Спецкор «Мела» Анастасия Никушина пытается разобраться в феномене родительства и так называемого «материнского инстинкта» с точки зрения науки. В первом тексте цикла доктор биологических наук и заведующий лабораторией структуры и динамики популяций животных Евгений Новиков объясняет, как эволюция формировала наши отношения друг с другом.

Что такое «родительский инстинкт»

Любые высокоорганизованные животные и тем более человек имеют очень сложные формы поведения, в основе которых лежат обучение и инстинкты — генетически запрограммированные, эволюционно отобранные формы поведения. Например, инстинкт размножения — это основной механизм эволюции, без которого она невозможна.

Но для развития вида недостаточно просто размножаться — надо, чтобы выживали лучшие из потомков, самые приспособленные. Кстати, приспособленность Чарлз Дарвин понимал как количество потомков, выросших до взрослого состояния и оставивших собственное потомство. Поэтому для нас, биологов, приспособленность — не количество детей, а количество внуков. Такая программа на размножение есть у любого вида животных.

Родительский инстинкт — другая программа. Он проявляется, если животное, в том числе человек, должно заботиться о потомстве ради его выживания.

Все заботятся о потомстве по-разному — всё зависит от того, как вид реализует свой репродуктивный потенциал. Можно оставить огромное количество икринок или яиц и больше о них никогда не вспоминать — из сотни тысяч оплодотворенных яйцеклеток выживут единицы.

Другой вариант — уменьшить число продуцируемых яйцеклеток (гамет), но увеличить их выживаемость. По этому пути идут более сложно организованные организмы: они не тратят свои ресурсы зря, продуцируют ограниченное количество гамет, оплодотворяют ограниченное количество яйцеклеток, но дальше заботятся о потомстве до тех пор, пока их дети не станут самостоятельными. Так поступают многие позвоночные: некоторые рыбы, рептилии, большинство видов птиц и млекопитающие.

Удивительным парадоксом является то, что размножение, без которого невозможна эволюция и сама жизнь, крайне невыгодно конкретному индивиду, который в нем участвует.

Человек, который живет без детей, может тратить все деньги на себя. А я как родитель могу сказать, что дети — дорогое удовольствие

Но тем не менее у нас есть потребность заводить детей, и мы счастливы, когда покупаем ребенку новую игрушку или наряд. Это наша потребность, которую как раз можно назвать родительским инстинктом. Как природа до этого додумалась?

Во-первых, такая форма поведения закреплена естественным отбором, то есть потребность заботиться о потомстве — это не этически, а биологически закрепленная норма.

Во-вторых, у животных более высокоорганизованных, у которых есть развитая эндокринная система и которые, как правило, тратят больше ресурсов на размножение, существует целый комплекс гормональных и нейрогормональных механизмов, которые делают размножение на всех его стадиях очень приятным для индивида. И это не только ухаживание и половой акт, но и забота матери о потомстве.

Окситоцин — так называемый гормон счастья — выделяется, как известно, во время кормления грудью, ласки. Мать ощущает счастье, когда она держит на руках своего ребенка. Так происходит не только у человека, но у человека эти реакции со временем обросли красивыми словами, поэзией, какими-то социальными, культурными орнаментами. Но по сути это те же самые биологические адаптации, необходимые для успешного размножения вещи.

Есть ли у мужчин биологическое стремление заботиться о потомстве

Понятно, что и тот и другой пол продуцирует половые клетки, но яйцеклетки самки намного тяжелее, потому что в них содержится запас питательных веществ. И есть закон природы: чем больше ты в потомство вложил, чем оно для тебя дороже, тем больше о нем надо заботиться. По этой логике самки больше заботятся о потомстве, чем самцы.

