тоже формировал мои вкусы, предлагая что-то, что нравилось ему, но я всегда мог выключить это «что-то», если мне не нравилось.

Мне хочется поддерживать интересы сына, а не настаивать на своём и тыкать в то, что я сам когда-то любил. Раньше Лёва смотрел YouTube, а мы обливались слезами от того, что ему там нравилось. Теперь он смотрит Nickelodeon, мультфильм «Акулопёс». Это забавно, потому что я любил «Котопса».

В какой-то момент Лёва сильно заинтересовался человеческим телом. Сейчас его любимая книга — энциклопедия для школьников, где есть раздел биологии с устройством человека, животных и микроорганизмов. Недавно мы ещё и плакат ему купили, к которому можно приклеивать части тела. Ему так понравилось, что теперь это утренний ритуал: просыпаться и клеить, например, почку.

8. У Лёвы быстро меняются интересы, а у нас — традиции. С недавних пор мы ходим в небольшой зоопарк кормить огурцами козлов и страусов.

Ещё сын очень любит принимать гостей и ходить в гости — это особенно ценная штука в незнакомой стране. Сейчас сюда приехало много знакомых и друзей, поэтому, когда мы встречаем кого-то на улице, он говорит: «Давай пригласим их в гости!» На самом деле ему очень важно, чтобы приходил кто-то кроме нас и он мог показать гостю свои новые игрушки.

Ещё одна новая традиция — созвон с другом Марком, с которым Лёва подружился в Турции. Когда нам нужно было уезжать оттуда, мы очень переживали, как Лёва переживёт расставание. Но о Марке он вспомнил через месяц, зато теперь часто просит показать видео с ним и очень рад зумам, на которых они танцуют вместе.

Традиции есть и у нас с женой. Недавно мы праздновали день первого поцелуя, ходили ужинать. Не устраивали ничего особенного — просто для нас очень важны сюрпризы и внимание. Так, например, мы дарим друг другу книги, фотоальбомы и сказки, сделанные своими руками. Возим их везде. Это дарит ощущение дома.

Думаю, для Лёвы праздники работают так же. Их смысл — запоминаться, выходить за рамки повседневного быта.

9. Мы не можем всё время быть суперменами — нужно давать себе возможность забить на всё и отдыхать. Сейчас жара забирает много как физических, так и эмоциональных сил. Чем-то похоже на то состояние, когда ты, например, болеешь. Это даже не усталость от ребёнка, но усталость от сложного дня, которая падает на сына тенью. Поэтому иногда сил не хватает даже на то, чтобы поиграть с ним. Тогда мы говорим: «Лёв, извини, но сейчас мы совсем устали». И вместе смотрим «Мадагаскар» или «Ледниковый период».

10. Когда Лёве было полгода, к нему приходил бебиситтер Ваня, наш московский друг. Сын тогда был очень тревожным, иногда с ним было сложно, и мы просто не вывозили. Так вот, у Вани общаться с Лёвой получалось отлично. Мы уходили, а Ваня — сам такой спокойный — учил Лёву успокаиваться. Ребёнок чувствует энергетику, и когда мы возвращались, он был таким… абсолютно «чистым».

Ваня был клёвым примером наставника, но сейчас у меня нет какого-то идеала воспитателя. Главное, что Лёва в целом окружён приятными людьми. Все помогают ему становиться лучше.

Фото: личный архив Юрия Сапрыкина

За подготовку расшифровки материала благодарим стажёра Дарью Юдкину