Отношение к детям в разные времена было разным. Было время, когда дети с шести лет работали на заводах наравне со взрослыми, сейчас мы не можем себе этого представить. Наш блогер Виктор Цатрян проанализировал три Декларации прав ребёнка и рассказывает, как менялось отношение к детям.

В 2005 году военнослужащий-контрактник Константин Маркин стал в третий раз отцом и развёлся с женой. По решению супругов дети остались с ним. Константин хотел было уйти в декретный отпуск на три года, но получил отказ. Выяснилось, что в российской армии только женщины могут получить отпуск по уходу за детьми. Константин обратился в суд, прошёл через несколько инстанций, и нигде его жалоба не была удовлетворена. Тогда в мае 2006 он подал иск в Европейский суд по правам человека, сочтя себя жертвой дискриминации. Через несколько месяцев командование воинской части предоставило ему отпуск на два года и согласилось выплатить 200 тысяч рублей. Однако вскоре получило специальное постановление суда, в котором подчеркивалась незаконность и выплаты, и отпуска.

Пока в Европейском суде шло рассмотрение дела, Маркин обратился в Конституционный суд России с жалобой на нормативные акты, которые нарушают его права. Но его жалоба не была принята судом к рассмотрению. В 2010 году в Страсбурге (где находится Европейский суд) удовлетворили иск Маркина и признали его жертвой дискриминации по половому признаку. Российское правительство подало апелляцию, указывая на то, что, получив возможность уходить в декрет, многие мужчины-военные воспользуются ею, и это подорвёт обороноспособность страны. Европейский суд снова признал Маркина жертвой дискриминации, а доводы России неубедительными домыслами, основанными на стереотипах, и обязал Россию выплатить бывшему контрактнику (который к тому моменту закончил службу, стал юристом и вновь сошёлся с женой, которая родила ему четвёртого ребёнка) 3000 евро в качестве компенсации морального вреда вместо 200 евро, которые были присуждены ему в первый раз.

Все мы слышали о правах человека. Возможно, слышали и о том, что Россия неизменно занимает одно из лидирующих мест (в Европе) по числу нарушений этих прав — об этом свидетельствует статистика обращений в ЕСПЧ. Помимо прав человека, Декларация о которых была принята ООН ещё в 1948 году, существуют и права ребёнка. Об этом Генеральная Ассамблея ООН также принимала Декларацию в 1959. Более того, этот документ не стал первой попыткой отдельно очертить права ребёнка, взглянуть на феномен детства и определить ему место в правовом поле, а детям — место в социуме. Рассмотрим три декларации: 1959, 1924 и 1917 годов, отражающие наше отношение к детям и детству.

Декларация 1959 года

«Принимая во внимание, что ребёнок, ввиду его физической и умственной незрелости, нуждается в специальной охране и заботе, включая надлежащую правовую защиту, как до, так и после рождения», — говорится в преамбуле к Декларации ООН 1959 года. «Принимая во внимание, что человечество обязано давать ребёнку лучшее, что оно имеет, Генеральная Ассамблея провозглашает настоящую Декларацию прав ребёнка с целью обеспечить детям счастливое детство и пользование, на их собственное благо и на благо общества, правами и свободами», — так начинается Декларация.

Она состоит из десяти пунктов, в которых говорится примерно о следующем:

Содержание большинства пунктов сокращено, полный текст Декларации можно найти тут.

Зачем нужна отдельная Декларация прав детей, если уже существует и работает общая декларация прав, которая распространяется на всех людей, а значит, на детей тоже? Ответ в самой Декларации: потому что дети находятся в особом положении, ребёнок незрел физически и умственно, и задача родителей, мужчин и женщин, добровольных организаций, местных властей и национальных правительств — заботиться о ребёнке. Именно забота является ключевым словом в этом документе. Забота, охрана, защита. Каждое из этих слов встречается в тексте трижды. Так или иначе защите ребёнка и его интересов посвящены преамбула и девять пунктов из десяти.

Общество должно защищать ребёнка от дискриминации, небрежного отношения, жестокости и эксплуатации. Общество, конкретные люди и государство должны особое внимание уделять детям с особенностями развития и детям, оставшимся без родителей, равно как и детям, не имеющим достаточных для существования средств. У ребёнка должна быть возможность «пользоваться благами социального обеспечения», он должен иметь доступ к образованию. Причём образование «должно быть обязательным и бесплатным, по крайней мере, на начальных стадиях».

