«Как объяснять детские сказки?»
Сказка ложь, но не всегда до нас доходит и намек. Продюсер Митя Самойлов делится в фейсбуке наблюдениями, связывая воедино сказки, поиски тайных смыслов и склонность людей констатировать очевидное.
Иногда смысл сказки очевиден, и ребенку его легко объяснить. «„Репка“ — это просто. „Репка“ — это о коллективном труде, о консолидированных усилиях, о командной работе, о взаимовыручке», — приводит пример блогер. Но таких «удобных» историй не так много, как кажется на первый взгляд.
А вот о чем, скажем, «Колобок»? «Хлеб сквозанул от пенсионеров. Это о тяжелом социальном положении стариков? Об универсальной ценности хлеба? О том, что не надо сидеть на носу у лисы?», — теряется автор.
С «Курочкой рябой» все еще запутанней. «Хотели разбить золотое яйцо — зачем? — а когда оно разбилось, стали плакать», — пишет Самойлов. Мораль «Золотого петушка» вроде и понятна, но когда ребенок спрашивает: «Кто такой „скопец“, и зачем ему шамаханская царица?», — отец вновь не находит ответа.
«Сказки могут научить ритму, манере и полету фантазии. А так же критически относиться к входящей информации. — делает вывод Самойлов, — Дети, кажется, с самого начала должны понимать — что-то не так. Тут какая-то петля смысла. Внешняя простота и распевность прячут абсурд, который опирается на потерянную мудрость, забытую оговорку, придуманную традицию».
Из этого блогер видит неожиданное следствие. «Сказки, в широком смысле, учат воспринимать все с известной долей скепсиса, не кидаться на литературу в лоб, понимать, что речь — это всегда иносказание. […] Люди, которые в детстве читали мало сказок, во взрослом возрасте добирают, пересыпая свою речь поговорками».
«Вот скажет кто-то: „Из огня да в полымя!“ Да с таким видом скажет, будто всю народную мудрость внутрь кота Шредингера поместил. А это набор слов — здесь нет никакого смысла. Ну, из одной трудной ситуации попал в другую. Хорошо. Спасибо», — возмущен автор. В его представлении, следствие этой же проблемы — татуировки с «мудростями» вроде «Моя жизнь — мои правила» или «What comes around goes around».
«Какая неуместная сакрализация слова. […] А все от того, что детские сказки воспринимали буквально, а не как красивый шум. Теперь так же и новости читают», — подводит итог Самойлов.
