У 16-летней Миры биполярное аффективное расстройство, отягощённое депрессивными эпизодами с соматическими симптомами. У неё часто меняется настроение, появляется неконтролируемая агрессия, желание навредить себе. Несмотря на это, она печатает на одежде или предметах свои рисунки. Мы поговорили с Мирой и её мамой о болезни и о том, как они с ней справляются.
«Только утром я поняла, что могла не проснуться»
Мира, 16 лет
В реальной жизни у меня почти нет друзей — я всё время сижу в интернете. Я не нравлюсь себе внешне, наверное, из-за низкой самооценки, и всю жизнь меня преследуют проблемы со здоровьем. В 10 лет я попала в аварию. После этого у меня начались частые головные боли, из-за полученных травм ухудшился обмен веществ. В 13 лет усугубились проблемы с психикой.
Тогда же я совершила попытку суицида. Сначала говорила всем, что сделала это потому, что у меня были галлюцинации, которые сильно пугали. Но потом осознала настоящую причину: в этот период мы всё время бегали с мамой по врачам. Это было так же регулярно, как другие люди ходят на работу. Я видела, как маме тяжело со мной. И подумала: если меня не будет, ей же легче станет, проблем больше не будет.
Когда я всё решила, то просто взяла у мамы тысячу рублей из кошелька и купила в аптеке таблетки. Пришла домой, легла в кровать и выпила всю пачку. Но ничего не получилось. Мама вызвала врача, мне промыли желудок. Только утром я поняла, что могла не проснуться.
«Когда мне становится плохо, я рисую»
У меня может резко меняться настроение. Я могу плакать или смеяться, когда этого даже не хочу. Возникает агрессия к себе и окружающим. Иногда приходят депрессивные эпизоды, когда я просто лежу и нет сил хоть что-то делать. Или прилив нескончаемой энергии, когда можно натворить много плохого.
Бывают мысли о суициде и самоповреждении. И я не раз действительно резала себя, но в последнее время я борюсь с этим.
Больше всего приступов приходится на осень и весну. Надо ложиться в клинику. В прошлом году тяжелее всего мне было в ноябре, но в этот раз вроде не так страшно. Но всё-таки в школу ходить не всегда получается, однако я стараюсь редко пропускать, потому что надо заканчивать 11-й класс. Впереди у меня экзамены.
Огромную помощь мне оказывает психолог. Я к нему прихожу, что-то рассказываю, плачу. На днях он рассказал мне, что такое «стигматизация». Это когда кажется, что болезнь — это неотрывная часть тебя, что ты и есть болезнь. У меня действительно было такое ощущение. Но психолог сказал, что это неправильно. Болезнь — не часть меня, а то, что со мной происходит.
Когда мне становится плохо, я рисую. Придумываю рифмы к иллюстрациям. Мне не всегда нравится то, что я делаю.
Я часто думаю, что мои рисунки хвалят только потому, что у мамы есть дружественная аудитория в фейсбуке
Но я оттачиваю мастерство, потому что хочу в будущем рисовать мультфильмы или компьютерные игры. Чтобы это осуществить, мне нужно будет отучиться в студии. Туда тоже надо пройти отбор, поэтому важно тренироваться.
Если мне становится совсем плохо, я всегда иду к маме. Она мой лучший друг. Порой бужу её ночью, чтобы рассказать о самочувствии. Мама никогда не отворачивается от меня, всегда выслушивает, может положить спать рядом с собой. Без неё я бы не справилась, потому что в таких состояниях могу себя бесконечно накручивать, а от этого только хуже.
Вообще, я знаю, что многие подростки боятся сказать другим людям о том, что им тяжело или плохо. В этом их главная ошибка. Болеть не стыдно. О всех своих ощущениях нужно говорить близким людям.
«Когда мы сделали пробную партию кружек и футболок, всё разобрали за два часа»
Наталия Ким, мама Миры
В детстве Мира была очень талантливым ребёнком, прекрасно играла в шахматы. У неё был второй разряд, она выступала на московских первенствах и даже ездила на турниры в другие страны.
