Мы часто склонны идеализировать западное образование, считая, что процесс обучения поставлен там на принципиально другой уровень. Но писательница и телеведущая Мария Арбатова убеждена, что наше образование ничуть не хуже, притом что обходится в разы дешевле. Хотя и проблем никто не отменял: насилие, хамство, несовершенство образовательных программ. О том, как с ними бороться и чем была так хороша советская система образования, Арбатова рассказала корреспонденту «Мела» Софье Давыдовой.

Образование в России или за рубежом

Если навскидку сравнивать уровень образования моих сыновей-гуманитариев и их сверстников, окончивших западные вузы, сравнение, безусловно, в нашу пользу. Но в очередных мировых рейтингах вузов выясняется, что мы где-то в самом конце туннеля, а американцы — в самом начале.

При этом все знают, что рейтинги дорогих вузов завышены потому, что они составляют очень большую часть американской экономики. Люди берут бешеные кредиты на обучение, потом не находят работы, и самые неудачливые выплачивают эти кредиты до пенсии, поддерживая банковскую систему. Но когда мы открываем статистику, то выясняем, что на международной олимпиаде победили то наши программисты, то наши молодые биологи, то наши молодые физики. Так что стоимость обучения в американских вузах дутая и неадекватная. По этой причине в последнее время наблюдается отток обучающихся европейцев в ту же Польшу, а исламских студентов — в Турцию.

Я против того, чтобы дети учились за границей, и вижу массу подтверждений этого среди знакомых, отправивших детей учиться подальше

Да и вообще, я считаю, что вуз должен быть максимально близко от дома — молодой человек ещё растёт, безумно устаёт. Он должен нормально питаться и высыпаться, что нереально ни в одном студенческом общежитии мира. Поэтому я за то, чтоб мы улучшали собственное образование, приглашали иностранных преподавателей, а не отправляли туда учиться детей. При наличии интернета в мире уже нет ничего такого, чему нельзя было бы научиться в любой точке планеты.

Всё, что мы знаем об американском образовании

Государственные чиновники, например, не имеют права держать сбережения в зарубежных банках, лечиться в западных клиниках и, самое главное, отправлять на Запад учиться детей. Только обучая детей в России, они будут замотивированы исправлять безобразия в нашем образовании и не смогут жить «под собой не чуя страны». Если человек — депутат или чиновник, а его собственный ребёнок учится в Кембридже — то до свидания, иди из депутатов в бизнес. Если ты считаешь, что в стране, где ты принимаешь законы, учиться нельзя — значит, ты признаёшь неэффективность собственной работы во власти. И ничего не хочешь менять в стране.

Каким должно быть высшее образование в России

Высшее образование нужно всем. Например, в Японии 90% населения получает высшее образование, а потом спокойно трудится в сервисе. Высшее образование структурирует не только интеллект, но и личность, и создаёт в государстве достойный культурный слой. Человек, пришедший после вуза и не имеющий никакой практики, всё равно совершенно беспомощен и неконкурентоспособен на рынке труда.

У власти должен быть иной подход к образованию. Оно в любом случае монетизируется, но в долгосрочной программе

Человек с высшим образованием иначе живёт, меньше попадает в криминал, лучше воспитывает детей и так далее.

6 тезисов Дмитрия Ливанова о российском образовании

В России самая высокая мужская смертность из всех стран, публикующих статистику, но «мужчина с высшим образованием» живёт столько же, сколько и женщина. Так что государство должно быть заинтересовано в количестве высокообразованных людей. Я отношусь к поколению, в котором все люди получили образование, а в свете изменившегося строя научились зарабатывать деньги вовсе не тем, чему их учили в вузе. Но всё равно остались людьми с высшим образованием.

Про домашнее обучение

К домашнему образованию отношусь очень плохо, потому что, как говорится, «в школе учат не учебникам». Социализационные практики, которые ребёнок проходит в школе, ему нельзя дать дома. Да, он будет умненьким, он будет ботаником, но его социальная жизнь потом не сложится, потому что у него не будет коммуникационного тренинга по выживанию в коллективе, по межличностным связям.

Благодаря работе московского уполномоченного по правам ребёнка Евгения Бунимовича у нас почти все дети с ограниченными возможностями учатся в обычной школе. Я это глубоко приветствую. Это важно и для детей с ограниченными возможностями, и для здоровых детей, которые с детства знают, что люди могут быть всякими, но иметь равные права.