Из концепции ребёнка как незрелого взрослого вырастает ещё один посыл. Подразумевается, что цель детства — развитие, созревание

Ребёнок должен стать не просто взрослым, но полезным членом общества. Этот тезис звучит дважды. А само слово «развитие» в той или иной форме употребляется в документе шесть раз. Если добавить сюда слова «рост-расти» (два упоминания) и «образование» (шесть упоминаний; для сравнения: воспитание упоминается лишь единожды), складывается недвусмысленная картинка. Ребёнок не живёт, а именно растёт «на попечении родителей». Даже в любви и понимании он нуждается «для полного и гармоничного развития личности».

Если редуцировать содержание Декларации о правах ребёнка до одной фразы, то выйдет вот что: поскольку ребёнок незрел, он нуждается в заботе и развитии.

На основе Декларации тридцать лет спустя (в 1989) была принята Конвенция, ратифицированная почти всеми странами мира и ставшая основой для национальных законов о детстве. Так, Декларация ООН отразила тот взгляд на ребёнка, который можно сегодня назвать каноническим, но который не является единственно возможным.

«Спасите детей»

«Немцев на 20 миллионов больше, чем нужно», — эту фразу приписывают премьер-министру Франции Жоржу Клемансо. Его же причисляют к сторонникам экономической и продовольственной блокады Германии после Первой мировой. Дело в том, что после подписания перемирия в ноябре 1918 года и фактической капитуляции Германии страны-участницы Антанты (Франция, Британия и присоединившиеся к ним в ходе войны США) блокировали доступ продуктов и товаров в Германию и даже препятствовали немецким судам ловить рыбу в Балтийском море. Блокада, конечно, началась ещё во время войны — в 1914 или 1915 году — и была обоюдной, но страны-победительницы не спешили снять её после подписания перемирия. По различным данным, за пять лет от голода в Германии погибло от 500 до 750 тысяч человек. Из них около ста тысяч зимой и весной 1919 года, когда военных действий в Европе уже никто не вёл.

Возможно, блокада продлилась бы не семь месяцев, а гораздо дольше, если бы не возмущение общественности в той же Англии. В частности, британские активистки Эглантин Джебб и Дороти Бакстон организовали сначала Совет по борьбе с голодом, чтобы убедить правительство в необходимости снять блокаду, а затем фонд «Спасите детей» (Save the Children). Быстро фонд собрал значительную сумму для помощи детям, голодавшим в Германии и Австрии. В следующем году он стал международным и помог греческим беженцам, а ещё через год — умиравшим от голода в Поволжье.

В 1924 году Лига Наций утвердила в Женеве декларацию прав ребёнка, среди подписантов которой был, в частности, Януш Корчак. Автором декларации стала Эглантин Джебб. Документ состоит всего из пяти пунктов:

Женевскую декларацию считают прообразом Декларации ООН. Между ними и вправду есть переклички. Ребёнок должен первым получать помощь, расти в атмосфере любви, быть защищённым от эксплуатации и понимать, что служить людям — высшее благо.

Но оппозиция ребёнок-взрослый здесь выражена имплицитно, скорее подразумевается, вычитывается в отдельных словах «развитие», «расти», «воспитываться». Здесь акцент смещён: он лежит не в области заботы, а в области безопасности.

Как будто бы цель авторов — не сделать ребёнка счастливым, а сделать так, чтобы ребёнок жил, создать достойные, «нормальные» условия для его жизни

Объектом декларации, тем, на кого направлено её действие, в таком случае становится не ребёнок, а общество. Грубо говоря: не ребёнок должен — должно ребёнку общество.

В детях все величайшие возможности

1 октября 1906 года в Москве открылась школа «Дом свободного ребёнка». Хотя к этой школе были плохо применимы традиционные родительские вопросы: по какой программе работаете? какие учителя-предметники у вас есть? какие классы, какого возраста? как мотивируете детей? как отслеживаете результаты обучения? что делаете с аттестацией? — и хотя родителям и некоторым организаторам не до конца было понятно, как в школе будет построена работа, «Дом свободного ребёнка» вызвал большой интерес.