В какой-то момент тренер заметила, что что-то не так. Мире вдруг стало тяжело участвовать в соревнованиях, она всё время проигрывала. Учиться в биологическом классе, где чудовищная нагрузка, тоже стало невозможно.
7 декабря 2016 года я пришла будить Миру и увидела пустые блистеры от таблеток. Дочь приняла огромную дозу лекарства. Я вызвала скорую, ей сделали промывание. От госпитализации отказались. Когда я спрашивала Миру: «Почему ты хотела покончить с собой?» — она говорила, что не хочет больше существовать. Позже дочь призналась, что видела галлюцинации — чёрную женщину и чёрное пятно, которые просили крови.
Она не говорила мне, потому что боялась, что я подумаю, что она сошла с ума. Но я понимала, что нужно срочно действовать
Начала искать психолога, чтобы понять, как жить дальше. За время работы в журнале о психологии я познакомилась с лучшими специалистами в области детской психологии. К одному из них стала ходить Мира.
Спустя время стало ясно, что речь идёт не просто о депрессии, а о психиатрии: у Миры были галлюцинации. Тогда психолог направил нас к психиатру. Сперва ей ставили шизофрению, но со временем изменили диагноз на «биполярное аффективное расстройство, отягощённое депрессивными эпизодами с соматическими симптомами».
Мире пришлось перейти из элитной московской школы в крошечный частный лицей. А мне — привыкнуть к мысли, что она не сможет поступить не только в вуз, но и в колледж.
У неё часто случаются обострения, которые требуют госпитализации. В этом году Мира будет сдавать ЕГЭ, но только два базовых экзамена — русский и математику, чтобы получить аттестат. Через год попробует поступить в анимационную студию «Шар».
Мира всегда неплохо рисовала. У неё отличное чувство юмора. Сперва её иллюстрации с забавными подписями я выкладывали в фейсбуке с подписью «миримализмы». Потом рисунки стали более качественными, она начала заниматься с преподавателями. Её творчеством заинтересовался директор благотворительного фонда «Найди семью». Мира нарисовала смешного аиста и подписала: «Аист лучше всех отцов — в выходной пасёт птенцов». Ей впервые заплатили деньги, потом предложили рисовать для образовательного сайта. Накопив «первичный капитал», мы сделали пробную партию кружек, маек, сумок с её рисунками. Всё разобрали за два часа.
Для меня главное, чтобы Мира овладела профессией, которая могла бы её прокормить. Потому что лекарства и госпитализации очень дорогие.
Мира очень добрая и ласковая, но из-за множества таблеток очень сильно поправилась. И, к сожалению, едва ли сможет похудеть из-за побочных эффектов препаратов
Я понимаю, что ей бывает трудно жить. Она часто говорит, что чувствует себя одиноко. Во время психозов Миры бывают очень страшные моменты. Без психолога мы бы не смогли. Невозможно самостоятельно справиться со всеми страхами и тревогами. Так что мы стараемся любить друг друга и беречь — в чём очень помогают мои друзья и родные и, конечно, моя аудитория в фейсбуке. Со временем я убедилась, что иногда просто необходимо не прятаться, а открыто просить сочувствия или помощи.
что поделились, это нужно!
Диагноз лучше переквалифицировать. Более точно — тревожно-депрессивное расстройство в первую очередь, с аффективными проявлениями в виде ауто и обычной агрессии отсюда выглядит как биполярное расстройство.
Фантазирование и рисование таких персонажей — обычная защита.
Набор веса не только от стимуляции аппетита антипсихотиками, но, наверняка, есть и малоконтролируемое переедание углеводной пищей с высоким гликемическим индексом и жирами. Например конфеты, шоколад, которые в депрессивные эпизоды помогают выравнивать состояние, а значит это дофаминэнергическая поддержка, снять которую крайне сложно.
Кроме того у ребенка специфический кортизольно акцентированный тип реакции на стресс, который поддерживает накопление жиров в организме.
Ребенка крайне жалко -спасается как может. Развитие ситуации очень предсказуемое. Обычный детский психолог тут не вытянет. И вообще тут не детский психолог нужен, сначала нужно с отношениями в семье разобраться, с мамой прежде всего (опять же см. рисунки ребенка и фраза «Я подумала, если меня не будет и маме легче станет»).