Об этой красивой, хоть и короткой истории любви двух гениев мы могли бы и вовсе ничего не узнать, если бы не пара свидетелей, короткое эссе Ахматовой и многочисленные рисунки Модильяни. В книге «Русские музы», вышедшей в издательстве «Бомбора», рассказывается удивительная история стремительного романа поэтессы и художника.

Весна 1910 года, молодожены Гумилев и Ахматова отправляются в свадебное путешествие в Париж. Там они знакомятся с интересными людьми из мира искусства, в том числе и с молодым художником из Италии по имени Амедео Модильяни.

Модильяни в это время только вернулся из родительского дома, где этот бедный художник мог наконец вдоволь поесть и отдохнуть от бытовых проблем. В Париже жизнь была тяжелой. Работы не покупали и не выставляли, денег не было. Амедео много работал и оттачивал свой стиль, искал музу и никогда не жаловался на откровенную нищету.

О первой встрече Ахматова вспоминала так: художник был одет почти нелепо — в желтые вельветовые штаны и куртку из той же ткани, но его манеры и умение подать себя заставили поэтессу восхищаться новым знакомым и даже дать ему свой адрес. Несмотря на довольно свободные отношения в браке, Ахматова замечает, что Модильяни раздражает ее молодого мужа.

Знакомство было недолгим, спустя несколько встреч Гумилевы возвращаются в Россию. Следует знаменитое путешествие поэта в Африку, подарившее миру цикл прекрасных стихов, а Ахматовой — много боли от одиночества.

Она чувствует себя покинутой, и именно в это время начинают приходить письма из Франции от нового поклонника. После возвращения домой Гумилева супруги ссорятся, и Ахматова уезжает одна в Париж. Официальным поводом для поездки стали триумфальные Русские сезоны Дягилева. Ахматова восхищается балетом и городом и, конечно, снова видит Модильяни.

Оба были еще совсем молоды. «Все, что происходило, было для нас обоих предысторией нашей жизни: его — очень короткой, моей — очень длинной», — вспоминала она. Денег не было совсем, зато было время и общие темы.

Пара встречалась в парках, они много гуляли и разговаривали о живописи, литературе, Париже. Наизусть читали друг другу стихи и радовались, что знают одни и те же вещи. Модильяни водил Ахматову в Лувр смотреть Египетскую коллекцию, которой так восхищался в тот период. Все остальное, по его признанию, не заслуживало внимания.

Анна и сама напоминала египетскую царицу: темные волосы, точеный профиль. Модильяни сожалел, что не мог понять стихов Ахматовой, но был уверен в ее таланте. Она тоже заметила его талант и трудолюбие, бывала в его мастерской и пророчила ему большое будущее.

Пришло время расставаться, Ахматова возвращалась в Россию, и им не суждено было больше встретиться.

По воспоминаниям поэтессы, на прощание Модильяни подарил ей 16 рисунков, которые просил оформить и повесить на стены

После возвращения в Россию и воссоединения с мужем Ахматова не смогла выполнить просьбу художника. Но она не забыла своего молодого талантливого друга и была уверена, что его время еще придет. Годы спустя она спрашивала вернувшихся из Европы друзей и знакомых, слышали ли они о художнике Модильяни, видели ли его работы. Но новостей о нем не было.

После расставания с Ахматовой Модильяни продолжил рисовать свою русскую музу. По разным оценкам, ее черты узнаваемы примерно в 150 работах художника.

Следующей музой Амедео стала англичанка Беатрис Гастингс, тоже поэтесса и литературный критик. Портреты Амедео приобретут черты африканских масок, работы начнут регулярно появляться в галереях, посыпятся первые заказы.

После Беатрис художник встретит молодую француженку Жанну Эбютерн. Ему было уже 32, а ей всего 19 лет. Нежная, спокойная, застенчивая и деликатная девушка из строгой католической семьи стала его женой и последней музой. Родители девушки были против их союза, но Жанна была готова на все ради любимого. Они переезжают в Ниццу с надеждой поправить пошатнувшееся здоровье Модильяни и выгоднее продать его работы богатым ценителям искусства. Там появляется на свет их первая дочь.

Вскоре они возвращаются в Париж, Жанна ждет второго ребенка. Следует трагическая развязка. Амедео скоропостижно умирает от менингита, а узнавшая об этом Жанна обезумела от горя и на следующий день выбросилась из окна пятого этажа. Жанна и ее нерожденный ребенок погибают. Единственную дочь художника забирает на воспитание его сестра, жившая в Италии.

Только в 1921 году, примерно через год после смерти бывшего возлюбленного, Ахматова случайно узнает грустную новость из прошлогодней европейской газеты.

