Хорошо, когда у ребёнка есть интересы, которые со временем превращаются в профессию, а близкие всячески поддерживают его на этом пути. К сожалению, так случается не всегда: часто подросток попадает под влияние вредных фраз и установок — от родителей, родственников и школьных учителей. Мы поговорили с психологом и социологом о том, что это за установки и как они вредят детям.

1. «Нужно найти своё дело»

Татьяна Князева, психолог:

Дело в том, что любая установка вредна, потому что внешняя мотивация не работает. Когда она появляется, человек какое-то время может делать что-то усилием воли, но долго это продолжаться не может: для продолжения очень мало энергии. Если же мотивация внутренняя, то включается интерес, энергия, ценности — это даёт возможность действовать. А установка что делает? Она перекрывает путь к выбору, к разнообразию, забирает инициативу у ребёнка и включает волю. Он, конечно, под давлением может что-то делать, но это не приносит результата.

Кроме того, любая установка даётся сверху, и отношения сразу становятся неравными. А если говорить про призвание, то этот вопрос обычно встаёт в переходном возрасте, когда родитель с ребёнком выходят на уровень равных и близких отношений, когда нужно действовать из договоренностей и совместного созидания, а не из позиции сверху: то есть не из слова «надо», а из слова «хочу».

«Призвание» — понятие намного более широкое, чем «дело», которым ребёнок может заниматься. «Призвание» — это внутреннее поле возможностей, и реализовывать его можно с помощью разных дел. Например, призвание — учитель. Оно про то, чтобы давать знания. Их может давать как преподаватель математики, так и психолог, миссионер и много кто ещё. То есть это не какая-то одна профессия. И когда родитель говорит ребенку: «Ты должен определиться, найти свое дело», — это сильно сужает его поле деятельности, ребёнок рассоединяется со своей сутью, потому что делает исходя из «надо». Как правило, в будущем это очень несчастный человек, который выполняет какие-то функции. Полностью реализовывать себя у него, конечно, не получится.

---

2. «Актёр (дизайнер, музыкант) — это не профессия»

Анна Гурарий, социолог, директор департамента политологии и социологии в УрФУ:

Проблема в том, что этот список можно продолжать до бесконечности и в нем могут оказаться даже те профессии, на которые родители готовы делать ставку. Например, юрист. Если мы вспомним опыт Сбербанка, который с 2017 года взял курс на замену юристов роботами, то может встать вопрос — зачем в перспективе нужна профессия юриста? Если же посмотреть на те изменения, которые происходят в технических специальностях, то раньше типовые инженерные задачи выполнял человек, а сегодня их можно заменить алгоритмами и машинным производством. Более того, набор навыков, который был необходим инженеру для успешного трудоустройства и построения карьеры вчера, сейчас гораздо шире.

Какая профессия является гарантом стабильности в наше время — большой вопрос. Не говоря уже о том, что образовательные и карьерные траектории могут быть самыми разными

Вот человек окончил бакалавриат с дипломом химика, а после решил поступить в театральное. В совокупности это собирается в индивидуальный пазл — человек себя находит, например, в сфере досуга и развлечений и показывает детям химические опыты.

Сегодня мы сталкиваемся с отсутствием либо же с малым количеством профориентационных встреч в школах, а это негативно влияет на мнение родителей о ряде специальностей, на понимание некоторых карьерных траекторий.

---

3. «Что ты мечешься? Пора определиться»

Татьяна Князева:

А еще родители часто говорят, что нужно довести дело до конца: «Вот окончишь институт, и делай что хочешь». Но подобные установки закрывают доступ к сути. Когда ребёнок выбирает не тот институт и продолжает ходить туда усилием воли, происходит выгорание. Хорошо, если это выгорание в профессии: тогда это можно заметить, локализовать и исправить. А если происходит выгорание в жизни (это когда я лёг и лежу весь день, у меня ни на что нет сил — такое еще часто называют ленью), то жизнь превращается в функционал, там вообще нет ничего живого.

Если мы заставляем подростка делать то, что хотим мы, взрослые, он теряет контакт с собой и на каком-то базовом золотом запасе ещё некоторое время держится, а дальше сваливается в зависимости или ищет отдушину там, где может быть собой: часто это или алкоголь, или какие-то плохие компании, или просто замкнутость.

---

4. «Нужно работать по специальности»

Анна Гурарий:

Недавно вышел ежегодный мониторинг Высшей школы экономики — согласно их оценке, 83% выпускников ВШЭ работают по специальности, и это высокий показатель. Но мы понимаем, что Вышка отличается развитой сетью партнёрств с работодателями. Если же говорить о региональных вузах, то здесь показатели ниже: только каждый четвёртый выпускник сегодня работает по специальности.

С другой стороны, мы понимаем, что рынок труда отличается подвижностью, особенно учитывая ситуацию пандемии, которая уже оказала влияние на социально-экономическую ситуацию в стране и мире.

