«Мои дети знают: если они убьют человека — я буду на их стороне». Правила воспитания Татьяны Лазаревой
«Мои дети знают: если они убьют человека — я буду на их стороне». Правила воспитания Татьяны Лазаревой
«Мои дети знают: если они убьют человека — я буду на их стороне». Правила воспитания Татьяны Лазаревой

«Мои дети знают: если они убьют человека — я буду на их стороне». Правила воспитания Татьяны Лазаревой

Юля Варшавская

24

04.10.2018

Татьяна Лазарева с дочерью Антониной / Изображение на обложке: РИА Новости (Екатерина Чеснокова)

Глядя на телеведущую и актрису Татьяну Лазареву, сложно поверить, что по совместительству она ещё и мама троих очень взрослых детей — Степана (23 года), Софьи (20 лет) и Антонины (12 лет). Она рассказала «Мелу», почему всегда нужно быть на стороне ребёнка, как научить его брать на себя ответственность и кто в доме должен быть главным.

1. Мои дети знают: если они убьют человека — я буду на их стороне. Это родительская миссия — быть рядом. Не давить, а уважать и любить во всех случаях. У тебя есть очень короткий период, когда ты можешь себя представить как хорошую мать. Причём это длится только до определённого возраста, пока они не становятся подростками, и ты уже ничего не можешь им дать. Так что, если вы спросите меня, кто такая «хорошая мать», ответ будет очень простой: любящая. Любить и ничего не требовать взамен — это всё, что мы можем дать нашим детям.

2. Сколько бы детей ты ни рожал, с каждым ты сделаешь на ошибку меньше… и на ошибку больше. У меня их трое, так что я точно знаю. Например, Степан был рождён вне брака, поэтому любовь моя к нему была бесконечной. Если бы на горизонте не появился Михаил, судьба бедного мальчика была бы незавидной — я бы залюбила его до смерти. Поэтому, когда родилась дочь Соня, Степан, мягко скажем, недоумевал по этому поводу. И это была одна из главных моих ошибок. Когда я бегала между двумя кроватками, он хватал меня за руку и всё время спрашивал: ты меня любишь? Позже, в школе, мы зачем-то постоянно ставили её в пример. В итоге лет десять своей жизни они друг друга плохо переносили, и подружились совсем недавно. С третьей дочкой, Антониной, я уже не стала рисковать и всех предупредила: ребята, я вообще не знаю, что это такое, будем разбираться вместе. Я люблю вас больше, потому что я с вами дольше живу. В результате они её обожали, заботились и вообще не ревновали.

3. Принимать рискованные решения за своих детей — это большая ответственность взрослого человека. Когда Степан был маленький, я была уверена, что школьное образование и социум нужны детям обязательно. Но ни с садиком, ни со школой у Степана не сложилось сразу. Он каждое утро плакал, не хотел идти, потом стал часто болеть. Мы отдали его на домашнее обучение, попробовали частную школу — ничего толком не помогало. Хотя мы с Мишей вообще не рассматривали обучение за границей, в какой-то момент задумались… и когда ему было 14 лет, посреди учебного года отправили его — без знания языка! — учиться в Англию. Я понимала сердцем, что ему там нелегко. Например, оказалось, что первый месяц он вытирался футболкой вместо полотенца! Зато потом освоился — и вырос в отличного самостоятельного парня. Потому что тепличные условия для детей не всегда ведут к хорошему. Человек должен встречаться с трудностями и самостоятельно с ними справляться.

4. Мои дети воспитаны по принципу, что у них есть жизнь — и она принадлежит им. Когда я начинаю влезать в неё чуть больше, чем нужно, они сопротивляются. В 2012 году мы с их папой, по сути, потеряли профессию. И быстро поняли, что деньги будут только убывать. Тогда мы объявили детям, что высшее образование каждому из них сможем оплатить только одно. И они стали относиться ко всему, что происходит, серьёзнее — в том числе, к выбору профессии. Старшие дети взяли год после окончания школы, в течение которого попробовали себя в работе. И Степан, и Софья уже работают и очень нацелены на результат.

