20 октября в онлайн-кинотеатре START вышли первые эпизоды сериала Наталии Мещаниновой «Алиса не может ждать» — о девочке-подростке, от которой мама долгое время скрывала правду: Алиса скоро ослепнет. Во время паблик-тока, посвященного премьере, актрисы сериала и психолог обсудили доверительные отношения родителей и подростков. Модерировала встречу издатель «Мела» Надя Папудогло.

О сепарации

Надя Папудогло:

Когда ребенок взрослеет, сепарация — это не очень приятно, потому что на самом деле всем родителям хочется, чтобы их дети оставались такими же прекрасными, маленькими. Такое, мне кажется, есть в голове у каждого. «Вентиль защиты» постоянно откручен.

Юлия Федотова, психолог сервиса онлайн-психотерапии Zigmund.Online:

Когда ребенок маленький, ему в голову вкладывают коробочки с разными ценностями: «С чужими уходить нельзя», «Со взрослыми нужно быть уважительными» и т. д. До семи лет родители для ребенка — это небожители, некие люди с Олимпа. Когда ребенок становится подростком, происходит сепарация — все его коробочки рассыпаются. Он начинает складывать их заново, уже основываясь на собственном опыте: «Вот это — реальная ценность», «А это — не моя ценность», «Это я принимаю», «Это я не принимаю». А для этого нужно свергнуть небожителей с Олимпа. Поэтому подростковый бунт неизбежен.

Такое ощущение, что мама (в сериале. — Прим. ред.) живет в каком-то своем мире и хочет, чтобы в этом мире ничего не менялось, чтобы никто не болел, чтобы глазки были здоровые. Ей очень тяжело пребывать в мире, в который постоянно кто-то пытается вторгнуться: то учителя, то болезни. Она всеми силами пытается с этим справиться: врет, что-то недоговаривает. Поэтому мама здесь вызывает сочувствие. Маму жалко. Особенно когда бунтуют так яростно, как ее младшая дочь.

В сериале есть старшая дочь, и на их отношениях с мамой можно проследить момент сепарации. Мать переводит ей деньги, девушка говорит: «Мама, мне не надо денег. Я устроилась на работу, мне там заплатят». На что мама отвечает: «Да ничего страшного, я тебе переведу». То есть она не спросила взрослого человека, у которого есть свой ребенок, — мама сама все за нее решила. Она не привыкла к тому, что дети взрослые. Мама хочет все удержать в своей зоне контроля.

Полина Цыганова, актриса:

Есть ощущение, что мать воспринимает своего ребенка не как отдельного человека, а как часть себя. Они сидят в кафе, и мама говорит: «Мы же так хотели в эту школу». Она не говорит: «Ты хотела» или «Я хотела». Ощущение, что она относится к дочери как к части тела: «Я знаю, что моя нога ходит, я не рассчитываю на то, что она вдруг решит учить китайский. Это же моя нога».

О доверии

Лиза Ищенко, актриса:

Большой минус в том, что мама и дочка начали скрывать друг от друга многие вещи. И это вранье потом повернулось плохой стороной. И когда Алиса случайным образом узнала по переписке с врачом и что она скоро ослепнет, она сразу поняла, как долго мама от нее это скрывает. Поэтому все сошло на нет — доверительные отношения вдруг просто взяли и провалились.

Но Алиса ждала от мамы каждый день, каждую минуту признания, что с ней происходит. Когда я была на съемках и была Алисой, я лично поняла, что я сейчас хочу услышать от мамы эти заветнейшие слова: «Алис, прости, что тебе сразу ничего не сказала, давай поедем к папе, давай ему тоже все расскажем, давай мы сделаем все, что ты захочешь. Какие твои мечты? Давай их совершим, давай все сделаем вместе. Давай будем опять в таких же доверительных отношениях. Ты моя дочка, я тебя очень люблю». Лично я и Алиса ждали именно вот этих золотых слов от мамы каждую минуту и каждую секунду.

Юлия Федотова:

Доверие нарабатывается очень сложно, а ломается моментально. Как мама и психолог я считаю, что понятия «ложь во спасение» просто нет. Мама героини поступила неправильно: нельзя утаивать от подростка такие важные вещи, от которых зависит его будущее, его жизнь. Родители не должны так поступать.

На тему доверия мне всегда вспоминается анекдот. Идет папа с дочкой, дочке три года, он говорит: «Не сходи с тропинки». Она на него смотрит и сходит с тропинки. Он говорит: «Не сходи с тропинки». Она подходит к дереву. Он орет: «Не сходи с тропинки». Она становится на пенек. Он говорит: «Не сходи с тропинки». Ребенок начинает рыдать и говорит: «Папа, ну что такое тропинка?»

