Продюсер и редактор «Мела», мама сына с бронхиальной астмой Лада Бакал на этой неделе часто отпрашивалась с работы: ей нужно было организовать госпитализацию ребенка в одну из больниц Москвы. Как это было и почему все так сложно, Лада рассказывает в этой колонке.
Я — мама ребенка с бронхиальной астмой. Родители детей с таким диагнозом, у нас с вами много общего: мы знаем, что такое вызовы скорой помощи ночью («Он не может дышать!»), знаем, какой сильной может быть тревога, если вдруг забыли дома ингалятор, мы знаем все про аллергопробы, подготовку к сезону цветения, все про сообщения из школы «Мама, что делать, не могу вдохнуть, но ты не волнуйся».
Дети с таким диагнозом должны время от времени ложиться на обследование — уточнять лечение. Сегодня мой сын в очередной раз лег в больницу; но как трудно было это организовать, как недружелюбно устроена система по отношению к родителям и детям, я не могу не сказать.
Моему сыну 15 лет. Его детство пришлось на ту замечательную пору, когда в детских поликлиниках Москвы еще не прошла оптимизация. Тогда в обычной поликлинике рядом с домом можно было сходить к хирургу, лору, окулисту. Но потом поликлиники объединили. Наша, районная, стала одним из четырех филиалов крупного поликлиничного хаба. Нововведение, вероятно, повысило эффективность поликлиник — этим только и могут (но совершенно не хотят!) утешаться родители, жизнь которых стала гораздо, гораздо неудобнее.
Да, мы живем в стране, где демография и здравоохранение — важные национальные проекты, где увеличивают маткапитал, вводят отцовский капитал…
Знаете что, дорогие законотворцы? Попробуйте пройти с ребенком всех врачей перед приемом в школу
Попробуйте собрать справки, чтобы лечь в больницу. Попробуйте посидеть в приемном покое с направлением на плановую госпитализацию и потом посмотрите, пожалуйста, мне в глаза.
Чтобы сходить к аллергологу, четыре года назад было необходимо записаться к педиатру, получить направление, подписать его у заведующего вашим филиалом (уже два похода в поликлинику, и это при условии, что вам подписали направление с первого раза, мне не так везло), отвезти в центральный хаб, будто нарочно расположенный предельно далеко от вашего дома (это уже четвертый визит в поликлинику).
А если при этом вы работающая мать-одиночка? Правда же, вам не надо работать, зато можно в рабочее время кататься по всем филиалам поликлиник вашего района с непонятным шансом на успех? Мне стало обидно тратить свою единственную бесценную жизнь на беготню за аллергологом, и несколько лет я лечила астму сына в частных поликлиниках — да, это было дорого, но быстро и удобно.
А потом я стала ИП. Оказалось, что это очень полезный опыт: в частности, он позволяет увидеть, сколько медицинских налогов я плачу. Это мои налоги и мои деньги, подумала я, я уже заплатила за государственную медицину, так почему же мне надо платить дважды? Так я вернулась в систему ОМС. За это время в ней произошли перемены к лучшему. Например, записаться к аллергологу теперь можно после всего одного визита к педиатру — посмотрев на течение астмы, аллерголог предложила нам с сыном в очередной раз лечь в больницу.
Но для этого, оказывается, нужно собрать пуд документов, справок, выписок, сдать анализы, сделать обследования
Слава богу, сыну 15, и он самостоятельно может посещать филиалы два, три и четыре нашей поликлиники, чтобы собрать справки, сдать ПЦР, получить выписки. Я совершенно не представляю, как с этим сбором документов справляются работающие матери маленьких детей. 18 справок, бумажек, выписок, распечаток, ксероксов. Неужели нельзя положить ребенка в больницу (там ему сделают все обследования за два-три часа) и не мучить родителей сбором бумажек, многие из которых вполне могли бы быть доступны электронным образом? Почему в Москве, например, с ее блестящим сервисом МФЦ, реально изменившим жизнь москвичей к лучшему, медицинская документация все еще на уровне двадцатилетней давности? И это в Москве — боязно подумать, что творится в регионах.
Впрочем, в глаза пациентов региональной медицины вполне могут заглянуть даже москвичи. Например, в приемном покое московской детской больницы, куда сегодня утром мы с сыном приехали с путевкой на госпитализацию — в 09:15 утра. И оказались десятыми в живой очереди.
Рядом плакал двухлетний малыш из Брянска: они с мамой в четыре утра выехали из города, у них такую операцию не делают
Чуть поодаль другая мама (из Липецка) укачивала дочку: они тоже приехали в Москву за операцией, которую им не могут сделать дома (с 18 справками, некоторые из которых действительны всего три дня!). Приемный покой был забит, путевки с временем госпитализации накладывались друг на друга, и всех было отчаянно жаль. Никакого приема по времени, только живая очередь, мало врачей, много пациентов. Два часа в очереди, пока нас со словами «Бронхиальная астма, бокс номер один» не отвели к врачу и сына не положили наконец в больницу.
Несколько деталей: передачи детям от родных принимают с 10 до 17 часов (вы же помните, что мама работает, да?). Растолкуйте мне, как может она, только собравшая все справки, в рабочее время передавать ребенку вещи или еду в больницу? Как это согласуется с поддержкой семей, материнства и детства, о которых так много говорят в последнее время с самых высоких трибун? Почему не сделать сервис более дружелюбным — принимать передачи с 8 до 20, например?
Десять лет тому назад, когда у сына еще не было астмы, мы были в Горном Алтае. В Барнауле на глаза мне попался щит какой-то социальной рекламы и запомнился навсегда: «Дети — это то, что обходится очень дорого и ценится высоко». Вот мы, пожалуй, все еще находимся только в первой половине этой фразы. Давайте поскорее перейдем во вторую?
Фото: Shutterstock / ESB Professional
