«Наших выпускников зовут в Google и Facebook, а мы боремся, чтобы они оставались в ИТМО»

Анатолий Шалыто — доктор наук, профессор, главный научный сотрудник факультета информационных технологий и программирования Университета ИТМО. Лауреат премии Правительства РФ в области образования, обладатель знака отличия «За наставничество», он знает, как семь раз выиграть чемпионат мира по программированию и что говорить специалистам, которые хотят работать за рубежом.

Звезда ИТМО, «небольшого технического вуза» в Санкт-Петербурге, каким его считали долгие годы, ярко вспыхнула в 2000-е. Сегодня это самый сильный вуз России в области программирования: здесь учились, учатся, работают и преподают чемпионы мира, как в индивидуальном, так и в командном зачете, победители соревнований Google, Facebook, «Яндекса», «ВКонтакте» и Top Coder по спортивному программированию. На сегодняшний день команда ИТМО семь раз была чемпионом мира и пять раз третьей.

Как в ИТМО начали выигрывать чемпионаты мира?

Все началось, когда Владимир Николаевич Васильев, нынешний ректор, пришёл работать в ИТМО на кафедру теплофизики. Там он встретил Владимира Глебовича Парфёнова, сегодняшнего декана, и они подружились. В 1991 году они организовали кафедру компьютерных технологий (КТ) наперекор всем — и внутри ИТМО, и снаружи в городе.

ИТМО был известен как оборонный вуз с сильным преподаванием оптики. Кому нужна оптика? Ясно, что в институте учили не очки делать. В ИТМО были хорошие преподаватели по механике, физике, теплофизике. Была и вычислительная техника, конечно.

Васильев и Парфёнов защитили в ИТМО докторские работы в 44 года. По тем временам это считалось отчаянной молодостью. И стали пробивать открытие особенной кафедры. Они ездили по хорошим школам, уговаривали поступать в ИТМО и детей, и их родителей. Васильев и Парфёнов хотели готовить по математике и физике на уровне СПбГУ и начали звать университетских преподавателей. На новой кафедре появилась своя кафедра английского языка, были инженерные науки и много программирования. На тот момент это была прогрессивная программа, которой ни у кого не было. Но в городе говорили: «ИТМО — малозначительный оборонный вуз».

В 1994 году Владимир Парфёнов начал подготовку к олимпиадам по программированию. Уже в 1995 году сборная ИТМО поехала в Румынию на полуфинал чемпионата мира среди университетов. Мало кто понимал, как и что нужно делать, непросто было найти деньги, но ребята были очень сильные.

В 1999 году мы заняли третье место на чемпионате мира среди университетов, что было очень круто: к этому шли пять лет

На сегодняшний день мы семь раз чемпионы мира, пять раз были третьими. Последний раз в чемпионате участвовало 50 тысяч команд из 103 стран. В России сейчас отбор происходит так: предварительный тур, четвертьфинал и полуфинал. Из полуфиналов по странам отбирают примерно 130 команд.

Выиграть финал — у 130 сильнейших команд — это невероятно трудно. За последние годы российские команды двенадцать раз занимали первое место. Семь раз — ИТМО, четыре — СПбГУ, один раз — Саратовский университет, и два последних года первое место занимает МГУ. Восемь раз подряд первое место занимали именно российские команды. На чемпионатах даже смеются, что первое место оставлено для России, но каждый раз это невероятная схватка. Путин все эти успехи знает наизусть. Честно говоря, таких достижений почти больше нет нигде, разве что в художественной гимнастике и синхронном плавании.

Среди участников всех команд в мире выделяется Геннадий Короткевич.

Геннадий начал участвовать в международной школьной олимпиаде IOI с 12 лет, когда выиграл серебряную награду. Потом он шесть лет подряд выигрывал золотые медали IOI. Гена абсолютно незауряден. Всем людям, которые говорят, что Гена толковый, но и они тоже, я отвечаю — ничего они не «тоже». После того как он окончил школу, встал вопрос, куда поступать.