Я сама, когда была ребёнком с больной ногой, несколько лет проучилась в специнтернате для детей с поражениями опорно-двигательной системы

И хочу вам сказать — это лепрозорий, это гетто, это ГУЛАГ. Люди, которые заканчивают такие спецзаведения, всю жизнь чувствуют себя внизу общества, потому что им показывают, что их ниша там. Конечно, если ребёнок лежит с трубкой в горле, то учителя должны приходить на дом и учить его. Но если есть хоть какая-то возможность даже с этой трубкой в горле помочь ему общаться со сверстниками — это делать необходимо.

О насилии в школе

Родителям, которые боятся за своих детей, надо идти не к психотерапевту, а в РОНО. Любое насилие — знак профнепригодности педагога. Когда мы отправляем ребёнка в школу, детский сад или больницу, сотрудники этого учреждения берут на себя обязательство не только учить, лечить и развлекать — они несут полную ответственность за защиту жизни, чести и достоинства ребёнка. И сегодня к этому относятся серьёзно: по любой жалобе на школьный форум — даже не в РОНО и не в Министерство образования — начинается тщательная проверка. А такую жалобу написать сегодня — это 15 минут. Просто родитель сообщает, мол, в такой-то школе позавчера дали безобразный завтрак и прикладывает фото. Или синяк собственного ребёнка. Или рассказ о хамстве учителя. И в результате учителей не просто выгоняют из школы — их лишают дипломов. Потому что, если ты не сумел организовать обучение так, чтобы ребёнок не подвергался насилию, — это профессиональная непригодность.

О работе учителя

В целом отношение к профессии учителя изменилось. Один из самых больших конкурсов сейчас в педагогический институт, и самый большой — на факультет иностранных языков. У нас сегодня педагог зарабатывает в среднем в Москве тысяч 70, а педагог, преподающий иностранные языки, зарабатывает до 100 тысяч. И я вижу, как учителя, которые раньше были затюканными и задрипанными, теперь нормально одеты и бойко обсуждают свои зарубежные поездки. И это очень важно. Они становятся гражданами мира, по-другому говорят с детьми, несут в классы иную интонацию.

А представление о том, что учитель — гражданин-начальник, которого никто не выгонит, — это пережитки совка. Учитель работает в муниципальной школе на наши налоги, в частной — на наши прямые взносы. Он, как и врач, и любой другой государственный служащий, обязан отрабатывать эти деньги в соответствии с законом. Поэтому в случаях насилия в школах я в одинаковой степени виню как учителей, которые не сумели его предотвратить, так и родителей, которые не сумели пожаловаться или сознательно не вмешались в проблемы ребёнка.

О патриархальном обществе

Хотя в нашей конституции записано равноправие, мы не соответствуем по этим показателям цивилизованному европейскому обществу. Девочек у нас чаще мотивируют на непрестижное образование, подразумевая, что она всё равно не сделает карьеру, а будет заниматься семьёй. Но с каждым годом это уменьшается.

Видя успешных женщин в политике, бизнесе, науке и так далее, девочки делают жизнь с них, а не с домохозяек

В отличие от СССР девочек стали принимать в вузы на дипломатические профессии, на международную журналистику. Открыто множество высших военных училищ, в которых девочки получают профессии офицеров, разных военных специальностей. Девочка выходит из школы как готовый продукт семьи, и если ей в семье сказали, что она должна быть босой, беременной и на кухне, как это происходит в кавказских регионах, из неё ничего не получится. Но я вижу всё больше девчонок, которые самостоятельно принимают решения о своём будущем.

О школьной программе

Новая школьная программа совершенно запредельна. Как-то мы с мужем пытались сделать уроки с девятилетним ребёнком. У мужа образование физико-математическое, у меня — гуманитарное. Нам не удалось сделать ни русский, ни математику. Эти тетради-шифровки были написаны не по-русски, и непонятно, как в них разбираются дети. И для чего допущено такое надругательство над образованием самых маленьких. Считаю подобный подход к обучению вредительством и вопросом национальной безопасности. Я не вижу, чтобы он развивал, я вижу только, что он ставит детей в тупик и снижает им самооценку. Люди, неспособные изложить задание хорошим русским языком, не имеют права подходить к обучению. Я бы вернула прежнее советское классическое образование, потому что оно шло навстречу ребёнку, а не било его молотком по голове.

---