Самец, который производит в сотни и тысячи раз больше сперматозоидов, чем самка яйцеклеток, может разбрасывать свои гаметы куда захочет, не думая о том, что будет с его потомством. Многие животные так и поступают — это выгодно, потому что позволяет оставить большое количество потомков с минимальными затратами. И люди, кстати, этим пользуются: в сельском хозяйстве один бык-производитель, который находится где-нибудь в Германии, оплодотворяет сотни самок по всему миру — с помощью технологий животноводства, пробирок со спермой. О телятах все равно будут заботиться даже не коровы, а фермеры.

Но если вдруг рядом с коровой не окажется человека, который ее кормит, вряд ли она сможет вырастить теленка одна. То же самое происходит и в природе: в суровых условиях «брошенные» самки в одиночку не справятся с задачей выращивания потомства, и сперматозоиды самца будут потрачены впустую.

Поэтому у современного самца не остается выбора: у того, кто о своих детях заботится, эволюционная приспособленность выше

В сухих степях, например, многие грызуны живут моногамными семьями, а в более благоприятных местообитаниях самцы «самоустраняются» от заботы о потомстве. У обычных домовых мышей, живущих в домах и подвалах, самцы никогда не заботятся о потомстве, а их близкие родственники, обитающие в природе в сухих степях, живут семейными парами.

В Центральной Сибири и Монголии живет уникальный вид хомячков, у которого самцы даже кормят детей. Не молоком, конечно: у них есть специальная железа, которая выделяет секрет, содержащий питательные вещества, и самец может этим секретом подкармливать своих детей, если погибла самка. Почему? Потому что они живут в сухих степях, где пищи очень мало. То есть у этих хомячков формируется забота о потомстве.

Надо еще отметить, что у самцов моногамных видов в процессе выращивания потомства понижается уровень мужских половых гормонов, тестостерона, что снижает их агрессивность по отношению к самке и детенышам и помогает становиться более заботливыми отцами.

Помимо инстинкта в заботе самцов о потомстве большую роль играет научение. Есть такое понятие «импринтинг» — запечатление. Например, известно, что дети заботливых родителей сами являются более заботливыми родителями, потому что в детстве они ощутили больше родительского тепла. А ребенку, выросшему без отца, потом сложнее построить свою семью. То же самое здесь: детеныш, ощутивший больше (в буквальном смысле!) родительского тепла — и от матери, и от отца, сам становится более миролюбивым и склонным к образованию «прочной семьи». И отцовский «пример» в данном случае помогает ему формировать собственное родительское поведение.

Как и почему мы учимся быть хорошими родителями

Человек — очень сложное существо, социально, культурно, биологически. У любого сложно организованного животного все программы дублированы. Пример: птица, выращенная в инкубаторе, будет петь примерно так же, как ее предки, но хуже — потому что она не слышала пения родителей.

Есть поведенческий стереотип: на уровне инстинкта животное знает, что делать — взять, накормить, приложить к груди. Но отсутствие собственного опыта не позволяет этой программе реализоваться в полной мере — она проходит либо с ошибками, либо в самых общих чертах.

В каких-то ситуациях, которые не прогнозируемы и не заложены программой, человек не будет знать, как себя вести. Вот, например, ребенок заболел. И если он до этого рос абсолютно здоровым, никогда не был в больнице, не имеет достаточного культурного опыта — родитель не будет знать, что делать в такой ситуации.

Еще один аспект, очень важный для высших животных, — игра. Отработка навыков взрослой жизни в период детства и юности. Принято считать, что игра у животных сопряжена с отработкой охотничьего поведения. Программа включается на самых ранних этапах и ищет возможность отработать будущие поведенческие стереотипы, необходимые для выращивания потомства, в формате игры. А дети, как мы знаем, любят играть в «дочки-матери» и подобные игры. У меня двое детей, мальчик и девочка. И в какой-то момент они сами, без подсказок, выбрали предполагаемый их полом поведенческий стереотип.

