Почему наши дети помешаны на брендах и пытаются подражать блогерам? Во всем виновато общество потребления? Не совсем. Об этом и не только размышляет Уилл Сторр, автор книги «Селфи. Почему мы зациклены на себе и как это на нас влияет». Книга будет представлена на ярмарке non/fictio№, которая пройдет 4–7 апреля в московском Гостином Дворе, а мы публикуем отрывок из нее прямо сейчас.

К настоящему времени исследователям, изучающим «географию мысли», удалось выяснить, насколько то, где мы находимся, влияет на то, кто мы есть. Каким человеком мы станем, во многом зависит от того, кем мы должны быть в определенной среде. Но это вовсе не значит, что отдельные мужчины и женщины не могут на нас повлиять. Спорить с этим утверждением — значит отрицать влияние Иисуса, Аристотеля, Конфуция и других видных культурных лидеров, с которыми нам еще предстоит встретиться в ходе нашего путешествия. Дело в том, что, когда мы определяем, кем нам нужно стать, чтобы сойтись с другими и обойти их, мы не просто черпаем информацию из историй. Будучи племенными животными, мы также постоянно проверяем, есть ли в нашем окружении люди, которым вроде бы удалось каким-то образом открыть секрет успешной жизни. Совершенное «я», которое мы ищем, существует не только в выдуман- ных историях и слухах, но и прямо здесь, перед нами. И такие люди могут быть очень влиятельными. Профессор психологии Джозеф Генрих пишет, что «культурное обучение», исходящее от окружающих нас людей, «воздействует непосредственно на мозг и меняет нейрологические ценностные ориентации, связанные с вещами и людьми, и таким образом задает стандарты, согласно которым мы судим о самих себе».

Наш мозг выделяет таких лидеров, следя за различными сигналами, демонстрируемыми ими или окружающими людьми. Основной сигнал, который мы высматриваем, — «сходство с нами»; происходит это по той простой причине, что мы более склонны узнавать значимые вещи, решая следовать за теми людьми, которые напоминают нас в чем-то существенно важном. (Инстинкт, притягивающий нас к похожим людям и заставляющий их копировать, является, увы, еще одной нашей племенной чертой.)

Такой сигнал, как возраст, особенно важен для детей

Сигнал физического превосходства выручал еще наших примитивных предков, и именно на него любил полагаться Джон Придмор, чтобы укрепить свое влияние. Помимо этого, мы отслеживаем еще два переменчивых качества, которые не только во многом объясняют, почему некоторые люди оказывают непомерное воздействие на культуру, но и способны раскрыть устройство безумного мира селебрити, с которым мы имеем дело. Эти сигналы — успех и престиж.

Согласно исследованиям, уже на четырнадцатом месяце жизни мы начинаем подражать людям, когда видим, что они справляются с поставленными задачами. По мере взросления такие «сигналы навыков» начинают обретать более символичную форму и становятся «сигналами успеха».

Во времена охоты и собирательства логичным было подражать, например, тому охотнику, который носил множество бус, сделанных из зубов убитых им животных, так как этот сигнал успеха указывал на его высокие способности. Похоже, что дизайнерская одежда, дорогой маникюр и быстрые автомобили представляют собой современные эквиваленты этих притягательных образов.

Сигналы успеха производят на нас впечатление, потому что так устроен наш мозг

Вы можете утверждать, что Ferrari инвестиционного банкира не кажется вам интересной демонстрацией превосходства или даже демонстрацией превосходства вообще, — но это, увы, к делу никак не относится. Такое поведение непроизвольно и бессознательно. Оно просто происходит. (А если вы почему-то действительно безразличны к сигналам богатства, то будьте уверены: есть какие-то другие сигналы успеха, производящие на вас столь же мощный и по большей части скрытый эффект.)

Но не только мы сами определяем, у кого больше навыков или кто особенно успешен, когда выбираем, кого копировать.

Поскольку мы очень социальный вид, склонный к групповому существованию, мы зачастую смотрим, кого другие люди считают достойными внимания. Для начала мы замечаем, что у этих мужчин и женщин много поклонников. Как и в случае со святым Бенедиктом, самым популярным отшельником в мире, люди к ним так и тянутся. «Как только люди находят человека, которому хотят подражать, — пишет Джозеф Генрих, — они обязательно стремятся находиться рядом с ним, наблюдать за ним, слушать его и учиться».

