Иерей Александр Лаврухин служит больничным священником и руководит Свято-Димитриевской школой. В его семье 10 детей. Старший сын уже женился и живёт отдельно, а остальные — с родителями в таунхаусе в Новой Москве. Отец Александр поделился размышлениями о том, как воспитывать в детях милосердие, почему не надо разбивать юношеский максимализм о взрослую рациональность и чем абстрактное сострадание отличается от настоящего милосердия.

1. Помогая, мы в большей степени приобретаем сами, а не даём что-то другим людям. Видимо, есть такой закон духовной жизни. Уже много лет я служу больничным священником: хожу по больным, которые хотят принять участие в таинствах, поговорить со священником, помолиться вместе. Чувство, которое я испытываю, возвращаясь из больницы, делает мою жизнь гораздо более полной, даёт ей глубину.

2. Невозможно научить детей чему-то действительно важному только словами. Нужен живой пример. Говорить о добре и помощи можно. Но слова будут услышаны только в том случае, если они исходят из личного примера — поступков, которые взрослые совершают в разных ситуациях, — тогда ребёнок может опереться на них в своём опыте. Надо меньше говорить и больше делать. Иначе разговоры будут восприниматься просто как шум.

В моём детстве о милосердии и помощи другим дома не говорили: это подразумевалось как-то само собой. Моя мама в 90-е годы стала посещать неврологическое отделение Первой Градской больницы как сестра милосердия. Тогда было сложное и бедное время, в больницах было грязно, больные нуждались в поддержке и помощи. Будучи подростком, я знал об этом — и воспринимал то, что делает мама, как само собой разумеющееся.

3. Нельзя заставить человека быть милосердным: это бессмысленно. Но можно дать ему почувствовать радость от помощи другим. Если он её почувствовал, он будет понимать ценность такой помощи. Задача семьи и школы — создать условия, в которых ребёнок мог бы пережить эту радость, почувствовать её вкус.

В нашей школе мы стараемся привлекать детей к добрым делам. До пандемии ученики в школе каждый год на Рождество, на Пасху и День Победы ходили в больницу и поздравляли пациентов: читали стихи, пели песни, дарили подарки. Мы устраиваем благотворительные ярмарки, где ученики могут продать что-то сделанное своими руками, вырученные средства идут нуждающимся. Недавно дети связали для бездомных больше ста шарфов. Старшеклассники ходят вместе со службой помощи «Милосердие» кормить бездомных на вокзалах.

При этом важно помнить, что никакие условия, которые мы будем создавать, чтобы дети почувствовали радость от помощи, не гарантируют, что они станут милосердными. Это личный внутренний опыт возрастания человеческой души.

4. Нельзя путать добро и жалость. Сострадание абстрактному человечеству может быть чрезвычайно далеко от настоящей любви и милосердия. Как у Есенина: «Жаль мне себя немного, жалко бездомных собак».

Жалеть других людей надо, но жалость не должна быть унизительной для них. В жалости часто есть чувство дискомфорта: «Мне жалко этого бездомного, но мне самому от него неприятно». Милосердие — это другое. Это принятие всех качеств и обстоятельств жизни другого человека. Когда наше сердце ему открывается, мы можем по-настоящему помочь, а не просто дать сто рублей. Можем понять, как помочь, когда помочь очень сложно.

5. В некоторых ситуациях дети — максималисты. К этому нужно быть готовыми и не разбивать их максимализм о наш рационализм. Однажды мы ехали с моим тринадцатилетним сыном в деревню. Какой-то мужчина голосовал на дороге. Мальчик сказал: «Папа, давай остановимся: темно, надо помочь человеку». Мы посадили мужчину в машину, он рассказал, что ехал куда-то на Север, что по дороге его обманули. Я чувствовал, что эта история была не совсем настоящей. Но я не мог ему отказать в присутствии ребёнка. В результате мы привезли этого мужчину к себе на дачу, он у нас заночевал. Потом мы отвезли его в другой город и посадили на автобус.