Почему иногда матери пытаются избавиться от своих детей

Это не сбой в биологической программе. Как я уже сказал, ситуации могут быть разными — и для самца, и для самки многое зависит от условий среды. Абсолютно у всех животных размножение четко завязано на наличии ресурсов. Птицы поют весной, олени бодаются осенью, волки воют в феврале. Размножаться можно в любой сезон, но все-таки животные приносят потомство в то время года, когда еды будет много — чтобы было чем кормить детей. А если вдруг случится что-то из ряда вон — похолодание, иная катастрофа, — потомство просто погибает.

Стресс, с которым мы все хорошо знакомы, в природе выполняет одну важную функцию — переключает размножение на то время, когда оно будет наиболее выгодным и успешным. Представьте: птичка прилетела, мышка вышла из норы — а тут холод, засуха, пищи нет. Включаются гормональные механизмы стресса, которые подавляют работу половой системы: организм ждет, когда условия станут лучше. А уже начавшие развиваться эмбрионы погибают — самка таким образом избавляется от детей, пока они еще не родились. Потому что потом она их уже не прокормит. Она этого не понимает, но за нее вновь работает природа — с помощью сигнальной системы в виде выработки гормонов стресса.

Но что делать, если потомство уже появилось, а еды так и не хватает?

В биологии есть такое понятие, как «инфантицид», обозначающее уничтожение родителями собственного потомства. И это достаточно распространенное явление. Птицы расклевывают свои яйца, звери загрызают детенышей. Чаще всего родители убивают самых слабых, которые все равно не выживут, чтобы дать шанс хотя бы части потомства. У некоторых видов грызунов, живущих в сезонах с резким колебанием количества пищи, рождается заведомо больше детенышей, чем самка может прокормить, — чтобы часть из них потом использовать как пищу. Такие «живые консервы». Это жестоко, бесчеловечно, но в природе такое бывает.

Такие программы есть у животных, они сохраняются и у людей. У первобытных людей такие ситуации бывали достаточно часто — если не было еды, убивали стариков и детей. Вообще старики, конечно, нужны: они смотрят за детьми, обучают их. Но только пока есть пища. Важнее всего — сохранить молодых, здоровых, репродуктивно качественных, способных размножаться особей. От детей же у человека избавляются, как правило, матери-одиночки. По вполне понятным причинам, имеющим биологические корни.

Кстати, внутриутробное развитие млекопитающих дает им еще одну уникальную возможность: заранее готовить потомство к неблагополучным условиям среды. Здесь действуют всё те же гормональные механизмы стресса. Почему у женщин, которые испытывали стресс во время беременности, дети часто бывают проблемными? Потому что уже на стадии беременности ребенок получал сигнал, что вокруг всё будет плохо и, значит, жизнь будет тяжелой.

На кого из животных люди прямо похожи по межполовым отношениям

Вообще форм взаимодействия полов в природе три. Первая –беспорядочные половые связи, или промискуитет. Вторая — полигамия, когда особь одного пола имеет контакты с особями другого пола. Третья — моногамия, когда формируются устойчивые парные связи. Каждая из этих форм отношений имеет свои эволюционные плюсы и минусы.

Промискуитет не требует усилий по поиску партнера, его удержанию, заботе о потомстве

Но он и не гарантирует репродуктивного успеха. Полиандрия — когда одна самка имеет много самцов — встречается редко, это скорее исключение, чем правило. Полигиния — когда самец в состоянии удерживать нескольких самок и заботиться об их детенышах, — напротив, встречается часто (прайд львов, гаремы морских котиков и так далее). Это, конечно, требует от самца больших затрат, подрывает его здоровье, зато позволяет оставлять многочисленное потомство с высокими шансами на выживание.

У обезьян социальные системы очень разнообразны и есть все перечисленные варианты. Например, у мелких южноамериканских обезьян распространена моногамия, однако есть такие случаи, когда пара живет вместе, но в период размножения самка уходит «на сторону» и приводит обратно в «семью» потомство от другой особи. И в этом тоже есть определенный биологический смысл (о чем я скажу чуть позже).

