В России до сих пор есть школы, в которых с учениками общаются исключительно с помощью крика, сильные школьники безнаказанно издеваются над слабыми, а отличница остаётся без красного диплома потому, что руководство боится проверок. Учительница одной из таких школ Мария Милославская рассказала корреспонденту «Мела» Екатерине Аверьяновой о своих непростых буднях.

Обычно в нашу школу попадают следующим образом. Ребёнок приходит сперва в одну, потом во вторую, затем в следующую школу — везде его отказываются брать из-за плохих результатов собеседования. Законодательство запрещает школам отказывать в приёме, поэтому все делается под предлогом отсутствия мест в классах. Когда ученику во всех подходящих по адресу школах отказали, из Департамента образования звонят нам и говорят, что этого ребёнка нужно взять, — отказ не допускается. Видимо, довольно удобно держать такое образовательное учреждение, в которое можно «сливать» всех.

«Вы тупые, я больше не буду с вами работать»

Как правило, ключ к любой школьной беде — нерациональное руководство, но в нашем случае все проблемы начинаются с начальной школы. Здесь впервые возникает замкнутый круг взаимного непонимания: дети плохо успевают по предметам и плохо себя ведут, а учителя не находят ничего продуктивнее крика. Разумеется, потом школьники только его и могут воспринимать. То же самое происходит, когда учителя с первого класса внушают детям, что они глупые. В прошлом году учительница русского языка в середине года бросила выпускной класс со словами: «Вы тупые, я больше не буду с вами работать». После этого дети практически отказывались готовиться к экзаменам, объясняя это тем, что они ни на что не способны.

Вторая по значимости проблема — родители. Они совершенно не заинтересованы не только в диалоге со школой, но и в работе с собственными детьми. Сколько бы я ни поставила двоек, родителям всё равно. Один ученик три раза оставался на второй год. В конце учебного года его родителям сообщают, что он в очередной раз остаётся в том же классе, на что они отвечают: «Нам всё равно. Это его жизнь, пусть он сам решает».

Одной моей ученице некогда ходить в школу, потому что она сидит дома с братьями и сёстрами, а мама в это время где-то пропадает

Другая ученица на перемене повредила ногу и не могла идти домой. Я позвонила её маме, которая ответила, что у неё мокрая голова, поэтому она не сможет встретить дочь. Пришлось самой провожать девочку.

Недавно ввели переводные экзамены в пятом классе. Один из предметов — английский язык. Родители устроили чуть ли не массовый протест с возгласами вроде: «Нам не нужен ваш английский!» Почему так происходит? Просто им не хочется сидеть с детьми и учить язык. Всё перечисленное — это не частные случаи, а иллюстрации отношения родителей в целом.

«Страшно, что никаких последствий у истории не было, как будто этих издевательств не происходило»

Дети бывают жестокими, но семья должна воспитывать в них доброту к окружающим. Когда дома ученикам не объясняют, над чем можно смеяться, а над чем нет, разыгрываются школьные драмы. Один из наших учеников в силу своих психических особенностей постоянно улыбается и смеётся — он так реагирует на всё. Одноклассники решили снять его на видео и опубликовать запись в социальных сетях. Несложно представить, какая у ребёнка после этого была травма. Несмотря ни на что, он по-прежнему учится в этом классе. Страшно то, что никаких последствий у этой истории не было, как будто этих издевательств не происходило.

8 советов, как вернуть школьника к учёбе

У нас общеобразовательная школа, но получается так, что с учениками должны работать коррекционные педагоги. Все дети по-своему социально запущены, а у многих к тому же ЗПР (задержка психического развития — Прим. ред.). Научить их чему-то безумно сложно. Некоторые очень плохо знают даже разговорный русский язык, а с письменным дела обстоят и того хуже, но нам нужно с ними работать. Как учить таких детей?

«Если мы переведём ребёнка в спецшколу, то отец от него попросту откажется»

Мы часто советуем родителям перевести ребёнка в коррекционную школу, но обычно слышим в ответ классическое: «Мой ребёнок всё сможет, всё успеет». К концу школы такие дети выпускаются практически без знаний, потому что они не могут воспринимать информацию в общем режиме, с ними нужна постоянная работа. Несмотря на это, родители считают, что после коррекционной школы их дети будто с клеймом будут жить, поэтому оставляют всё как есть. У нас учатся два брата, у одного из них ЗПР. Не так давно встал вопрос о том, чтобы перевести его в специальное учебное заведение, но мама расплакалась и рассказала: отец этих мальчиков считает, что у него могут быть только здоровые дети. Приходится уступать, ведь если мы переведём ребёнка в спецшколу, то отец от него попросту откажется.

Ежедневной проблемой по-прежнему остаётся одна из самых болезненных тем — успеваемость

У большинства наших учеников она находится практически на нуле. В среднем у половины класса по разным предметам в четверти выходят двойки. Учителя закрывают на это глаза и «рисуют» тройки там, где на самом деле 2,56 балла. Они просто вынуждены подстраиваться под общую ситуацию в школе, поскольку нельзя ставить двойки сразу всем ученикам.

«Проверок у нас боятся как огня»

Конечно, есть и успевающие дети. Как правило, это те, кто недавно переехал в Самару и по месту жительства оказался в нашей школе. Таких учеников остальные со временем начинают перевоспитывать «под себя» — издеваются над ними, мешают нормально учиться.

Если я вижу, что ребёнок действительно способный, то стараюсь аккуратно намекнуть его родителям, что лучше бы им перевестись в другую школу

Я даже не чувствую после этого себя виноватой — наоборот, мне кажется, что я спасаю будущее ребёнка.

У одной выпускницы в этом году должен был быть красный аттестат. Казалось бы, замечательно — чуть ли не луч света в тёмном царстве. Но руководство школы не успело вовремя подать необходимые документы, и в итоге девочка осталась без красного диплома. Была возможность подать необходимые документы чуть позже, но школа отказалась от этого, поскольку тогда бы нас ожидала проверка. А проверок у нас как огня боятся.