Заботиться о своих детях, быть всегда в курсе их дел, предупреждать об опасностях, способствовать их личному росту — всё это очень хорошо и правильно. Но иногда с этими благими намерениями могут случаться серьёзные перегибы. Анна Боглаева представляет классификацию родителей, в которых опасно превращаться.

С благими намерениями как с тем лекарством, которое превращается в яд, когда его слишком много. Можно сказать и так: посмотрите, как родитель общается со своим ребёнком, и вам станет ясно про него если не всё, то многое.

1. Родитель-наседка

Это когда родитель стремится посвятить ребёнку всего себя без остатка и видит цель своей жизни в том, чтобы всё делать за него. Ребёнка водят за ручку, моют-наряжают-кормят-опекают, даже если ему уже пятнадцать. Родители-наседки хотят знать, была ли маечка заправлена в трусики, сколько было выпито водички, удобно ли в этой обувке, не обидел ли кто их крошку и прочее. Им проще накормить с ложечки, чем научить ребёнка есть самостоятельно, радостнее одеть и застегнуть, чем показать, как одеваться и подождать, пока ребёнок это освоит. Они находятся в непрерывном монологе на тему своих переживаний: «Я волнуюсь», «А вдруг ты не сможешь?», «А как ты будешь?».

Часто их дети не ходят в сад, потому что там некому будет о них «нормально позаботиться». Или же ходят в очень платный сад, где можно прийти в любой момент, устроить воспитателю допрос с пристрастием, а вернувшись домой, наблюдать за ребёнком онлайн через установленные в саду камеры. Школы избежать не удаётся, но они и тут находят варианты, как «помочь» ребёнку — отводят в школу за ручку вплоть до выпускного, вламываются посреди урока в класс, чтобы вручить забытый учебник или варежки, регулярно приходят разбираться со всем потенциальными обидчиками и учителями.

2. Родитель-ревизор

Такой родитель контролирует каждый шаг ребёнка. У ребёнка абсолютно нет личного пространства, а о какой-либо свободе он даже не может мечтать, потому что с этим явлением как таковым не сталкивался ни разу. Каждая минута расписана под полезное времяпрепровождение, жизнь заполнена инструкциями, ценными указаниями и проверками. Всё просчитано и продумано до мелочей. Без разрешения нельзя взять даже кусок хлеба, а допросы с пристрастием «зачем тебе это?», «что ты делаешь?» и «почему я не в курсе?» случаются ежедневно и не по разу.

Для родителей-ревизоров не знать, что происходит в жизни ребёнка — смерти подобно. Они испытывают физическую потребность руководить

Куда идёт, с кем общается, во сколько придёт и что делает каждую секунду — вот повод для переживаний. Они не размышляют на тему покупки часов с функцией слежения и прослушки, они купили их ребёнку, как только те появились на рынке. И с нетерпением ждут, когда уже научатся вшивать в детей чипы для слежения за ними в режиме 24/7.

3. Родитель-надзиратель

У такого родителя любая, даже самая незначительная провинность вызывает приступ неконтролируемого гнева. В ходу шлепки, подзатыльники, ремень, волочение за шкирку, ор, битьё посуды и прочие приёмы устрашения. На людях это может проявляться в замечаниях типа «сколько можно повторять?», «что с тобой опять?», «ты что, глухой? (тупой, слепой)», «ты сейчас дождёшься!». Цель — не столько призвать к дисциплине, сколько запугать и блокировать любое проявление нежелательного поведения.

Родитель-надзиратель может даже не отдавать себе отчёта в том, что своим поведением пугает ребёнка. Он оправдывает себя тем, что его сын или дочь ведёт себя из рук вон плохо, растёт хулиганьём, не понимает, когда с ним по-хорошему и приходит в себя только когда на него наорёшь или поддашь. Страх в глазах ребёнка они интерпретируют как проявление уважения. А если вдруг провинностей в повестке дня не наблюдается, они легко организуют повод для скандала и муштры сами.

4. Родитель-невротик

Тут уже боятся сами родители, причём всего и сразу: что ребёнок заболеет, ударится, отравится, или ещё чего похуже. Страх, что в любой момент может произойти что-то ужасное, преследует родителя всегда и везде. Окрики «не трогай!», «не залезай туда!», «это опасно!» сопровождают ребёнка невротика с утра и до вечера. Детские площадки — настоящее зло, ведь там эти опасные горки и агрессивные дети с ненормальными родителями, которые совсем не воспитывают своих детей. Если уж ребёнку сильно приспичило съехать с горы или попрыгать на батуте, родитель-невротик обязательно полезет вместе с ним, дабы обеспечить безопасность. Любой сбой в системе правильного распорядка дня приравнивается к трагедии.

У таких родителей жизнь — боль, среда враждебна, вокруг только опасность. Выходя из дома, они возьмут с собой не только попить и перекусить, но и походную аптечку на случай серьёзной травмы. Они предпочитают не водить ребёнка туда, где, по их мнению, недостаточно безопасно. Это сужает варианты познания мира и круг общения. Хотя родителя-невротика это очень даже устраивает, ведь всё новое и неизвестное — это, прежде всего, опасность, а это совсем не безопасно!

5. Родитель-чемпион

Такой родитель готов почти на всё ради повода похвастаться очередным достижением ребёнка. Это история про то, как ребёнка водят на изнуряющие тренировки вопреки его желанию, отдают на танцы, в музыкальную школу или на пение, даже если у него нет соответствующих природных данных. Ребёнок может всё детство прозаниматься, например, хореографией, а потом выяснить, что в балет ему путь заказан, так как нет нужной фактуры.

Родители-чемпионы готовы отдать ребёнка под самую жёсткую муштру и подстроить всю жизнь семьи под расписание бесконечных тренировок, чтобы вырастить настоящего хоккеиста, даже если ребёнок просит на лёд его больше не водить. Ребёнок постоянно слышит, что родитель всегда хотел чем-то заниматься, но не было возможности, а ему такую возможность дарят. Типичные фразы: «а у Пети уже второй разряд и три медали», «потом спасибо скажешь!», «Что значит, не хочешь?».

Уверена, у всех родителей бывают моменты, когда невольно примеряешь на себя одну из вышеперечисленных ролей (или даже несколько). Тут главное вовремя заметить, когда проявления родительской любви и заботы перестают быть полезными, и пойти разобраться со своими «тараканами».