5. У нас нет чёткого разделения на «доброго» и «злого» полицейских. Когда папа орёт — все бегут к маме, и наоборот. Мы оба авторитеты у детей, но сейчас я понимаю, что отвечаю в нашей семье за абсолютную любовь/прощение/потакание во всём. Если бы не было Миши, не было бы Сони и Тоси, а Степан был бы абсолютно избалованным ребёнком. Он был сдерживающий и критичный к моему безудержному желанию всё-всё сделать для детей и разрешить им. У него получается играть роль строгого родителя! Конечно, когда я ругаю Антонину, то она идёт жаловаться к папе. И это уже рассматривается как доброта.

6. Когда они маленькие, они полностью зависят от тебя. К 23 годам тебе остаётся только наблюдать и молчать. Каждый раз, принимая решение, ты понимаешь, что сейчас делаешь непоправимое (или, наоборот, поправимое), но ты делаешь, потому что «так надо». Первая взрослость наступает, когда в 14 лет получаешь паспорт, в 18 лет начинается фактически самостоятельная жизнь. В 21 можно начать пить и курить. А потом уже наступает момент, когда они говорят тебе: «Мам, хватит», а ты им отвечаешь: «Тогда за свою жизнь несёшь ответственность только ты сам. И это касается всех сфер твоей жизни». Хочешь быть самостоятельным — будь им.

7. Новая задача для родителей — понять, как жить, если вместо мамы есть Google. Современные дети — это вообще другие дети. Я иногда ловлю себя на том, что ругаю Антонину, которая целыми днями сидит в телефоне. А потом понимаю, что там ей просто интереснее. Они вообще делают только то, что их интересует. Раньше было так: если ты пошёл в музыкальную школу, будь любезен её закончить. А сейчас всё по-другому. Ребёнок захотел в теннис играть, ты берёшь кошелек и ведёшь его в секцию… а он уже не хочет! И это нормально. Как только у человека появляется желание, вы должны его немедленно удовлетворить. Иначе он будет пробовать это потом, когда станет уже поздно. Все знания, которые приходят к современным детям насильно, просто не усваиваются.

Кстати, поближе познакомиться с правилами воспитания Татьяны Лазаревой можно, отправившись вместе с ней в новогоднее семейное путешествие в Сингапур.

Татьяна Лазарева с дочерью Антониной / Изображение на обложке: РИА Новости (Екатерина Чеснокова)
Читайте также
Комментарии(24)
«Если мои дети убьют человека, я буду на их стороне» — вот эти вот эпатирующие высказывания, привлекающие внимание к тому, что говорится — для чего? Ни на секунду не сомневаюсь в адекватности Татьяны, но не понимаю, зачем это вынесено в заголовок (((Если ваши дети кого-то убьют, это значит, у вас неправильные дети. И я вот прочитала только это, самое первое предложение, и дальше даже читать не хочу… Разочарована… Предлагаю начинать следующие интервью со слов — «если мои дети станут наркоманами, я буду на их стороне», «если мои дети будут мучить животных и снимать об этом ролики, я буду на их стороне» и т. д.))))) Один вопрос: а если другие дети убивают — вы на их стороне? Или достаточно того, что на «их» стороне — их родители))))
Тем, кто кидается подобными заявками, реально на всех плевать. Мол, пусть там, на стороне других детей будут ИХ родители. Типа, так каждого найдётся кому защищать, и наступит «гармония» полная — как в доисторические времена, ещё до первобытных общин: каждый сам за себя и за кого-то совсем уж СВОЕГО. Ни о каком обществе (хотя бы первобытном) речи уже не будет. Будем нацелены на то, чтобы перебить друг друга.
«ебёнок захотел в теннис играть, ты берёшь кошелек и ведёшь его в секцию… а он уже не хочет» -так и будет до старости не понимать, что он хочет. А при первых трудностях тут же отступать.
Там подразумевалось наверное типа гоя или жителя России
Показать все комментарии
Больше статей