Как вы понимаете, перед ним были открыты все дороги, а он поступил в ИТМО на кафедру КТ. К тому времени сборная ИТМО была четыре раза чемпионом мира. Когда стало известно, что Гена поступил к нам, пришло ещё сорок олимпиадников. А два года назад произошло ещё большее чудо: Гена Короткевич остался работать в ИТМО. Когда моих учеников, работающих в Америке, спрашивают, где они учились, и узнают, что в ИТМО, то все знают — «Это там, где Короткевич остался?».

У нас работают пять чемпионов мира. Но не по совместительству, а постоянно. Можно, например, работать во «ВКонтакте» и прибегать в ИТМО. Это не настоящая работа.

Читайте также:

Как в 15 лет стать старшим разработчиком «ВКонтакте»

Когда мне исполнилось 70 лет, я устраивал банкет для шестидесяти человек — сорок из них были моложе 40 лет. В эти дни журнал РБК назвал Короткевича «человеком будущего». Гену попросили выступить. Он долго не выходил, видимо, подбирал слова. А потом сказал: «Я сижу за столом чемпионов мира и России — это для меня главное. Я нахожусь в кругу людей, равных мне по интеллекту. Предлагаю тост не за будущее, а за настоящее, и оно прекрасно!» Я не знаю, что может лучше прозвучать из уст человека, который выиграл соревнования от Google, Facebook, «Яндекса» — и не только.

Как удержать таких специалистов в России?

Когда все говорят, включая наше правительство, что нужно к 2024 году подготовить 120 тысяч IT-специалистов, — это мягко говоря, трудновыполнимо, если иметь в виду специалистов, а не «народное ополчение.» Этого быть не может: мы не Китай. Нужно побеждать, как учил Суворов, не числом, а умением. Надо, чтобы такие люди, как Гена, оставались в вузе и готовили для российской промышленности специалистов. А если остановить тех, кто уезжает, то проблема будет почти решена.

Правительству не надо встречаться с преподавателями, получающими 18 тысяч рублей. Им надо встречаться с теми, кому предлагают 10–15 тысяч долларов в Google

И этим людям нужно сказать всего три слова: «Вы нам нужны». Вы нам нужны! Нужно бороться за каждого способного человека, а не говорить, что вот — уехали миллион человек, и что делать?

Один уважаемый человек задал мне вопрос: «А чем в ИТМО занимается Гена?» Он, как и многие другие, хотел бы, чтобы Гена, который гениален и красив, приносил пользу и делал что-то такое, что миру бы нравилось. А я стараюсь, чтобы он делал то, что хочет, и, видимо, поэтому он остается с нами, в ИТМО.

Я спросил у Гены: «Когда ты выиграл Google Code Jam в шестой раз (в 2020 году Короткевич выиграл это соревнование седьмой раз подряд. — Прим. ред.), к тебе вышел Пейдж или Брин?» «Нет», — ответил Гена. «Хорошо, — сказал я. — Facebook ты выиграл три раза, вышел к тебе Цукерберг?» Нет, не вышел.

И кто всё-таки к Гене выходил из известных людей? Вышел один человек, еще недавно весьма нелюбимый в России, — Павел Дуров, когда Гена выиграл турнир во «ВКонтакте».

Победителям соревнований по программированию интересно преподавать?

У нас 1 сентября проводится соревнование, чтобы разбить студентов на группы. В первые две группы попадают сильнейшие. Гена преподаёт в первой группе. У нас все основные предметы ведут чемпионы мира по спортивному программированию. Кроме того, Гена в этом году был тренером команды по программированию в ИТМО. Сейчас он аспирант.

Каждый должен заниматься, чем он хочет. Я всю жизнь работаю в большой компании и занимаюсь чем нравится. Создать большой коллектив, как у нас в ИТМО, чтобы люди занимались чем хотят, а не только тем, что им нравится, — это очень сложное дело.

Спортивное программирование и наука совместимы?

На нашей бывшей кафедре КТ, где человек 10 — выдающиеся преподаватели, ещё 70 человек наукой занимаются. Причина, по которой мы так выросли, — это Васильев, Парфёнов, Станкевич и в каком-то смысле я. Не было бы побед — неизвестно, работали бы у нас эти 70 человек, занимающихся наукой. Не было бы Васильева и Парфёнова — не было бы кафедры, не было бы Станкевича — не было бы побед.

