Есть ли пропасть между молодыми и старшими учителями? Если да, то пытаться ли её преодолеть? Молодая учительница Надежда Лысикова, участница проекта «Учитель для России», сейчас работает в школе в селе Глазок и рассказывает о своей жизни у нас в блогах. Её новая история — как раз об отношениях с коллегами.

Мой рабочий день подходил к концу, я провела все уроки и собиралась идти домой. Уже в коридоре она догоняет меня, меланхоличная, с блестящими глазами, в красной шали, накинутой на плечи:

 — Надежда Николаевна, у вас же есть интернет в телефоне? Можете мне помочь?

Мы идём в её кабинет, я раздражённо думаю о том, как я устала от этого невежества кругом, от отсутствия интернета, от информационного вакуума, от людей, которые вечно «что-то нажимают и всё исчезает».

Людмила Георгиевна работает в нашей школе педагогом-психологом. Я захожу в её кабинет, полный детских рисунков и плакатов, говорящих о правилах поведения.

Она достаёт листок бумаги, на котором аккуратным почерком написано: «Неумение жить считалось самым тяжким пороком в филистерском обществе Дании». Слово «филистерском» было подчёркнуто.

 — Я тут читала у Паустовского про Андерсена. Мне встретилось слово незнакомое, я его выписала, не могли бы вы посмотреть, что оно означает?

Моё раздражение сменилось чувством вины: сколько же высокомерия и снобизма во мне по отношению к ним?

Мы поговорили про филистеров, потом ещё поговорили про Андерсена и его сложную жизнь, потом ещё про Солженицына, потом про путь литературы в Советском Союзе.

 — Как вообще ваши дела? Вы сдали на права?

Месяц назад я попросила в учительской у коллег картошки. Людмила Георгиевна сразу откликнулась и пригласила нас с Альбиной к себе: «Только пакет с собой возьмите, а то у меня нет». Есть картошка, но нет пакета.

Мы получили от неё картофель, морковь, капусту, свёклу, лук, чеснок и банку квашеной капусты. Она познакомила нас со своим щенком, который встречал нас и провожал до калитки, белоснежный комок радости.

У Людмилы Георгиевны нет дома интернета, нет компьютера. Но есть книги, которые она читает или перечитывает, потом часто обсуждает их со мной.

Мне было так странно поначалу слышать в учительской (вместо привычных разговоров о том, что за поколение пошло, как оно распустилось и ничего их не интересует, только гаджеты) разговоры о том, почему Онегин убил Ленского, что гениального в текстах Пришвина, какое произведение Солженицына самое важное.

Мои коллеги — преимущественно женщины, возраст которых приближается к пенсионному. У них семьи, уже взрослые дети, у многих внуки.

Между нами — огромная пропасть. Мне казалось, что мы никогда не сможем договориться, всегда будем говорить на разных языках

Иногда у меня заканчиваются силы слушать, как они в очередной раз обсуждают одного и того же шестиклассника, который опять домашку не делает, учебник не носит, распустился, управы никакой нет, мать не боится, вообще ничего не боится. Мне в такие моменты хочется прервать этих людей и выдать какой-нибудь эмоциональный монолог, как в финале фильма «Изображая жертву». Но я стараюсь понять их. Пытаюсь понять причину таких разговоров. Тогда я вдруг начинаю видеть перед собой совершенно других людей. Уставших, небогатых, раздражённых, одиноких.

Часто наши педсоветы скатываются в какой-то беспорядочный говор: все перебивают друг друга, а я сижу и не понимаю, почему все что-то говорят, но в итоге не договариваются. Тогда я вдруг вижу перед собой людей, которым очень важно быть выслушанными, которые очень хотят выговориться, их, вероятно, очень долго никто не слушал.

Могу ли я выслушать кого-то из них? Могу. Могу ли я сочувствовать им? Могу. У меня, в отличие от них самих, для этого достаточно душевных сил и внутренних ресурсов.

Когда я меняю своё отношение к ним, они вдруг перестают быть для меня тётушками из села, с которыми у меня нет ничего общего, и становятся соседями, опытными людьми. И вдруг всё меняется.

Я могу обращаться к ним за помощью, и они откликаются. Я могу обсуждать с ними новости. Я могу узнавать у них то, чего не могу узнать в гугле: где здесь купить козьего молока, вяжет ли кто-то носки, кто здесь маляр, почему закрыта почта.

Оставаться особняком, дружить только с коллегами из программы «Учитель для России», ставить себя в оппозицию, считать себя иным, считать себя революционером — ошибка, которая усложнит жизнь. Возможность смотреть на людей иначе, эдакий другой угол зрения, другая сторона, рефрейминг — залог здоровых отношений с коллегами и возможность узнать новых интересных людей.

Вы находитесь в разделе «Блоги». Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.