Затем этот избранный человек и его окружение начинают посылать «сигналы превосходства». В языке тела и речи этого избранного человека будут проявляться отличия. Остальные начнут почтительно реагировать на них тем или иным образом, через речь или зрительный контакт. Они могут одаривать этого человека подарками, помогать ему с делами, кланяться ему, как кланяются монахи настоятелю Пла- скардена, или открыто либо в форме некоего ритуала подражать ему. Зачастую они начинают бессознательно копировать его язык тела, манеры или интонации.

Еще один способ подражания и демонстрации почтения культурным лидерам имеет более коварную природу, поскольку происходит абсолютно бессознательно. Человеческий голос имеет низкочастотную (ниже 500 Гц) составляющую, которая долго считалась бесполезной, так как если убрать высокие частоты, то останется лишь низкочастотный гул, не несущий информационной нагрузки. Однако с тех пор выяснилось, что на самом деле этот гул — «инструмент бессознательного социального воздействия». Человек, доминирующий в какой-либо социальной ситуации, обычно «устанавливает» громкость этого шума, а все остальные подстраиваются под него. В результате анализа двадцати пяти интервью с Ларри Кингом, ведущим на канале CNN, выяснилось, что он подстраивал свой голос под Джорджа Буша и Лиз Тейлор, тем самым показывая им свое почтение. Однако Дэн Куэйл и Спайк Ли, наоборот, подстраивались под него. Показательно, что в более конфликтных интервью (например, с Аль-бертом Гором) ни одна из сторон не подстраивалась под другую.

Естественно, что нас привлекают сигналы престижа, и замечать их мы начинаем уже в детстве

В ходе одного остроумного исследования, проведенного одной группой при участии Джозефа Генриха, дошкольникам показывали видеозапись, на которой два человека по-разному играли с одной и той же игрушкой. Во время игры в комнату заходили еще двое, которые сначала наблюдали за первым человеком, потом за вторым, а затем — с особым вниманием — за кем-то одним. «Зримое внимание наблюдателей служило для детей „сигналом превосходства“, маркировавшим один из двух способов игры», — пишет Генрих. После этого в тринадцать раз повышалась вероятность, что дети начнут играть с игрушкой так, как это делал выбранный наблюдателями человек.

То, как мы реагируем на такие сигналы, непроизвольно подчиняясь или подражая, похоже, объясняет один из странных аспектов современной культуры поклонения знаменитостям. Например, теперь понятно, почему сотни миллионов покупателей, пусть и бессознательно, всерьез прислушиваются к тому, что бывший боксер Джордж Форман думает о приспособлениях для жарки мяса на гриле. Совершенно закономерно, что мы начинаем вести себя таким образом, когда кто-то демонстрирует сигналы превосходства, особенно если этот человек уже входит в группу «своих». Нашему разуму плевать, логично ли это и связана ли сфера компетенции этого человека с продуктом, который он продает: это лишь примитивный механизм, реагирующий на сигналы и поведение.

Все вместе это приводит к так называемому эффекту Пэрис Хилтон. Так как мы от природы склонны замечать людей, которые уже находятся в центре внимания, иногда мы начинаем увлекаться знаменитостями, сами не понимая, почему так происходит. Но наше увлечение ими еще больше подогревает интерес журналистов к ним. Чем чаще мы о них читаем, тем больше о них пишут в СМИ: возникает механизм положительной обратной связи, из-за которого статус непримечательной, казалось бы, персоны вырастает до безумных масштабов.

Итак, мы подражаем людям. Хотим мы этого или нет, но они нас привлекают. Мы особо отмечаем людей, которым, по всей видимости, лучше всего удается сходиться с другими и обходить их: мы наблюдаем за ними, прислушиваемся к ним, открываемся их влиянию. А затем мы усваиваем те вещи, которым они нас научили. Они становятся частью нашего образа идеального «я». Теперь они неотделимы от нас. Так и распространяется культура.

Фото: fran_kie / Shutterstock / Fotodom