Олимпиады в школе — это тоже своего рода спорт. Но вместо медалей здесь — дипломы, вместо мировых чемпионатов — заключительный этап Всероса. Как и в любом спорте, все много говорят о победах, но не о том, что за ними стоит. Хотя на пути к диплому олимпиадников ждет работа со своими страхами, борьба с выгоранием и новое осмысление себя.

В мире школьных олимпиад существует целая иерархия турниров: самый престижный — Всероссийская олимпиада школьников (ВсОШ). Она проходит в несколько этапов: от школьного до самого трудного, заключительного, дающего возможность поступления без экзаменов в любой вуз по соответствующему предмету.

Также за право поступления без вступительных испытаний школьники соревнуются на олимпиадах от вузов — так называемых перечнях. Каждому состязанию Министерство науки и высшего образования присваивает определенный уровень: чем выше, тем престижнее олимпиада.

Например, НИУ ВШЭ проводит «Высшую пробу», а МГУ — «Ломоносова», «Покори Воробьевы горы!» и «Турнир Ломоносова». Уровень этих олимпиад зависит от предмета и каждый год присваивается заново. Узнать об этом можно в приказе Министерства науки и высшего образования, который выходит в начале каждого учебного года.

По одной из таких олимпиад Саша, студентка второго курса ОП «Филология» НИУ ВШЭ СПб, и поступила в вуз мечты. Конечно, главной ее целью был диплом заключительного этапа Всероса, но Саше не хватило всего одного балла. Ее олимпиадный путь стал историей о дружбе, общих победах и поражениях, переосмыслении себя и своей самооценки.

«В 11-м классе мне разрешали посещать школу свободно»

Я училась в самой обычной школе без каких-либо углубленных предметов в поселке городского типа в Ленинградской области и всегда была круглой отличницей. Всё началось с того, что всему классу добровольно-принудительно давали писать школьный этап олимпиады и по его результатам отправляли на муниципальный. В какой-то момент я стала победителем городского этапа олимпиады по русскому, и меня отправили на областной. Насколько я помню, тогда я победила, и меня позвали в сборную региона по русскому языку.

Когда я начинала, я не писала олимпиады по одному из основных для меня предметов — литературе, — потому что учителя не хотели меня перегружать. Литература догнала меня уже в старших классах, и это был мой сознательный выбор. На своей первой олимпиаде регионального уровня я стала призером и снова вошла в сборную — как раз уже по литературе.

Выбор произошел сам собой: гуманитарные предметы мне легко даются, я обладаю врожденной грамотностью, люблю читать. Вопросов о том, что именно писать, у меня никогда не возникало.

Моя школа очень ценила мои успехи на олимпиадах, поэтому всячески поощряла подготовку

Мне позволяли пропускать уроки из-за сборов, образовательных смен или самих олимпиад. Учителя создавали условия, чтобы я развивалась вне школьной программы. В 11-м классе мне разрешали посещать школу свободно, потому что олимпиадная нагрузка была очень высокой. Программа при этом не западала никогда, потому что я довольно быстро схватывала материал даже по негуманитарным предметам и нагнать его самостоятельно было несложно.

В 9-м классе я писала олимпиаду от НИУ ВШЭ просто потому, что в региональном центре, при котором занимались сборные по всем предметам, мотивировали воспитанников участвовать в олимпиадах от университетов, и среди всех я выбрала именно эту. Там было два этапа — отборочный, который я успешно прошла дома, и заключительный, который нужно было писать очно.

Я писала как раз в корпусе своего нынешнего вуза, где мне очень понравилась атмосфера. Потом изучила программу и решила, что было бы здорово там учиться — университет современный и передовой, да и олимпиада была довольно интересная. Я захотела попробовать поступить сюда без экзаменов, но нужно было выиграть олимпиаду в 11-м классе, так как результаты учитывались только за выпускной год.