В 2009 году в приёмной у ректора я взял набор: флаг, гимн и текст гимна России. Когда наши мальчики убегали в аэропорт, я им сказал: «Возьмите с собой флаг, выиграете — поднимете». Между прочим, поднять флаг без древка очень сложно, так как, во-первых, надо не спутать порядок расположения полос, а во-вторых, надо на это решиться. Это чемпионат не стран, а университетов, но они выиграли и подняли флаг России. А в 2017 году, когда чемпионат проходил в Америке, наши ребята вновь победили и подняли флаг, хотя я его в этот раз им не давал. Это и есть наставничество. В 2009 году предложишь флаг поднять, в 2017-м сами поднимут. Вера в победу должна быть. Должна создаваться атмосфера успеха и свободы.

Читайте также:

«Какие-то мужики из Москвы приехали». Кто и зачем учит подростков из деревень делать сайты

А еще, как я сказал в Кремле после награждения знаком отличия «За наставничество», с молодежью надо быть деликатным. Мне это непривычно, я достаточно резкий. Например, Гена — гражданин Беларуси. Мне говорят: «Спросите у Гены про его отношение к происходящему». С таким вопросом к Гене я обращаться не буду. Впервые я увидел его восемь лет назад, но лишь год как поговорил с ним минут двадцать, и не потому, что не хотел или не было времени. Наставничество — долгий и сложный путь к людям.

У каждого должно быть своё дело: одни лекции читают, другие наукой занимаются, третьи мотивируют и борются за таланты. Вот тогда придет успех.

Как учить так, чтобы ребят в Google брали, а они туда не уезжали, а оставались в университете? Вот что самое сложное

Климат и среда не только от меня зависят. Среда начинается с ректора. Ректор был завкафедрой, он создал среду. И когда я говорю о наших успехах, я говорю и о его успехах.

Среда очень важна. Большинство олимпиадников у нас преподают — это преемственность. Чем отличается от института повышения квалификации или ПТУ нормальный университет? В нем есть наука. Это система Гумбольдта, совмещение образования с наукой. В Советском Союзе в вузах было образование. В американских вузах вся наука сконцентрирована в основном в вузах. И мы сейчас активно занимаемся наукой.

Два года назад ИТМО занял четвертое место среди научных организаций России по числу публикаций, индексированных в базах данных Scopus и Web of Sciences, первое место заняла Российская академия наук, второе — МГУ, а третье — НИЦ «Курчатовский институт». Вот что делает среда!

Недавно я задавал вопрос людям: «Вы с детства хотели заниматься наукой?» Генерировать новые знания, статьи писать… Таких оказалось очень мало. Кто-то хочет в промышленность идти, кто-то — стартап делать, кто-то — преподаванием заниматься (таких, правда, намного меньше). Мне хотелось, чтобы у нас в ИТМО люди оставались, в том числе и те, кто хочет заниматься наукой. Из чемпионов мира один захотел — Максим Буздалов, но у нас еще есть много сильных «нечемпионов», которые занимаются наукой.

У меня не раз писали диссертацию ребята: писали, защищались и уходили. Как они могли остаться на 18 тысяч рублей? На эти деньги не может сильный человек остаться! Не должен преподаватель или ученый, а тем более программист, быть полуголодным.

Был период, когда все программисты уезжали. У меня денег не было их у нас содержать. И потом вдруг в 2013 году осталось шесть выпускников

Шесть! Некоторые из них учились в одном классе, потом все в одной группе. И захотели остаться…

До этого мы стали национальным исследовательским университетом, а в 2013 попали в программу 5-100, и появились деньги, которые можно платить людям. Мы смогли платить лучшим ребятам, которые занимаются наукой, по 100 тысяч, а то и больше! Для этого мы еще в большой конкурентной борьбе выигрываем гранты Российского научного фонда, Российского фонда фундаментальных исследований и т. п. В общем, шуровать надо.

Материал подготовлен при помощи стажеров Карины Сиразетдиновой и Анны Вахониной.