Перед новым учебным годом учитель литературы из Москвы Татьяна Наумова посмотрела свежую документалку Юлии Вишневецкой «Катя и Вася идут в школу». Фильм о том, как молодые люди из Москвы отправляются учить детей в провинцию, натолкнул Татьяну на размышления о российской школе в целом — и о месте учителя в этой системе.

Иногда, в мрачные дни (их много в ноябре и с избытком хватает в третьей четверти), я думаю, что школьное образование похоже на звягинцевского «Левиафана» или на рассказы Варлама Шаламова: «не верь, не бойся, не проси», задави в себе все человеческое, выхода и смысла нет. И я еще тепличный московский учитель, а как быть, если решить поехать преподавать в провинцию?

При словах «провинциальное преподавание» сразу встает в голове «Мелкий бес» Ф. Сологуба или «Человек в футляре» А. П. Чехова, маленькие люди, наслаждающиеся властью и искренне ненавидящие работу. А в России все меняется очень медленно (в этом можно убедиться, если почитать Салтыкова-Щедрина), поэтому и сейчас от школы за пределами столиц и крупных городов веет каким-то потусторонним холодком.

Впрочем, московский снобизм никто не отменял, поэтому очень хочется поговорить о людях, рискнувших уехать из привычного мира ради преподавания в школе маленького города.

«Катя и Вася идут в школу» — фильм Юлии Вишневецкой. Из аннотации можно узнать следующее: «В маленький провинциальный город приезжают Катя и Вася — двое молодых учителей. Они не профессиональные педагоги, но любят детей, очень хотят сеять „разумное, доброе, вечное“ и мечтают изменить систему школьного образования. Реальность оказывается гораздо сложнее».

Юлия Вишневецкая, рассказывая о замысле фильма, говорила о том, что ей было важно наблюдать за героями, потому что они оба — яркие и интересные личности, а значит, столкновение их с системой должно было вызвать неизбежную реакцию; система должна была либо изменить героев, приспособить их под себя так или иначе, или же вытолкнуть.

История начинается пасторально и ностальгически; на фоне огромных московских комплексов видеть школьное пространство, где директор — не молодой и предприимчивый управленец, а человек, знающий учеников в лицо, крайне отрадно. Герои едут туда не по долгу и распределению, а по зову сердца. Василию важно заниматься сохранением языков и работой с детьми, Катя отмечает, что после обучения творческим профессиям «хотела делать что-то объективно полезное».

Радостная администрация напутствует их, говоря, что им нужны молодые педагоги: «всколыхнуть болото образования»

Эта фраза поражает, потому что образование, как и любая крайне консервативная система, требует от своих работников некоторой ограниченности, умения работать в рамках учебного года/требований ФГОС/программы, а тут радость, осознание болота…

Впрочем, понимать напутствие, оказывается, можно по-разному: Катя отмечает, что «нужны поездки на картошку, турслеты и патриотичные выступления на каждый государственный праздник. Они уже устали это делать и хотят, чтобы им на смену пришли люди помоложе, у которых больше энергии».

Оп, думаю я, модная тема выгорания. Я, кстати, до сих пор пытаюсь понять, можно ли работать в школе и не выгореть, склоняюсь к ответу, что можно, но тогда ты сверхчеловек, супергерой и, похоже, пришелец.

Выгорание ведь не только от работы с детьми. Оно и от объективных сложностей (учтем и перегрузку молодых педагогов уроками на замену, и сложности с подготовкой уроков, и постоянно давящее ощущение, что в конце года всем надо сдавать какие-то контрольные, а как они их будут сдавать), и от субъективных переживаний («у детей минимум мотивации», «сваливаюсь в пропаганду, лекции, чтение нотаций», «один интеллектуал-старшеклассник как-то мне сказал, что хорошая перспектива для него — стать машинистом электрички», «произошло несколько грустных историй, и я никак не повлиял на них»).

С одной стороны, я искренне убеждена, что учитель без рефлексии и самокритики — самое жуткое существо на свете

С другой — сколько этой рефлексии и самокритики должно быть? И здесь, конечно, сталкиваются два мира, когда социальная и экономическая повестка в Москве и провинции уже настолько разная, что свести их вместе сложно. А строгость и требовательность к себе остаются на исходном уровне. И ты споришь, споришь с миром, где для человека работа кассиром в «Пятерочке» — вполне карьера. А мир смотрит на тебя и дает однозначный ответ, что вот кассир нужен, а с тобой есть вопросы, потому что еще неизвестно, чему ты учишь детей.