Как-то этот же сын вызвался помочь бездомному. Его нужно было отвезти в ночлежку, таксист отказался делать это без сопровождения мальчика. Сын съездил вместе с этим бездомным, провернул целую операцию по спасению. Я его не призывал это делать — для меня его поступок был большим удивлением и большой радостью. Но наверняка он чувствовал, что родители его поддержат.

6. Любое качество ребёнка имеет две стороны. Я часто замечал, что если ребёнок спокойный, то ему не хватает инициативы, готовности действовать не по шаблону. А тот, кто способен поступать в хорошем смысле решительно, может быть очень раздражительным и обидчивым. Важно это понимать и мотивировать детей к чему-то доброму, а не наказывать их за плохое.

7. Наказания и ругань не воспитывают. Воспитывают доверие — когда ребёнок чувствует уважение к себе — и искреннее огорчение родителя из-за недостойного поведения. Тогда ребёнок поймет, что будет гораздо лучше, если начать вести себя иначе.

Я очень расстраиваюсь, когда мои дети ссорятся. Особенно не ладили между собой мои второй и третий сын — одному скоро будет 20, другому — 19. До того как мы переехали за город, было очень тесно, они постоянно ссорились. Общежитие — сложная вещь. Иногда их приходилось просто растаскивать по углам. Всё-таки, если дети делают что-то ужасное, надо их остановить — но не грубо, не унизительно для них.

В таких ситуациях я стараюсь не ругаться на детей. Я им говорю: «Я ужасно огорчился, мне больно. Я вас обоих люблю, а вы наговорили друг другу такие гадости, хотя вы — самые близкие и родные друг другу люди». Даже если подростки внешне не реагируют на эти слова, мне кажется, это помогает.

Когда конфликты происходят между учениками в школе, ко мне приходят уже в вопиющих случаях: если кто-то кого-то ударил, что-то разбили. Я стараюсь объяснить детям, из-за какой ерунды они поссорились и к каким ужасным последствиям это могло привести.

8. Помощь близким, домашние обязанности — это естественно для жизни в семье. Это не какой-то подвиг милосердия. Хотя у меня плохо получается ввести системное участие детей в семейной жизни. Мы с женой пробовали вводить и графики дежурств, и поощрительные баллы. Безрезультатно: мы начинаем сами нервничать, переживать и ругаться. Зато бывают моменты, когда вечером мы не стали убираться на кухне, всё бросили и легли спать. Наутро просыпаемся: всё чисто и блестит. Дочка решила убраться сама — никто её не просил. Но это происходит, к сожалению, не очень часто.

9. Главный фактор воспитания — отношения между родителями. Если дети чувствуют любовь, взаимовыручку, поддержку между папой и мамой, у них формируется правильное отношение к жизни. Они начинают понимать, как взаимодействовать с близкими людьми.

В большой семье поддерживать теплые отношения между мужем и женой бывает непросто. Есть искушение сконцентрироваться на детях, повседневных заботах — и перестать думать о той любви, которая связала эту семью. Но если эти отношения будут деградировать, всё остальное тоже рухнет. Здесь как в самолёте: важно надеть маску сначала на себя, потом — на ребёнка.

Поэтому, если у нас с женой есть возможность провести время вдвоём, погулять, поговорить, мы стараемся этим воспользоваться.

10. Без любви всё — ничто. И помощь, и воспитание. Апостол Павел говорил в Первом послании к Коринфянам: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий». То есть без любви я как пустозвон.

Для меня счастье — это неотъемлемое ощущение осмысленности моей жизни. Оно прорастает через всё: через служение в храме, мои отношения с супругой и детьми, которые рождаются, растут, и в каждом открывается для меня огромная вселенная. Дети — не сама цель моей жизни, но часть той полноты жизни, через которую открывается ещё очень многое.