Участие детей в Олимпийских играх вовсе не новый тренд. В 1976 году, например, на Олимпиаде в Австрии за сборную СССР выступала 12-летняя фигуристка Елена Водорезова, и таких примеров в истории спорта немало. Но именно в этом году МОК задумался о недопуске несовершеннолетних спортсменов к участию в Играх. Основатель GirlPower FC и детской футбольной академии #tagsport Владимир Долгий-Рапопорт считает, что это не решит проблему глобально. И объясняет почему.

Прочитал много идей о том, что детям до 18 лет нужно запретить выступать на Олимпиаде. Потому что это соревнование взрослых и детям там нечего делать. Это, наверное, правильно, но вряд ли чем-то поможет.

Потому что Олимпиада — это то, что видим мы, люди, которые вообще не интересуются фигурным катанием (или гимнастикой). Там тренеры и спортсмены (дети и взрослые) знают, что их снимают на камеры и показывают на страну/мир, поэтому стараются сдерживаться.

Настоящая жесть происходит гораздо ближе.

Спортивная карьера фигуристки начинается в 3–4 года. И это не веселые тренировки в удовольствие, потому что первые соревнования начинаются уже в 6 лет. То есть первые могут быть еще и в 4. В 6 это уже официальные соревнования с присвоением спортивных разрядов. А в 11 лет дети уже бьются за звание кандидата в мастера спорта, еще через два года — за мастера спорта.

Звания получают исключительно призеры, и это вообще не классно, потому что мне кажется, что детям вообще не нужны соревнования с выявлением лучших. Они просто к этому не готовы.

Нам, взрослым, кажется очевидным, почему дети до 18 лет не могут голосовать на выборах президента (даже на честных выборах) или решать, можно ли им курить, выпивать или заводить детей. И при этом мы легко отправляем ребенка на всероссийские соревнования, которые показывают по телевизору и от которых зависит вся его/ее жизнь.

И ребенок это очень хорошо понимает. Потому что если выступить плохо, то тренер откажется или переведет в слабую группу, родители расстроятся, а он/а не получит медаль, потому что оказался хуже, чем какой-то другой ребенок.

И тренер это знает — потому что если ребенок не выиграет, то тренер не получит премию от Минспорта. Или родители заберут ребенка к другому тренеру и перестанут платить за дополнительные индивидуальные тренировки.

И вот все это напряжение, ожидание оценок от судей, соперников, родителей, тренеров и всех зрителей, сваливается на ребенка, который на уроках литературы читает «Тома Сойера».

С 6 до 16 лет ребенок живет в ощущении постоянной конкуренции, к которой дети не готовы совсем

Потому что это взрослый может справиться с нервами перед выступлением, понять и принять проигрыш в соревновании. Это взрослого проигрыш может мотивировать на новые свершения, у обычного ребенка проигрыш вызывает грусть, тоску и слезы. Потому что медаль досталась не ему.

И у большинства детей случается слом. У одних — потому что они проигрывают и понимают, что они хуже всех. У других — потому что они все выигрывают и в какой-то момент понимают, что все это нужно только для побед, от которых они уже устали.

Понятно, что это касается не всех детей. Есть такие устойчивые, которые могут не обращать на это внимания. Но система детского спорта должна быть нацелена на выращивание взрослых талантливых спортсменов, которые готовы проигрывать и побеждать. А сейчас она занимается отбором психически устойчивых детей, из которых отбирают самых способных к спорту.

При этом это все не значит, что дети не должны соревноваться, проигрывая и выигрывая. Должны, но эти поражения и победы нужны не для медалей и разрядов, турнирных таблиц и кубков, а для личного роста каждого отдельного ребенка. Чтобы через поражения и победы ребенок спокойно учился понимать и принимать устройство спортивного мира. Понимал что-то про себя, учился отделять свою неудачу от уровня соперников. И, главное, учился наслаждаться процессом игры (выступления) вне зависимости от результата.

Для этого есть товарищеские матчи, соревнования, турниры, где выступления не связаны друг с другом. То есть результат одного матча/выступления никак не влияет на следующий. Просто дети играют друг с другом, и тренер разбирает с детьми каждый отдельный матч. И нет лучших или худших, а есть дети, которые знают, когда они были молодцы, а когда не очень.

Потому что сначала «Том Сойер», а потом уже «Война и мир», а не наоборот

Ричард Уильямс, воспитавший двух величайших теннисисток, Сирену и Винус Уильямс, запрещал девочкам участвовать в турнирах до 16 лет. Потому что боялся, что девочки решат: теннис — это не весело и не в удовольствие, а от них кто-то чего-то ждет. А детство — это про развитие, а не про результат. В том числе развитие навыков победителя.

Ричард был человеком, мягко говоря, своеобразным и пользовался разными методами, но тут с ним правда сложно не согласиться. Выявлять лучшего можно и нужно тогда, когда это решение самих участников, а не других взрослых.

На этой Олимпиаде золотых медалей ждали от фигуристки Александры Трусовой и от сборной России по хоккею. И Трусова, и сборная по хоккею выиграли серебро. А теперь угадайте, какую фразу после выступлений произнесла Александра (17 лет), а какую — хоккеист сборной Антон Слепышев (27 лет):

1. «У всех есть золотая медаль! У всех! У меня нет! Я ненавижу этот спорт! Никогда больше не выйду на лед!»

2. «…Спасибо всем за серебро! Мы его выиграли!!! Все говноеды, хейтеры, оценщики, ВСЕ, кто нас критиковал весь турнир и ждал еще до финала нашей осечки, большинство российских СМИ, это ваш хлеб! Жуйте!!! Не подавитесь!!!»

Очень хочется оказаться в мире, где эти фразы не могут прозвучать на одной площадке. Хочется, чтобы Министерство спорта отменило все детские и юношеские разряды, чтобы дети учились и развивались, а не бились за результат.

Или, как говорил Том Сойер: «Работа — это то, что человек обязан делать, а игра — то, чего он делать не обязан».