Нужно говорить ребенку: «Доча моя, вот это тропинка, ты с нее, пожалуйста, не сходи, потому что может что-то там произойти». Если на начальном этапе мы попытаемся открыто говорить с детьми, их базовый уровень доверия к родителю будет гораздо выше.

В сериале мама не верит, что все так плохо, — надеется, что девочка выздоровеет

Об этом и стоило сказать ребенку: «Слушай, есть подозрения на такой диагноз, но я буду бороться. Я верю, что мы справимся, что найдем какой-то выход, врачей, специалистов, шаманов, колдунов». Родителю важно говорить про свои страхи. В этом-то и есть суть доверия. Ребенок поймет, что мама ему доверяет, и он объединится с мамой в решении проблемы. А так получается, что мама по-своему проблему решает, девочка по-своему. Мама старается сохранить очаг, но из-за этого теряется доверие. Любовь-то есть, а доверия нет.

Если бы в семье Алисы была налажена культура диалога, она сама подошла бы к маме и сказала: «Мама, я жду, как дура, когда ты подойдешь и скажешь мне: „Прости меня!“ Ты понимаешь, что я этого жду?» И, может быть, что-то поменялось бы. Я понимаю, что мы ждем этого от взрослого. Но родителям бывает сложно. И если бы девочка сделала хотя бы маленький шажок, может, ситуация развивалась бы по-другому.

Возможно, после просмотра сериала подростки будут немного иначе вести себя с родителями. И, возможно, кто-то из родителей будет реагировать по-другому. Запустится механизм, который постепенно сделает отношения лучше.

Полина Цыганова:

Все верно, в сериале мама изначально не доверяет ребенку, а ребенок не доверяет матери. Именно поэтому дочь решает проверить, правду ли ей говорят. Доверительные отношения — это отношения не вертикальные, а горизонтальные, когда люди могут обсуждать что-то примерно на одной позиции.

У мамы и у ребенка разные точки зрения на проблему. У мамы это «Она перестала ходить в школу». Естественно, она переживает, что дочь перестанет видеть, но переводит это в плоскость «Сейчас мы все исправим». А ребенок думает, что нужно делать, пока слепота не наступила. В отличие от мамы, Алиса как раз может примириться с данностью. Дальше, когда героиня понимает, что мама еще и не доверяет ей эту данность, выстраивается некий барьер. Они разговаривают немножко на разных языках. Мама: «Сейчас все быстренько в школе исправим». Алиса: «Я не пойду в школу» (и из нее прям рвется вопрос, который она не произносит вслух: «Ты мне не хочешь ничего сказать?»). Мама: «Почему? Мы же так хотели» («Я все исправлю, все будет хорошо!»). Алиса: «Я не буду туда ходить» («Да сколько можно?! Неужели ты так и не скажешь? Скажи! Скажи!»).

О любви

Надя Папудогло:

«Как сделать так, чтобы с нашими детьми никогда такого не случилось?» — такой вопрос задают себе все, даже самые токсичные родители. Даже те родители, которые накручивают детей на пятерки, которые стоят над ними с палкой и говорят: «Учись хорошо». В большинстве случаев это делается из хороших побуждений, и это проблема родителей, а не подростков.

Сейчас часто говорят, что современных детей «перелюбили». Но я считаю, что лучше перелюбить ребенка, но в какой-то момент все равно отойти в сторону со своей любовью, чем недолюбить его в этом возрасте и быть слишком серьезным воспитателем.

Лиза Ищенко:

Я счастлива, что с самого детства у меня с мамой сложились доверительные отношения, в этом ее заслуга. Она всегда говорила: «Я тебе помогу в любой момент, какой бы ты ни была, я всегда здесь, я всегда рядом, я всегда у тебя есть».

Полина Цыганова:

Есть такая фраза (она вообще из книги Экзюпери «Планета людей»): «Любить — это не значит смотреть друг на друга, любить — значит вместе смотреть в одном направлении». Я думаю, что ее можно отнести и к любви между родителем и ребенком. Если вы не зацикливаетесь друг на друге, а находите общие интересы (будь это спектакли Крымова или паназиатская кухня), вам будет намного легче построить доверительные отношения. У меня вот с родителями так и случилось.

На обложке: кадр из сериала «Алиса не может ждать», START