Мы примерно представляем, какие сложности и проблемы возникают у педагогов в обычных госшколах, где в классе по 30 человек, а за планом уроков тщательно следят — вдруг от программы отойдёшь. Но быть учителем непросто и в, казалось бы, более спокойных условиях. Наш новый блогер Ольга Школина рассказала о преподавании в частной еврейской школе.

Когда я случайно нашла объявление о поиске учителя русского языка и литературы в эту школу, то очень удивилась. Так как вообще не знала про существование еврейской частной школы в моём городе. При этом она находится совсем недалеко от моего бывшего вуза. В этой школе в детях поддерживают их национальную идентичность: проводят уроки традиций и иврита, отмечают еврейские праздники, говорят об известных и выдающихся людях еврейской национальности, выделяют время для молитв.

Меня это всё заинтересовало, так как я давно увлекаюсь еврейской культурой и даже обнаружила у себя отдалённые еврейские корни по маме. Поэтому с долей скепсиса, возьмут ли меня, молодого и неопытного педагога, в эту школу, я пошла на собеседование. На удивление всё прошло легко и гладко. Меня взяли вести русский язык и литературу у 5-го и 7-го класса. В 5-м классе у меня всего один ученик, в 7-м — три. Однако это не делает мои будни простыми. К сожалению, в любой бочке мёда есть ложка дёгтя.

Из-за того, что у меня малая наполненность класса, а школа всё-таки частная, то и зарплата у меня очень маленькая. Не дотягивает до прожиточного минимума, скажем так. Казалось бы, зачем тогда работать в этой школе? Но для меня это оптимальный вариант, так как школа находится в шаговой доступности от моего дома, нагрузка не очень большая, поэтому я спокойно могу заниматься своими делами в свободное время. Плюс это полезный опыт работы, на который я шла осознанно. Если бы не поддержка молодого человека, я бы не смогла жить на эти деньги, конечно.

Эта частная школа живёт за счёт меценатства раввина и его жены. Не знаю, какие суммы они вкладывают, но ситуация со стороны выглядит не очень хорошо. Детей мало, некоторые из них учатся там платно, некоторые, из бедных семей, за счёт фонда, поэтому финансовый вопрос в плане набора кадров стоит остро. Учителей по некоторым предметам просто нет. И где такие найдутся, с учётом специфики оплаты труда, это тот ещё вопрос.

Вторая сторона — это дети. Нет, дети хорошие: они не ругаются матом, здороваются с тобой утром, выполняют упражнения, не жалуются, не галдят. Могут лениться только в крайнем случае. Но они очень закрыты. В обычной школе, где я проходила практику, были 7-е классы, но они были более разговорчивые, любознательные. Ты знаешь, чего от них ожидать. Здесь я до сих пор сталкиваюсь со «стеной» в понимании детей. Что они чувствуют, понимают ли они всё, что у них на душе?

Зато с детьми в начальной школе, с которыми я общаюсь на перемене, всё иначе. Они очень разговорчивы, активны, непринуждённы и в чём-то даже избалованны. Если кто-то интересовался Израилем и отношением к детям в этой стране, то он поймёт. Дети там — святое, их нельзя ругать, они свободны в своих мыслях и словах.

В иврите даже нет формы обращения «вы», показывающей старшинство и учёность в диалоге, как у нас, например. Поэтому дети очень спокойно и свободно говорят со мной, постоянно что-то спрашивают, при том, что я не веду у них уроки. Этот диссонанс между старшими и младшими настолько сильный, что порой мне эмоционально находиться там тяжело.

Эта работа очень мне помогает больше узнать о еврейской культуре, праздниках и традициях. Конечно, в этой школе строже относятся к религии, но при этом никто не закрывается от внешнего мира. В продлёнке есть и робототехника, и МХК, и театральная студия. Когда я попала в эту школу, мы вместе с детьми и ещё одной учительницей сделали журнал о полугодии. Руководство от нас в восторге и очень довольно, что мы добавляем новые активности в жизнь школы. Если у вас появятся вопросы, то смело задавайте их в комментариях!

Иллюстрация: Shutterstock / Eugene Ivanov