Сериал «Слово пацана. Кровь на асфальте», в котором рассказывается о молодежных группировках, сформировавшихся в Казани в конце 80-х, вышел несколько недель назад. Но за это время он уже успел стать, пожалуй, самым обсуждаемым кинособытием зимы. Наш блогер Евгений Ланге, наблюдая за ажиотажем вокруг этой картины, решил высказать и свое мнение.

В интернете сейчас активно обсуждается сериал «Слово пацана» Жоры Крыжовникова. И не только в интернете: как любой громкий социальный феномен, его также активно обсуждают органы власти. Риторика обычная: сериал просят проверить на «наличие пропаганды деструктивного поведения», называют «побуждающим к насилию» и «романтизирующим криминальную ситуацию в 90-х». И это все — несмотря на возрастное ограничение 18+.

Безусловно, любые массовые социальные и культурные явления создают феномен эмоционального заражения: люди массово радуются, массово переживают горе, стихийно сплачиваются вокруг какого-либо ярко окрашенного социального феномена. И это вообще-то нормально: это основа социальной психологии. Да, сейчас будет формироваться субкультура фильма со своими правилами и особенностями. Помните, пару лет назад то же самое происходило вокруг сериала «Игра в кальмара»? Паниковали тогда во всем мире: дети и игры копировали, и якобы то самое «деструктивное поведение». Переживает ли кто-то сейчас по поводу того сериала? Помнят ли о нем вообще?

Если отталкиваться от феномена эмоционального заражения, вредно все: фильмы, книги, компьютерные игры. Но общество не стерильно — и хорошо! Что происходит с обществом, когда его стараются сделать стерильным, хорошо описано в художественной литературе: почитайте «День опричника» и «1984».

«Слово пацана», как бы мы к нему ни относились, является смелым и талантливым авторским высказыванием

Почему талантливым? Достаточно посмотреть на отклик аудитории: и положительный, и отрицательный. Зайдите в соцсети — цитаты, танцы, музыка из сериала повсюду. Посредственное произведение такую славу завоевать не смогло бы. Это противоречивый и спорный проект, который выполнил свою основную задачу — вызывал эмоции, сыграл на чувствах зрителей.

Перекладывание ответственности за нежелательные проявления в социуме на авторов и творчество — прием старый и понятный. Говорят, подростки под впечатлением от сериала начали «делить асфальт», закидывая друг друга снежками, толкаться и вообще вести себя «по-пацански». Но виноват ли в этом сериал? Подростки всегда будут стремиться принадлежать к той или иной группе. Всегда будут вымещать агрессию — вербально и невербально. Вопрос в том, как они будут это делать. И ответ на него зависит не от сериалов и фильмов, а от того, что ребенка окружает в реальной жизни, от условий внутри семьи, происходящего в городе и стране.

Но вот чего точно не любят подростки — это когда «сильные» взрослые маскируют свой собственный страх и беспомощность под заботой. Такая «забота» превращается в надзирательство и контроль через запреты, угрозы и наказания. А творчество и детство должно оставаться свободным. И я искренне рад, что у нас есть такие сериалы — они как глоток свежего воздуха в череде однотипных проектов.

Фото: Wink Originals / НМГ / Toomuch Production