Медицина

Когда закончится пандемия и почему нет вакцины от ВИЧ? Вирусолог — о главных болезнях современности

На 100% смертельная болезнь: что такое бешенство и как защитить себя и близких

«Мой рекорд — 52 квартиры в день». Почему вызов педиатра на дом может привести к трагедии

Не нужно бояться спорить с врачом — и ещё 3 правила для родителей детей с ОВЗ

Бессмертная Генриетта Лакс: как мать пятерых детей изменила медицину

«Были слезы, мучения, мысли, что зря я сюда поступила»: как медсёстры стали героями своего времени

«Температуры нет? А зачем звоните?»: как лечат детей в Голландии и откуда берётся их загадочный иммунитет

«Врачи говорили, что у ребёнка нет шансов. Но мы нашли выход». Как родители-доноры спасают детям жизни

«Я сама выбрала красную зону». Как студенты-добровольцы работают в коронавирусном стационаре

«В какой-то момент коронавирус обнаружили и у меня». Студент-медик — о работе на скорой во время пандемии

Доктор Земмельвейс — спаситель рожениц, который первым решил мыть руки и сам умер от заражения крови

«Мы пришли не за баллами для вуза, мы пришли помогать». Зачем школьники работают волонтёрами в больницах

«Почему мы должны занимать таблетки друг у друга, хотя во всём мире они продаются по рецепту в обычных аптеках?»

«Остеопатия и другие подобные методики лишь снижают родительскую тревожность». Невролог — о выгорании, детских инсультах и СДВГ

«Каждая новая трагедия заставляет искать новые протоколы». Трансплантолог Михаил Каабак — о работе и детях

«Никто ничего не делал, все просто на всё забивали». Зачем иностранцы учатся в российских медвузах

«Я не хочу умирать из-за решений некомпетентных людей». Рассказ 17-летней Таисии, которая больна муковисцидозом

«Невылеченные дети всегда стоят у меня перед глазами». Онколог Георгий Менткевич — о работе врача и проблемах медицины

«Каждый десятый ребёнок в мире рождается недоношенным»

«Нет ничего хуже выгорания и цинизма: помочь с таким настроем нельзя, а навредить можно»