Моему старшему сыну Славе этим летом исполнилось девять лет. И он уже три раза прыгал с парашютом в тандеме с инструктором. Три! На минуточку я первый раз столкнулась с экстремальным спортом, когда мне было 33 года.
Дети в экстремальном спорте — тема спорная. Здесь однозначно нельзя быть родителем-теоретиком, который пробует на своём ребёнке то, что не испытал сам. Чтобы понять, что чувствовал мой сын в самолёте на высоте 4500 метров, я решила пройти «проверку боем». С тандемным прыжком не получилось, но мы нашли достойную альтернативу — роупджампинг (прыжки с верёвкой — Прим. ред.).
Я хорошо помню подготовку к прыжку: вот на меня надевают страховку, шлем, проводят инструктаж. Я разворачиваюсь и иду к зданию. Теперь мне надо подняться на высоту 35 метров. Каждый лестничный пролёт внутри меня шла ожесточённая борьба — поддаться страху и отказаться или всё-таки дойти до конца. Один шаг — и я придумывала причину, чтобы развернуться назад, другой — чтобы продолжить. На крыше меня пристегнули к прыжковой верёвке. До края нужно было пройти полтора метра. Тот ужас, который я испытала, стоя на краю, не сравнится ни с чем в моей жизни. Но мысль, что мой сын трижды смотрел на землю с высоты 4500 метров, мотивировала, что и я справлюсь и смогу.
Первый раз Славян прыгнул за месяц до своего восьмилетия. Его отец уже несколько лет занимался парашютным спортом, а сын часто смотрел видеоролики папиных прыжков и мечтал о небе. И когда появилась возможность прыгнуть, он, конечно, тут же в неё вцепился.
Дома мы долго и бурно обсуждали, стоит ли разрешать ребёнку тандем или нет. Я, само собой, была против. Дело было даже не в том, что люди, которые занимаются экстремальными видами спорта, — полные неадекваты. Среди моих знакомых много тех, кто увлекается спортом «на грани», и я уважаю их выбор. Честно говоря, я просто боялась за своего ребёнка. Боялась не за то, что он разобьётся (мы подробно изучили технику безопасности). Я боялась за его эмоциональное состояние. Вот он, мой маленький мальчик, сидит в самолёте, пристёгнутый к инструктору, открывается дверь и он смотрит вниз. Что будет в его голове, какие чувства он испытает? Вдруг ему будет нужна моя поддержка, а меня не будет рядом!
10 советов, как подружиться с собственным ребёнком
Папа Славы пытался мне объяснить, что мы воспитываем мужчин (у нас трое сыновей), которые будут нести ответственность за свои решения и свой выбор, как бы страшно им ни было. Да, мы должны объяснить потенциальную опасность. Да, мы ещё раз заострим внимание ребёнка на технике безопасности и правилах поведения. Дальше — зона его личной ответственности. Захотел — пусть идёт. Будет страшно — откажется. Но пусть это будет его решение, а не матери, которая просто побоялась оторвать ребёнка от своей юбки.
«Многие родители боятся отдавать детей на спорт, который мы называем экстремальным и считаем травмоопасным. Это, в общем-то, понятно: сломать ногу при занятиях слаломом точно проще, чем сидя за шахматным столом.
Но вредят ли такие занятия детской психике? Сам по себе спорт никому никакого вреда причинить не может. Но родители или тренеры могут запросто перестараться, пытаясь воспитать «смелого, ловкого, закалённого» ребёнка на зависть всем окружающим. Если вы решили отдать ребёнка в парашютный спорт или в секцию скалолазания, помните, что беседы о технике безопасности должны быть на первом месте. А идею «тормоза придумали трусы» — оставить в прошлом. Стоит на своём примере показывать, что важно дважны проверять страховку, а то и трижды. Когда авторитетные для ребёнка люди говорят о безопасности, он понимает, что осторожность не связана со слабостью.
Важно не давить на ребёнка, никогда не «брать на слабо», признавать, что страх это — нормально. Особенно если тебе стоит прыгать с высоты тысячи метров из самолёта или нестись на бешеной скорости по волнам. Всегда можно отказаться и передумать, взять тайм-аут и подумать ещё раз».
Ирина Беляева, психолог, педагог
Славян прыгнул… Да, ему было страшно. Но когда он приземлился, сразу захотел прыгнуть второй раз. А через год, этим летом, он прыгнул ещё два раза. И теперь он с нетерпением ждёт, когда ему исполнится 14 лет, чтобы пройти обучение и прыгать уже самостоятельно.
Когда я стояла на высоте 35 метров на самом краю, пыталась собраться и заставить себя прыгнуть, мысль о геройстве сына грела и подстёгивала одновременно. Но я не пыталась «взять себя на слабо». Вот девятилетка может, а ты — нет!
У меня трое сыновей. Старший — энергичный и неординарный. Глядя на остальных, сомневаюсь, что они будут другими. Их внутренний потенциал восхищает и поражает. И я считаю, что моя главная задача как матери (в принципе как и любого из родителей) — если не максимально полезно развить то, что есть в ребёнке, то хотя бы не навредить. Не задавить его своим мнением и стереотипами о том, что можно делать, а что категорически нельзя. Пусть сами выбирают свой путь, а я могу только быть рядом и поддержать их, когда это будет им нужно.
«Никакого психологического возраста для занятий каким-то спортом не существует. Я знаю детей, которые занимаются скалолазанием и дайвингом с 2-3 лет, и в свои 4-5 участвуют во взрослых соревнованиях по виндсёрфингу. А есть взрослые, которые боятся даже сесть в самолёт, не говоря уже о прыжках. Всё очень индивидуально и зависит от ребёнка, родителей, тренера и окружения.
Ну и конечно, не стоит зацикливаться на «адреналиновой» части спорта. Любой спорт скорее про силу, здоровье, свободу и красоту, а не про способность встать на грань и наконец-то почувствовать, что живой. Или доказать всему миру в лице папы, что да — ты тоже на что-то способен».
Ирина Беляева, психолог, педагог
Тот шаг в пустоту был самым сложным в моей жизни, в прямом смысле этого слова. Многие знакомые до сих пор спрашивают: зачем я всё-таки это сделала? Наверное, я сделала это в первую очередь для себя. Для того, чтобы быть со своими такими необычными детьми на одной волне и понимать их чуть больше. Да, я перебарываю и перевоспитываю себя, ради них и нас в будущем. И поверьте мне, оно правда того стоит.
Ещё больше полезных текстов с лучшими советами психологов о воспитании и о том, как строить отношения в семье (чтобы никто не остался обиженным), в нашем телеграм-канале и на странице о детской психологии в фейсбуке.