«Олимпиада становится для вас общим врагом, это сближает»

Вся моя подготовка проходила в образовательных центрах — в региональном «Интеллекте», куда меня пригласили за олимпиадные успехи, московской «Коалиции» — коммерческом центре, обучение в котором предложил оплатить комитет образования моего района. Мне нравилось готовиться в коллективе — помогало, что помимо общей подготовки были какие-то внеучебные мероприятия, чувствовалась поддержка.

В «Коалиции» у меня было ощущение, что на парах ребята отвечают, а я — нет. Возникало не столько чувство конкуренции, сколько ощущение неуверенности в себе. Это демотивировало. Но я с этим не боролась: переставала считать себя хуже других, как только заканчивались занятия, и начинала видеть в ребятах людей, а не зубрящих роботов.

Было очень трудно ждать олимпиаду. В какой-то год из-за подготовки к региональному этапу и стресса новогодние каникулы прошли мимо меня. В последние дни подготовки меня постоянно преследовало чувство, что прямо сейчас необходимо что-то делать. К этому моменту все выдыхаются, сил что-то учить уже не хватает — остается только стресс.

Как правило, на олимпиаду едешь с мыслью: «Вот бы написать — и всё»

Мой близкий круг общения во многом состоял из олимпиадников, которым тоже нужна была поддержка. Когда я писала им, что всё будет хорошо, я и сама в это верила. Тут помогало то, что олимпиада становится для вас общим врагом. Конечно, получить диплом — это цель, и занимались мы любимым предметом, но в какой-то момент она начинает раздражать. В определенном смысле наша конкуренция исчезала, когда цель «победить в олимпиаде» превращалась в «победить олимпиаду».

«Олимпиады искажают понимание собственного интеллекта и самооценки»

Победа в олимпиаде — это всегда попытка доказать что-то самой себе. Когда мне пришли 96 баллов за регион по литературе, я взлетела. Причем не над всеми остальными, а над собой. А потом, увидев проходные, упала. Проходной по литературе для 11-го класса был 97 баллов.

Мое непопадание на заключительный этап — это и не победа, но и не поражение. Я победила себя, потому что это высокий, практически максимальный балл, и это помогло мне понять, что вообще-то я молодец. Но это не победа над олимпиадой.

Увидев проходные баллы, я, конечно, ужасно расстроилась

Сразу возникла мысль, что меня не хватило, я сделала недостаточно. Чуть позже за счет поддержки друзей эта мысль стала понемногу ослабевать, и я начала думать, что делать дальше. Стала больше внимания уделять вузовским олимпиадам, начала рационально мыслить, стала искать другие варианты для поступления.

Для меня диплом Всероса до сих пор остается знаком причастности к сообществу умных людей. И у меня всё еще остается ощущение, что я не вхожу в их число, хотя диплом олимпиады НИУ ВШЭ у меня есть и я поступила туда без вступительных испытаний. Этот один балл, которого мне не хватило до прохода, даже спустя два года сложно воспринимать как дело случая. Это сложно объяснить рационально, но я продолжаю винить в этом себя. Олимпиады искажают понимание собственного интеллекта и самооценки.

«Это было возможностью уберечь себя от стресса, и я ей воспользовалась»

Я продолжила писать перечневые олимпиады уже более рационально. Во Всеросе было больше желания доказать что-то себе и другим, а в вузовских олимпиадах была только цель поступить без вступительных испытаний. Это было возможностью уберечь себя от стресса, и я ей воспользовалась.

Когда я стала призером олимпиады «Высшая проба» и обеспечила себе стопроцентное поступление, для меня это было счастьем и праздником. Я чувствовала облегчение, радость и гордость. У меня было ощущение, что я сделала для своей жизни нереально важную вещь, обеспечив беспроблемное поступление и бесплатное обучение в вузе.