Главный идеолог проекта Константин Вентцель утверждал, что обычная модель школы, которую строят и организуют взрослые для детей, где структура не очень гибкая и от ребёнка по сути ничего не зависит, в корне неверен. По его мысли, школа представляет из себя сообщество детей, родителей и учителей, которые являются скорее организаторами, чем учителями в традиционном смысле этого слова. Именно поэтому школа начинает создаваться с чистого листа тогда, когда собирается сообщество. Получается, что здесь нет и не может быть заранее прописанной программы, учителей с их руководящей ролью, звонков, уроков, домашних заданий. В этой школе все равны, а решения принимаются советом, состоящим вперемешку из взрослых и детей. Сейчас мы бы назвали такую школу демократической.

Примечательна эволюция «Дома свободного ребёнка». Уже через несколько месяцев после запуска школа столкнулась с непониманием или неприятием процесса некоторыми из родителей, и люди стали постепенно уходить. Поскольку школа была частной и существовала исключительно на взносы участников, каждый уход сказывался на среде, причём не только на её экономике, но и на уверенности организаторов в жизнеспособности свободного образования.

К началу второго года наметился отход от идей Вентцеля: в качестве борьбы с бездельем были введены студии, преподаватели старались не просто излагать материал, который считали важным, а заинтересовывать детей, при этом постоянно отвлекаясь на поддержку спонтанно возникавших детских проектов. Всё это сказывалось на качестве среды, кто-то приходил, кто-то уходил, кто-то был доволен, наблюдая за учениками, спешащими в школу и задерживающимися на уроках, кто-то, как Вентцель, считал, что школа перестаёт быть свободной. Как бы то ни было, к третьему году в «Доме свободного ребёнка» появились три класса, разделённые по возрастному принципу, за каждым классом был закреплён учитель, который вёл все предметы. Это уже была классическая классно-урочная школа, и к исходу третьего года из неё ушла часть организаторов. На этом история «Дома свободного ребёнка» закончилась.

Константин Вентцель сначала организовал родительский клуб, чуть позже наладил издание журнала «Правда», а в 1917 написал декларацию о правах ребёнка

Открывается декларация цитатой из Толстого: «В детях все величайшие возможности», — и состоит из 18 пунктов. «Наряду со всеми другими видами порабощения и общественного неравенства существует порабощение и неравенство, обусловленное различием возрастов», — пишет Константин Вентцель.

«Освобождение человечества, общества, народа, взрослой индивидуальной личности может быть проведено только через полное и всеобщее освобождение ребёнка… Если мы на этот росток свободы, из которого вырастают все её разнообразные формы, не будем обращать должного внимания, то все здание Свободы, каким бы красивым оно не казалось по внешнему виду, окажется построенным на песке».

«Кто хочет прекрасного и великого будущего, тот прежде всего должен по-настоящему позаботиться о детях», — это, пожалуй, одна из ключевых фраз документа.

Как и авторы более поздних деклараций, Вентцель говорит о заботе, но в его понимании забота — это предоставление прав и свобод, предоставление свободы детям. В этом ему видится социальная справедливость. И в этом принципиальное отличие его документа от двух других: он не подходит к вопросу с условно родительской позиции, а говорит о правах детей так, как говорил бы о правах других угнетаемых групп. Более того, он выдвигает неприемлемые с точки зрения родителя тезисы:

• «Каждый ребёнок имеет право выбирать себе ближайших воспитателей и отказываться и уходить от своих родителей, если они оказываются плохими воспитателями».
• «Ни один ребёнок не может быть насильственно принуждаем к посещению того или другого воспитательного или образовательного учреждения».

Декларация заявляет о равных правах взрослых и детей, о правах ребёнка как следствии этого равенства, об ответственности взрослых перед собой и детьми. Целиком её и другие тексты Вентцеля можно прочитать здесь. Вот в сокращении и пересказе некоторые её постулаты:

Кто пишет декларацию? Конкретный человек? Или миллион обстоятельств, тысячи людей, тысячи идей, мыслей, слов — эпоха? Какую декларацию мы бы написали сегодня? А какую написали бы вы? В каждой из них есть что-то вневременное и общечеловеческое. Что-то, что связано со мной и каждым из моих детей. Вечный выбор, баланс: справедливость-безопасность-забота.

Фото: Shutterstock (siam.pukkato)