Один из самых запоминающихся моментов в фильме — это разговор администрации с Катей насчет ФСБ из-за фотографий детей в соцсетях, и это вызывает некоторую оторопь. В больших городах все под колпаком и тщательным присмотром, к этому привыкаешь, но в провинции присмотр не слабеет, а будто усиливается, да еще и для учителей провластная позиция — норма. Вероятно, им есть за что благодарить существующий государственный строй, но насколько эта позиция должна транслироваться в школе как единственно верная?

Не очень красиво влезать на трибуну и вещать, чей же все-таки Крым, но обсуждать-то это можно или нет? А если обсуждать, то как избавляться от внутренней повестки, особенно если преподаешь предметы гуманитарного профиля? Я не очень верю в то, что существуют люди, способные держаться абсолютной объективности, говоря о декабризме, репрессиях, последствиях Великой Отечественной, ситуации в регионах и прочем, то есть в принципе о том огромном контексте, из которого вырастают школьные предметы.

Впрочем, среди трудностей и сложностей у героев фильма возникали истории, когда получалось что-то хорошее: «Я вообще в восторге, что они <ученики> такие разные и живые. Мне понравилось, что некоторые ученики полюбили учиться, увидели, что учитель тоже живой человек, мы много с ними прикалывались, боролись», «<понравились> сами дети и общение с ними. И общение с Васей и с другой нашей молодой коллегой».

В общем, здесь стоит сказать, что да, дети — это зачастую лучшая часть школьной профессии

А общение с коллегами, споры и разговоры о том, с чем вы сталкиваетесь вместе каждый день, сложно недооценить. Говорить о наболевшем, сравнивать впечатления, искать вместе некий правильный путь — бесценно, потому что очень хочется верить, что школьное образование — не удел одиночек и не путь самурая, а некая совместная творческая деятельность, где вы все вместе делаете жизнь детей чуть лучше, интереснее, светлее. А то очень сложно выращивать сад, когда ты поливаешь саженцы, а кто-то постоянно их выдергивает и рассматривает, растут ли корешки.

За кадром остается огромное количество материала (все-таки съемочная группа сняла около 250 часов). Бесконечные разговоры и споры, урок, когда Катя приглашает в школу ВИЧ-инфицированного, вместе с детьми разговаривает о привилегиях и неравенстве, китайский язык, на котором общается Вася с одной из второклассниц, крик в коридорах и бытовые школьные сложности — в общем, все то, что зачастую вспоминается после учебного года и дает силы приходить снова и снова на работу.

Герои в финале покидают школу, и можно найти этому и внешние, и внутренние причины, можно согласиться или поспорить с выбором, но не увидеть в этом решении смелость и способность признать ошибку — сложно. И, конечно, тут вспоминаются все истории, когда у нас не получались вещи, казавшиеся со стороны очень простыми (но только со стороны)…

Очень важным для меня как для зрителя оказался финал фильма. Для героев год не оказался провалом, у него были итоги, радости и огорчения. Да, работа в школе оказалась вызовом (и часто с самых неожиданных сторон). Очень хотелось спать, сил не было ни на что, но очень важно, каким теплом и любовью отзывается вся история, а значит, школа жива, несмотря на администрацию, контроль ФСБ, планы уроков и экзамены, в общем, все то формальное, на борьбу с которым выходят уставшие учителя, чтобы на мгновение все осветить.

Я думаю, этот фильм стоит посмотреть всем учителям (особенно молодым).

Да, сначала у вас все будет получаться плохо. Иногда вообще не будет получаться. Многие педагоги идут в школу с твердой уверенностью, что вот ты-то придешь в школу и сможешь все изменить, а оно не меняется (а если меняется, то вместе с тобой). И ты каждый день должен выходить к доске, отвечать перед собой и другими, заполнять бессмысленные бумаги и помнить о том, что ты тут делаешь, и стараться делать это максимально хорошо для себя и вон для того человека за партой, которому ты нужен (как и он тебе), потому что расти об другого, как говорят тьюторы, — одна из важнейших вещей в профессии учителя.

Хорошего года, дорогие коллеги!

На обложке: кадр из фильма «Катя и Вася идут в школу», OkaReka, 2020 год