Мы не можем точно сказать, какие были отношения у наших предков, но, видимо, они были похожи на павианьи, потому что наши предки жили примерно в таких же условиях. Павианы в этом отношении хорошо изучены, и мы многое можем сказать об их социальной организации. Это стая, где несколько самцов-доминантов владеют всеми самками.

У одного из моих коллег была интересная гипотеза по поводу того, почему у людей никак визуально не определяется состояние эструса, то есть течки. Если бы эструс определялся визуально, самец, который имел контакт с самкой в это время, имел бы большую уверенность в том, что он является отцом, чем тот, который спаривался с самкой вне эструса. Следовательно, самке выгодно вводить в заблуждение как можно большее количество самцов, ни один из которых не имеет полной уверенности в своем отцовстве, но и не может его исключить. И в итоге все они заботятся о потомстве этой самки.

Если бы самка была рецептивна только в короткий период эструса, с ней бы не успевали спариваться множество самцов, да и, скорее всего, один бы отгонял остальных. А в стаде антропоидов ходить за самкой и охранять ее от посягательств остальных самцов в течение всего репродуктивного цикла — дорогое удовольствие. На остальных самок времени не останется. Вот и научились самки наших предков, не имеющие права выбора, вводить в заблуждение самцов. Но, подчеркну, это всего лишь теория, хотя и очень интересная. Можно ознакомиться с ней в оригинале. Она того стоит.

Забавно, что на эту тему даже был французский фильм «Папаши»: героиня говорит двум разным мужчинам об их отцовстве, и оба начинают заниматься ребенком. Примерно так же вели себя наши предки — самки были абсолютно бесправны и не имели права выбора, а такое поведение давало им возможность хоть как-то обезопасить себя и свое потомство и заставить о нем заботиться.

Почему моногамия — наиболее распространенный формат отношений

Сформировавшись в Африке как полигамный вид, человек разумный стал расселяться, осваивать новые территории. И обнаружил, что в более суровых условиях выгоднее жить прочной семьей. В историческое время практически везде, кроме некоторых восточных стран, формируются моногамные семьи, в которых ребенка выращивают не только родители, но и братья-сестры, бабушки-дедушки. Иначе потомство, которому требуется очень много времени на взросление, не выживет.

Животные, живущие столько же, сколько человек (и даже больше), имеют более короткий период детства. У человека же он самый длинный по отношению к общей продолжительности жизни. Почему?

Человеку нужно получить колоссальное количество информации, прежде чем перейти к самостоятельной жизни

Во-первых, эти знания надо до ребенка донести, во-вторых, не отвлекать его на заботу о собственном выживании. Поэтому только большая «патриархальная» семья, включающая близких родственников нескольких поколений, могла обеспечить ребенку успешную подготовку ко взрослой жизни.

Еще один большой плюс моногамии — она защищает от инфекций. Чем меньше контактов с незнакомыми особями, тем меньше шансов от них чем-то заразиться. Речь идет не только о половых инфекциях, но и о таких вещах, как грипп. Мне стало гораздо проще общаться со студентами на эту тему после коронавируса — пример изоляции оказался очень наглядным. Если человек самодостаточен на уровне элементарной социальной ячейки — семьи, — в принципе, он может прожить длительное время исключительно с этими ближайшими людьми. Вспомним, например, отшельников Лыковых, семья которых несколько десятилетий не контактировала с внешним миром.

Почему раньше детство не было таким длинным и детей считали «маленькими взрослыми»

То, что детей заставляли и где-то до сих пор заставляют работать как взрослых, неправильно и противоречит законам эволюции. Сейчас человек, впрочем, вышел из-под ее контроля.

Человек как биологический вид, со всеми его онтогенетическими и физиологическими особенностями, сформировался около 40 тысяч лет назад и с тех пор биологически очень мало изменился. Да, древние люди жили, безусловно, меньше — просто не доживали до старости. Но максимальная продолжительность жизни была, видимо, такой же, как и сейчас. Тогда же сформировалась и продолжительность периода детства.

