Список книг на лето иногда шокирует детей и родителей. Одним кажется, что никаких каникул не будет с этими книжками, другим — что литература не совсем подходит для детского чтения. Кто отвечает за составление этих списков и могут ли в восьмом классе рекомендовать произведения с маркировкой «16+»? Отвечает Александра Ткаченко, учитель русского и литературы в онлайн-школе Европейской гимназии.

Вопрос. Ребенок переходит в восьмой класс, получили очень объемный список литературы на лето. В нем есть и произведения с отметкой «16+» (например, «Вино из одуванчиков»). Интересно, кто составляет такие внушительные списки и утвержден ли перечень произведений в Минобрнауки?

Ответ. Как правило, список литературы для летнего чтения формируется на основе рекомендуемой учебной программы и включает те произведения, которые обязательны для изучения (согласно программе) в следующем учебном году.

В среднем список литературы для любого класса состоит из 20–30 ключевых программных произведений, но учитель может поделиться и своим списком рекомендуемой литературы. Некоторые произведения зарубежной классики, например, во многом коррелируют с отечественными. Поэтому при изучении одного произведения можно сравнивать его с другим, анализировать сходства и отличия, исследовать влияние историко-социального контекста на развитие героев, жанров, символов.

Здорово, когда учитель не ограничивается списком из 20 обязательных программных произведений и дает школьникам возможность расширить кругозор в процессе знакомства с книгами авторов, представляющих другие традиции, культуру, язык.

Маркировка «16+/18+», на мой взгляд, довольно условна

Многие ученики, у которых я вела литературу, не раз отмечали, что повесть Тургенева «Муму» настолько сильно впечатлила их (трагически), что они бы никому не порекомендовали к прочтению это произведение в 6-м классе (а между тем оно программное и никак не маркировано).

В 8-м классе дети читают, например, «Ревизора» Гоголя, где упоминаются и карточные игры, и вино, и взяточничество. Программа 9-го класса тоже пестрит описанием атрибутов праздного образа жизни («Евгений Онегин», «Герой нашего времени», «Горе от ума»), а в 11-м классе, когда многие еще не достигли совершеннолетия, читают «Чистый понедельник» Бунина и «На дне» Горького — можете себе представить, что там происходит?

В каждом произведении можно найти что-то дискредитирующее, провокационное

Но стоит ли фокусировать внимание исключительно на этом? Разве автор пишет только об этом? Безусловно, нет. Из деталей, как из пазлов, складывается цельная картинка, которая позволяет посмотреть на героев с разных сторон, погрузиться в особенности их внутреннего и внешнего мира. Вино, карты, куртизанки, убийства — это фон, контекст, который имеет место и не может быть табуирован, потому что все это встречается не только в книгах, но и в реальности. Ни Брэдбери, ни Достоевский, ни Горький, ни Бунин, ни Некрасов не говорят своими произведениями о том, что нужно праздно жить, нарушая нормы морали. Напротив, они показывают пагубное влияние такого образа жизни на человека.

«Вино из одуванчиков» — это только метафора. Это, как говорит сам герой, «пойманное и закупоренное в бутылке лето». Не стоит ставить крест на произведении, в названии и содержании которого фигурирует слово «вино» или на обложке которого красуется «16+». Поверьте, там нет абсолютно ничего предосудительного. Все границы и рамки условны, если текст ребенку интересен и понятен.

Будет здорово, если родитель найдет время прочитать книги, за которые он переживает, и обсудить их с ребенком: проговорить, что его обеспокоило, что показалось странным или слишком «взрослым». Я убеждена, что диалог позволит удостовериться в том, что дети фиксируют внимание на чем-то более важном и глубоком.

Иллюстрация: Vectorium / Shutterstock / Fotodom