Тема инклюзивности в музеях в последнее время затрагивается часто, но и в ней есть свои особенности. В эфире «Радиошколы» об инклюзии в культуре и жизни рассказала Полина Жураковская, руководитель творческой лаборатории для молодых взрослых и сокуратор выставки «Я и город».

Инклюзия в музее

В Музее Москвы проходит выставка «Я и город», на которой можно увидеть работы призеров всероссийского инклюзивного творческого конкурса «Я художник, я так вижу». Этот проект создан для детей с инвалидностью и их братьев и сестер. Из каждого города выбирается одна работа в определенную возрастную категорию (всего их три).

Я очень переживала, стоило ли делать церемонию награждения победителей такой масштабной, как я запланировала. Но когда я знакомилась с детьми с инвалидностью из маленьких городов, то понимала, что всё не зря. Для выставки мы создали абсолютно новое пространство. Например, мы сделали сенсорную комнату, которой никогда раньше не было. Дизайн требовался простой и максимально понятный, чтобы каждому участнику было комфортно. Это был новый и очень важный опыт для всех: архитекторов, кураторов, редакторов.

Самое ценное в проекте — отлаженная система и организация процесса. Например, каждый музей-участник проводит мастер-классы. Ребенок, который живет в Хакасии, может отправиться во Владивосток или в Петербург. Это расширяет и географические границы, и культурные границы.

Вовлеченность людей в инклюзивные проекты

В первую очередь людей привлекает любопытство: как другие воспринимают мир. Помимо этого, людям с особенностями интересно, как живут все остальные. Это стереотип, что другие понимают всех других. В нашей лаборатории «Я и город» многие делились историями о том, как им было интересно познакомиться с участниками с иными особенностями. Именно поэтому инклюзивные проекты — возможность приблизиться к пониманию, как же живут другие.

Кроме того что лаборатория «Я и город» зрительно привлекательна, там можно встретить и простые тексты. Например, что такое современная фотография и инсталляция, как можно исследовать город, чем коллаж отличается от аппликации. Казалось бы, это очевидные вещи, но не каждый ребенок (и даже взрослый) сможет ответить. Так выставка может быть востребована одновременно многими.

«Инклюзивности слишком много»

Многие говорят, что сейчас музеи стали очень инклюзивны и не стоит уделять этому столько времени и средств. Помимо этого, часто говорят, что сенсорные комнаты не нужны, в них, мол, даже никто не сидит. Но если говорить о деньгах, сенсорные комнаты — одно из самых недорогих, что мы приобрели. А самое главное — они важны. Важны для нейротипичных людей. Когда ты весь день ходишь по выставке, иногда наступает момент, когда нужно перезагрузиться. Такие пространства могут потребоваться не только для детей с особенностями. В музее в принципе должно быть место, где можно отдохнуть.

Смысл инклюзивности в том, чтобы постепенно это стало нормой для общества

Простой язык, наличие той же сенсорной комнаты, тактильные модели и шрифт Брайля. Когда мы делаем сайты для нейроотличных детей, это не значит, что они только для них. Ребенку без нейроотличий тоже полезно получить информацию таким образом перед посещением музея. Всё начинается с инклюзии, а должно заканчиваться нормой.

Это только кажется, что инклюзивности сейчас много, но на самом деле в большом количестве музеев этого нет. Даже Музей Москвы несовершенен: к примеру, у нас есть пандусы для колясок, но они не очень удобны.

Я считаю, что сейчас обязательно делать акцент на инклюзивности. При составлении афиш добавлять слово «инклюзивный». Люди с особенностями должны знать, что они могут пойти на мероприятие спокойно, без каких-то трудностей.

Материал подготовлен стажером Мариной Ланцовой. Фото на обложке: АНО «Колесо Обозрения»