Даже не будучи культурным, древний человек должен был усвоить колоссальное количество информации

А с тех пор, как наши предки научились изготавливать орудия, у них появилось то, что мы называем культурой — новые формы социального поведения, необходимые прежде всего для охоты на крупную дичь. Информацию о том, как это делать, наши предки генетически не наследовали (попросту невозможно закодировать в генофонде такие сложные навыки), поэтому ее нужно было усваивать отдельно, в процессе обучения.

Тогда же у людей начали появляться излишки пищи (убитого мамонта хватало для всего племени, а холодильников, чтобы заготавливать его впрок, еще не было), а с ними появилась возможность не прогонять и не бросать стариков, а оставлять их в племени, обеспечивая кровом и едой. И тут включилась эволюционная программа на увеличение максимальной продолжительности жизни: старик — кладезь опыта, и именно он учит детей. Взрослые мужчины охотятся, женщины возятся с малышами, а самые старшие члены племени обучают мальчиков приемам охоты (рисуют наскальные рисунки, в которые ученики бросают копья, показывают, как делать каменные топоры), а девочек — навыкам ведения домашнего хозяйства. Это тоже способствовало увеличению ювенильного периода жизни.

Могут ли люди вернуться к полигамии

Да. Как я уже говорил, видовые стереотипы социальной организации могут меняться при смене условий. Современные семьи имеют тенденцию разрушаться вместе с ростом благосостояния: мать может прокормить ребенка сама, потому что работает, у нее есть собственные деньги. Зачем ей нужен муж, который лежит на диване, не приносит денег и не помогает по дому? Она и без него обойдется.

К тому же древние поведенческие стереотипы, оставшиеся от полигамности, у нас тоже сохранились. Во все эпохи случались супружеские измены, распадались семьи.

Измены в биологи оправданны и встречаются довольно часто

Они нужны для повышения генетического разнообразия и повышения качества потомства. Молекулярно-генетические исследования показывают, что в природе это значительно более распространенная вещь, чем думали раньше.

Мы, ученые, работаем с лабораторными животными и в процессе их размножения не спрашиваем, когда они хотят и кого. Ни в сельском хозяйстве, ни в лабораторной практике никто не озадачивается правом животных на свободу выбора. А выбирают-то в природе не просто так, а самых подходящих, тех, от кого можно получить крепкое и здоровое потомство.

Когда в рамках эксперимента мы дали самкам хомячков возможность выбрать самцов, которые им нравятся, самки приносили в целом на одного детеныша больше. После родов такой же выбор им предоставили вновь — чаще всего самки выбирали уже другую особь.

Дело в том, что беременность — что-то вроде вакцины от кори. Чужой эмбрион, который развивается в теле самки, не является патогеном и не приводит к инфекции, но он такой же антиген, который вызывает развитие иммунной реакции.

Есть теория, что внутриутробное развитие изначально возникло как реакция иммунной системы. Когда организм самки пытается бороться с эмбрионом, он, как ни странно, обеспечивает его большим количеством питательных веществ — туда стекаются кровь, лейкоциты. Для эмбриона это только лучше, но беременность тут работает по принципу вакцины. Поэтому следующая беременность той же самки от того же самца может вызвать реакцию иммунного отторжения, так как самка уже контактировала с «антигеном». Так это происходит, например, при резус-конфликте.

Так что, выбирая нового партнера, самка повышает генетическое разнообразие своего потомства, уменьшает риски для собственного здоровья и здоровья своих детей. Чем выше разнообразие, тем устойчивее оказывается вид в изменчивых условиях среды. И измены — один из способов это разнообразие повысить.

Обложка: Roger ARPS BPE1 CPAGB, xamnesiacx84 / Shutterstock / Fotodom