Спорт может навредить, травмировать физически и морально. А может стать невероятной поддержкой. В этом тексте наш блогер Анна Склянухина рассказала историю Миши и Димы — братьев, которых от депрессии и социальной изоляции спас хоккей.

Жизнь без смысла

У Миши Томозова ДЦП, он колясочник. Его мама спортсменка, папа — тоже, поэтому, когда родился мальчик с тяжелым заболеванием, родители решили, что вся реабилитация пойдет через спорт. Миша попробовал многое: и боччу, и стрельбу, и бег на колясках, и кёрлинг, и плавание. Но ему все было как-то не по душе.

Однажды семья поехала на отдых, по дороге крёстная Миши написала его маме: «Будет проходить набор в секцию по следж-хоккею. Мишке понравится!» Долгое время у мальчика была глубокая депрессия, связанная с операцией, к которой они с родителями очень долго шли. Ее делали в Израиле. Давали 98%, что мальчик будет ходить — пусть с ходунками, но будет. Но прошло полгода после операции, и доктор сообщил, что прогнозы не оправдались. Хоть все и прошло успешно (сняли большую часть спастики — двигательных нарушений, причиной которых является повышенный тонус мышц). Но, к сожалению, поставить Мишу на ноги не удалось.

Услышав, что не сможет ходить, Миша впал в отчаяние. Он не хотел ни учиться, ни плавать, ни общаться

«Мы долгое время жили за границей: в Польше, в Венгрии, в Чехии — восстанавливались. В России мы прошли почти три курса реабилитации, но она была просто бесполезной, — делится Людмила, мама Миши — поэтому и уехали в польский реабилитационный центр». Операцию сделали, когда Мише было 9. После неё у родителей фактически снова появился новорождённый ребёнок — мальчик не мог сидеть, ползать, держать ложку. Пришлось все начинать заново. «Мы научили его сперва стоять на четвереньках, потом ползти. Была большая надежда, что Миша все-таки встанет и пойдёт. Но, к сожалению, не получилось, — рассказывает мама. — Спина у него очень слабая — нагрузку давать нельзя, потому что ребенок может буквально „сложиться“, и мы будем не колясочники, а спинальники (будем только лежать)».

Миша жил и реабилитировался. Радости не было, он был уверен, что жизнь его есть и будет абсолютно бессмысленной. «Когда мы вернулись из путешествия, первым делом позвонили в ту самую следж-хоккейную команду „Снегири“, о которой нам сказала крестная. Договорились, что придем на тренировку». Когда мальчик первый раз сел в сани, он не мог самостоятельно оттолкнуться и проехать хоть сколько-нибудь метров. Но несмотря на это, когда они с мамой вышли со льда, сказал, что ему понравилось.

Миша пришел заниматься в апреле — несколько раз сходил на занятия и сезон закончился. Впереди — летние каникулы, которых дети обычно очень ждут. Но будущий спортсмен ждал сентября — чтобы вернуться на тренировки. Рвение мальчика было поразительным. Однажды он даже готов был ползти с пятого этажа (мама обычно спускала и поднимала сына на руках — пятиэтажка без лифта), лишь бы успеть на занятия.

Пограничное состояние

Следом за Мишей подтянулся и младший брат — Дим Димыч. У него тоже проблемы со здоровьем, диагноз — аутизм без умственной отсталости. Садик у Дим Димыча был обычный, и мальчик не справился: был в тяжелом состоянии, постоянно плакал. Он немного отставал в развитии, не понимал, как делают определённые вещи его сверстники. В итоге детский сад заканчивался истериками. Ему дали заключение логопедов, дефектологов, психологов. И теперь Дима учится в специализированной школе. А еще — играет в хоккей, в команде он уже два года.

Когда начал заниматься, ему ещё не было 6. Поначалу Диме совершенно не нравилось. На первом фестивале мама мальчиков познакомилась с игроком Демидом Чурбановым, в 4 года он уже выступал за «Атал». Она сказала Диме: «Вы ровесники, а Демид уже борется за свою команду». Но и это не произвело большого впечатления. Из-за проблем со здоровьем он был несколько отстранен от мира, даже разговаривать более-менее научился только ближе к 4 годам. Мальчик всегда ездил с Мишей на тренировки, потому что маме не с кем было оставить младшего сына. Дима следил за тренировочным процессом, но не был заинтересован. А потом вдруг что-то щелкнуло.

«Вообще, он был неконтактен: не разговаривал ни со взрослыми, ни с детьми. Даже не любил, когда я стояла близко к кому-то, разговаривала с „чужими“, — рассказывает мама, — устраивал истерики, пытался меня отстранить от диалогов, как будто защищая». Но когда Миша присоединился к «Спартаку», младший брат увидел настоящую, большую команду. Мальчика заинтересовали дети, и Дим Димыч начал идти с ними на контакт. Ребята были как дома, чувствовали себя хорошо и уверенно. Дима проникся, и теперь родители возят на тренировки уже двоих сыновей.

«Помню, как сама первый раз села в сани, сделала первые движения руками. За 5 метров у меня было 8 падений! Подумала про себя: „Одна-а-ако…“ Встала и сказала, что больше в сани не сяду. Мы, здоровые люди, вполне можем управлять своим телом, но даже для нас это очень и очень непросто, а ребята справляются» — рассказывает Людмила.

Например, у Миши нарушен вестибулярный аппарат. Простым языком, Михаил всегда «в космосе». Его мама признается, что не понимает, как сын двигается там, на льду. Кроме того, у него отсутствует угловой обзор. С нарушением обзорно-обширного восприятия очень сложно играть в хоккей. Тем не менее, Миша занимается уже 5 лет, и ездит он достаточно хорошо. «Депрессия к нему не возвращается, Миша даже задумывается о будущем и планирует связать его с хоккеем. Говорит: „Если я не стану большим профессором, буду большим хоккеистом!“ Я думаю: „Конечно же, будет, куда нам от этого деться?“ — говорит Людмила. — Мне нравится смотреть, как дети растут во всем этом». Лозунг Миши сегодня — «Я не существую, а живу!».