По прогнозам Международной организации труда, во всём мире исчезнет порядка 195 миллионов рабочих мест

Люди, которые потеряли работу, пусть даже они и работали по специальности, вынуждены будут искать другие способы заработка, осваивать новые профессии. Это важно учитывать, потому что перераспределение в профессиях коснётся не только выпускников (в ряде научных статей за ними уже закрепилось определение COVID generation), но и тех, кто уже работает. Установка на «работу по специальности» в силу обстоятельств перестанет быть такой жёсткой. По мнению родителей, нужно работать по специальности, потому что это обеспечивает стабильность, но важно помнить и о том, что происходит вокруг. А это — сверхподвижность рынка труда.

---

5. «Хочется — перехочется»

Татьяна Князева:

Одна из потребностей подростка — это удовольствие. Это не желание, не блажь, это потребность. А основная задача родителей — удовлетворять потребности детей. Если они этого не делают, потребности перерождаются в нужду.

Вот хочу я есть — я иду и удовлетворяю своё желание, а потом какое-то время есть не хочу. Это здоровый механизм. Когда потребности хронически не удовлетворяются, они превращаются в нужду — такую дыру, которую невозможно закрыть. Я хочу есть, я ем, ем, ем, но всё равно хочу. И когда родители не понимают, что есть потребности, не удовлетворяют их — например, запрещают удовольствия, интересы, говорят: «Мало ли что тебе нравится фотографировать — учи математику», — это часто потом выливается в бесконечное потакание удовольствиям, которое уже невозможно удовлетворить.

---

6. «А Маша собирается в медицинский», «А вот я в твои годы…»

Татьяна Князева:

Родителю важно понять, что ещё одна важная потребность ребёнка — получить собственный опыт. Дети не могут учиться на чужом, им необходимо получать свой. И поэтому советы в духе «делай так, а вот так не делай» не попадают в голову подростка. Можно в доверительной беседе найти к нему подход, можно дать информацию для размышления, но передать свой опыт ребёнку нельзя.

Конкретно эта установка касается самоценности. Самоценность формируется с рождения и до семи лет, но может доформироваться и в переходный возраст. Это когда я хорошо к себе отношусь, могу разделить себя и свои действия.

Оценочные суждения бьют по уникальности ребёнка: не позволяют ему опираться на самоценность, и он зависит только от самооценки

Что это значит? Это значит, что мне сказали, что я хороший, и я себя чувствую хорошим. Если кто-то мимо проходил и сказал, что это не так, то я соглашаюсь с мнением прохожего. Это мешает ребёнку быть реализованным, делать самостоятельные шаги.

---

7. «Главное — стабильность, хорошая зарплата»

Анна Гурарий:

На мой взгляд, родители должны не только объяснять детям, что стабильность и хорошая зарплата — идеал, к которому стремятся все, но и рассказывать, что нужно сделать для достижения идеала. То есть приложить усилия, потратить время, особенно сегодня, когда образовательная система — это бакалавриат плюс магистратура, а для научного трека ещё и аспирантура. Сам период, когда человек может быть студентом, сейчас увеличился — согласно ряду исследований, сегодня люди находятся в статусе студента примерно до 30 лет (цифра отличается в разных странах). Время наступления стабильности приходит позже.

Со стороны вузов проводится значительная работа по актуализации учебных планов, ведь поступающий на образовательные программы абитуриент должен быть востребованным специалистом на рынке труда через 2–4 года. Но и родителям необходимо настраивать ребенка на то, что время в университете — это время для роста и становления. Родители должны понимать, что ребёнку придётся вкладываться, прилагать усилия и, самое важное, инвестировать время в учёбу для достижения той самой стабильности.

---

8. «Диплом обязательно нужен. На всякий случай»

Анна Гурарий, социолог, директор департамента политологии и социологии в УрФУ:

Я бы тут выделила две траектории: есть профессии, в которых на наличие или отсутствие «корочки» могут не обратить внимания — это, например, торговля, развлечения, сфера услуг, туризм. Мы часто говорим о hard skills и soft skills. Но также можно говорить о skill set — наборе навыков, которые являются определяющими для успешной карьеры в конкретной области. Если я, например, не умею вести переговоры, работать с конфликтными личностями, у меня нет навыка продаж, то мой диплом, скажем, специалиста по туризму мне не поможет.

С другой стороны, есть социально значимые профессии, где диплом необходим при трудоустройстве: это профессии в сфере медицины, образования, юриспруденции, — здесь набор навыков должен обязательно подкрепляться дипломом о высшем образовании. Он становится не «на всякий случай», а обязательным входным требованием.

Также стоит отметить, что учёба в университете во многом не только про диплом: это проработка навыков, расширение личных контактов, время на поиск себя и самоопределение. Я бы сказала, что диплом скорее вишенка на торте университетской жизни.