Сейчас я редко думаю о своей победе. В мае выпускного класса я радовалась и вспоминала об этом часто. Но сейчас я совершенно не скучаю по олимпиадному достигаторству. В университете тоже есть свои цели, опорные точки, к которым я иду. Несмотря на то что для студентов тоже существуют олимпиады, у меня нет желания в них участвовать. Возможно, я буду их писать на четвертом курсе, если захочу поступать в магистратуру. Но это будет чисто рационалистический подход: выиграть, чтобы поступить. В университетских олимпиадах нет этой магии, атмосферы единства, прямой конкуренции.

«Участникам запрещено разговаривать и наверняка нельзя делиться шоколадом»

Бросить олимпиады мне не хотелось никогда. Во-первых, это было целью и средством облегчить себе поступление в вуз, во-вторых — давало ощущение общности. Я продолжала не только потому, что это олимпиада, а потому, что это люди, друзья.

Странно говорить, что олимпиады научили меня дружить, потому что я и до этого умела. Но я точно прокачала свои навыки поддержки. Однажды на региональном этапе по литературе мой знакомый из сборной посередине тура в аудитории предложил мне шоколадку — на олимпиады с собой разрешается брать воду и шоколад. Я отказалась, но очень обрадовалась: это милый жест, который помог разрядить атмосферу. Вообще-то за это нас могли и выгнать, потому что участникам запрещено разговаривать и наверняка нельзя делиться шоколадом. Но это снизило уровень напряжения и напомнило, что я здесь не одна и что я в безопасности.

Несмотря на ощущение общности, мне было сложно радоваться за друзей, которые прошли дальше и смогли победить меня в чем-то. Я не злилась, не считала их врагами, но и сказать о радости я не могу. Это был очень сложный баланс в дружбе: когда один радуется и ждет тех же эмоций в ответ, а другой разочаровывается в себе и ищет поддержки. Было трудно искать ресурс на противоположные эмоции, поэтому чаще всего разговоры в таких ситуациях ограничивались несколькими сдержанными сообщениями с поздравлениями или поддержкой. Но это не отдаляло нас друг от друга, мы оставались точно такими же друзьями.

«Из-за эмоций и напряжения у меня начались проблемы со сном»

Помимо олимпиад, я занималась игрой на гитаре в музыкальной школе. Это было довольно трудно, потому что нужно было учить много нот, посвящать этому много времени. Иногда я жертвовала гитарой и не занималась так, как нужно было. Я не могу сказать, что это происходило в угоду олимпиадам — скорее, в угоду подготовке к ЕГЭ.

До этого моими хобби были рисование, ведение дневника, но из-за большой нагрузки я это забросила. Сейчас это до сих пор не вернулось в мою жизнь, и это грустно. Рисование и ведение дневника реально мне помогали.

Из-за переизбытка эмоций и напряжения у меня начались проблемы со сном: он был беспокойным, я часто просыпалась и долго не могла заснуть. Сложно сказать, что это было связано только с олимпиадами, скорее — со всей нагрузкой: школа, ЕГЭ, музыкальная школа. Часто от усталости я становилась раздражительной, меня было очень легко разозлить. Я замечала, что грубовато разговариваю с членами семьи, но это было как раз от усталости.

«Нужно постараться не терять в олимпиадах самих себя»

На своем олимпиадном пути я бы изменила свое отношение к нему. Ненормально считать других умнее, основываясь только на результатах олимпиад. Я думаю, что именно поэтому олимпиадникам очень важно работать с психологом. Олимпиады и постоянное нахождение в соревновательной среде сильно влияют на уверенность в себе. При подготовке часто сбивается баланс работы и отдыха, это тоже важно понимать. Когда я писала олимпиады, я осознавала, что это психологически давит на меня, но сама с психологом не занималась.

Нужно постараться не терять самих себя в олимпиадах, держаться за что-то еще, не бросать другие увлечения. Часто олимпиадники перестают заниматься любыми другими хобби. Так делать не надо: если вы завалите олимпиаду, вся ваша жизнь рухнет. Оставляйте что-то еще, что может спасти вас, то, что вы действительно любите.

Фото из личного фотоархива Саши