Ахматова была членом Союза писателей СССР и имела доступ к некоторым европейским изданиям. И вот однажды она взяла в руки старый французский журнал и увидела фото с крестиком, а под ним некролог, в котором прожившего в нищете художника Модильяни посмертно сравнивали с Боттичелли. Спустя столько лет его наконец назвали великим.

К концу жизни Ахматовой будут утеряны все письма художника и 15 из 16 подаренных ей рисунков

Революция, постоянные переезды и неналаженный быт не позволили Ахматовой сохранить даже дорогие сердцу вещи. «Их скурили солдаты в Царском», — так вспоминала Ахматова о судьбе рисунков. Только один из набросков, самый любимый, она смогла сохранить до самой смерти. Под конец жизни он висел у нее над кроватью.

Примерно за год до своей смерти, 12 апреля 1965 года, Ахматова решила оформить завещание. К нотариусу ее сопровождал любимый ученик и просто хороший друг — молодой Иосиф Бродский.

Позже он вспоминал: «Около часа мы провели у нотариуса, выполняя различные формальности. Ахматова почувствовала себя неважно. И, выйдя после всех операций на улицу, Анна Андреевна с тоской сказала: «О каком наследстве можно говорить? Взять под мышку рисунок Моди и уйти!“»

Единственное, что было ценным у поэтессы, по ее мнению, — рисунок Модильяни. Через несколько месяцев, 5 июля 1965 года, Анна Ахматова будет стоять в пурпурной мантии на мраморной лестнице Оксфордского университета, чтобы получить почетную степень доктора литературы. Англичане назвали ее величайшим из современных стихотворцев. На удивление Ахматова не выражала признаков радости. Вероятно, в 76 лет, после всего пережитого, почести и регалии были уже не важны. Единственное желание Ахматовой — снова посетить места молодости: Италию и, конечно, Париж.

Это ей удалось.

Писатель Георгий Адамович, эмигрировавший во Францию после революции, сопровождал Ахматову в Париже и позже вспоминал: «Она с радостью согласилась покататься по городу и сразу же заговорила о Модильяни. Прежде всего Анна Андреевна захотела побывать на рю Бонапарт, где когда-то жила. Стояли мы перед домом несколько минут.

«Вот мое окно, во втором этаже. Сколько раз он тут у меня бывал», — тихо сказала Анна Андреевна, опять вспомнив о Модильяни и силясь скрыть свое волнение…».

Спустя столько лет Модильяни оставался важной частью Парижа для Ахматовой

В 1990 году были опубликованы две строфы, не вошедшие в «Поэму без героя», над которой писательница трудилась с 1940 по 1962 год. Она вспоминает Париж и единственный раз упоминает Модильяни:

Удивительно, что многие искусствоведы долго сомневались в достоверности воспоминаний поэтессы и событиях, изложенных в эссе. В 1993 году в Венеции состоялась выставка рисунков Модильяни из частной коллекции. Среди прочих гостей выставку посетила итальянская лингвистка Августа Докукина-Бобель. Именно она, хорошо зная русскую литературу, впервые заметит сходство модели и русской поэтессы сразу на восьми листах, выставленных в Венеции. Ее догадки подтвердили и другие специалисты.

Сопоставив даты создания и портретное сходство, можно было уверенно сказать, что это была Анна Ахматова.

Наконец-то спустя многие годы нашлись доказательства воспоминаний поэтессы. Около 80 лет эти рисунки пролежали в папке первого покровителя Модильяни, доктора Поля Александра, который покупал их у самого Модильяни за гроши. Наследники доктора, перебирая архив отца, нашли рисунки и решились показать их на выставке в первый раз, не зная о том, кем была модель.

Короткая связь художника и поэтессы, с самого начала казавшаяся невозможной, подарила Модильяни музу его египетского периода, а нам — огромное количество рисунков Ахматовой. Ее рисовали многие художники, но большинство из них изображали возвышенную поэтессу, и только Модильяни — чувственную женщину.

В рисунках Ахматовой в исполнении Модильяни в первую очередь бросается в глаза красота линий

Они лаконичны и точны. Художник не использует ни цвет, ни мелкие подробности фона или фигуры, чтобы не отвлекать зрителя от главного — красоты модели. Лицо модели изображено в профиль, а тело — в анфас. С одной стороны, это подчеркивает особенно красивый профиль поэтессы, а с другой — отсылает нас к традиционному изображению людей и божеств в Древнем Египте.

Художник смешивает собственное восприятие молодой девушки и впечатления, полученные им от совместного осмотра коллекции египетских артефактов в музеях Парижа. Будучи увлеченным в этот период египетской темой, Модильяни использует вдохновляющие его приемы для изображения своей музы. При этом он сохраняет более реалистичные пропорции модели, что делает рисунки не музейными экспонатами, а чувственными зарисовками реальной женщины.

Фото на обложке: Ольга Кардовская, Amedeo Modigliani / Public domain