Тайна текста

Наверное, нас — таких, как я, знатоков законов Природы и бытия, еще не так и мало, но, как писал дааавно, лет сто тому назад, один очень популярный кремлевский мечтатель, страшно далеки мы от народа. На протяжении тысячелетий мы, знатоки, карабкались к вершинам знаний, с риском для жизни открывая законы Вселенной… История знает тому множество примеров и даже чисто статистически доказывает продуктивность этих открытий, утилитарную пользу этих стараний и ценность жертвенности: ученые платят отсутствием семей, детей, человеческих удобств и даже лишением жизни. А человечество получает «блага» цивилизации, комфортабельность труда и отдыха, изобретения, позволяющие повышать разрушительную силу вражды между кланами, народами, странами, империями.

Смотрите-ка, хотела о чтении, а начала как из далека! Вот так устроено сознание читателя: когда он знакомится с книгой, включается его воображение и мышление. Буквы складываются в слова, слова — в предложения, предложения — в тексты. Помните у Толстого: Хве-и -ХВИ, ле-и — ЛИ, пе- ок — ПОК. Что-то поняли? А! ХВИЛИПОК. Это имя, имя мальчика. Почему мальчика? Потому что уменьшительный суффикс прикрепляется к имени только ребенка. Даже подростку уже как-то неловко сказать «Филиппок», ну разве что мама или бабушка так назовут. Вот видите, одно слово из трех слогов, а если не включить воображение и не задуматься (помыслить) о значении этих слогов, чтение будет озвучиванием. А смысл?

Вот смысл, как правило, остается вне сознания. Особенно у малышей. Они узнают буквы (им объяснили их название), они осилили сложение этих букв, слогов, и это уже победа! Я молодец! Ага, говорит умный взрослый, потому что понимает: первые действия — уже подходы к чтению. В следующий раз он, наш начинающий читатель, повторит эти действия быстрее, а потом вдруг — раз — и удивится: чай-ник, ой, это же чайник! И покажет на чайник, ОСОЗНАВ, ЧТО он прочитал. В его сознании совпадут звукоряд и денотат, т. е. тот предмет, который назван этим словом. Это будет радость, какой прежде малыш не знал. Удовольствие! А мы, умные взрослые, доставим ему еще несколько таких удивлений: покажем простые наборы букв, произнося которые он опять узнает имя известного ему предмета: стол, стул, шкаф. Без картинок. Это важно, чтобы включить воображение. Увидел буквы — озвучил — показал на предмет. Не наоборот! В этом суть обучения чтению в современном мире гаджетов, услужливо подкидывающих нам изображение. Другими словами, читатель начинается с умения за буквами мысленно увидеть — понять — значение слова.

Тише едешь — дальше будешь. Здесь начинающему читателю непонятно все: тише — это обычно просят не шуметь. Ты едешь и не шумишь, а почему дальше? Почему не закончена фраза: будешь что делать? , будешь где?.. А! это, наверное, загадка и надо её закончить — предполагают первоклассники.

Оказывается, народная мудрость просто так не дается современному уму. Это пословица, говорим мы глупому дитятке, а разве это помогает ему понять значение фразы? Наоборот, еще больше запутали: а что такое пословица? Как объяснить человечку, у которого своего опыта с гулькин нос, содержание пословицы, поместившей в себя и накопленную многими поколениями мудрость жизни, и переносное значение многих слов родного языка, и грамматику коммуникативного намерения фразы…

Но ведь когда мы вместе с ним раскроем все эти загадки прочитанной им фразы, ему обязательно понравится эта игра — игра в слова, игра с воображением, игра с удовольствием от обретаемых открытий! И малышня первых лет обучения, и пубертатные подростки, и озабоченные поступлением выпускники школы, оказывается обожают играть в слова, играть, раскрывая тайну текста, которую автор запрятал в знаки языка, на разных уровнях от фонетики и графики до стилистики… Удовольствие, которое получают школьники — от мала до велика — читая художественные произведения в игре, с игрой, для игры, работает как мощный механизм их развития! Тайна текста подмигивает и завлекает, чтение становится квестом, и читатель помнит это удовольствие открытия, помнит опыт прохождения через все возможные «засады» языка: смыслы и значения слов, которые вступают друг с другом в интересные отношения и меняют, и расширяют, и углубляют наши представления об истории, героях, авторе, мире, в конце концов. Это ни с чем не сравнимое удовольствие смыслопостижения и смыслопорождения тренирует наше воображение и наше мышление, которые обогащаясь практикой такого рода чтения, развивают наши способности к познанию и тем самым способствуют хорошей учебе.

«Бросить Пушкина с парохода современности»… Эта цитата из манифеста русских футуристов начала ХХ века мне вспомнилась, когда однажды пришла я в свой десятый класс на обычный урок русского языка, а ученики вдруг забастовали. Надоели, говорят, нам ваши правила, орфограммы с запятыми. Зачем он нужен — этот русский язык! И пошли рассуждения на тему, пригодятся ли им «все эти знания»… Один заявляет: «Я буду финансистом, найму грамотную секретаршу». Другая перебивает: «А я пишу на компьютере, и он мне все ошибки исправляет». Третий заявляет: «Нам, математикам, вообще вся эта грамматика ни к чему…» А я отвернулась к окну, чтоб успокоиться, и стала вслух читать первое, что пришло мне на ум — замечательное по краткости и емкости стихотворение А. С. Пушкина:

«Все мое!» — сказало злато,

«Все мое!» — сказал булат.

«Все куплю!» — сказало злато,

«Все возьму!» — сказал булат.

Вот-вот, продолжают шуметь ученики, видите: главное — деньги и сила! Кто это написал? А, можно догадаться, опять Ваш любимый Пушкин, кто ж еще?! Вот даже Пушкин считает, что всем в мире правит агрессия и богатство.

«А почему вы решили, что это Пушкин? С чего вы взяли, что это стихотворение про деньги и про силу?» — не понимаю я.

Как же, отвечают, тут все ясно: здесь же образы. Вот «злато» — это богатство, деньги, драгоценности, недвижимость всякая, а «булат» — это же меч, наверное, такой крепкий, из специального сплава, оружие — значит агрессия.

«Да как же вы это все поняли? — удивляюсь я. Если это неодушевленные предметы, то они не должны говорить! А они, похоже, еще и спорят!»

«Так, это же стихи. Художественное произведение, в нем фигуры речи всякие, тропы используются. В нем всегда всякие невероятные вещи могут происходить. Это же вымысел писателя!» — со знанием дела отвечают мне мои математики и финансисты.

«Вот так — так! — причитаю я. — И что же этим писателям неймется, образы какие-то выдумывают, занятых людей — программистов да экономистов — от важных дел отвлекают?»

«Да понятно, что хотят что-то своё сказать. Вот и здесь Пушкин Ваш хочет показать, какие они глупые, эти спорщики, договориться не могут, кто главнее!» «А вам понятно, кто главнее? И почему глупые? Чего они хотят, эти властелины?» — недоумеваю я. «Все вы прекрасно понимаете, — укоряют меня ученики, — сами же сказали — властелины, вот власти и хотят!»

А я опять не понимаю: «Что же они имеют в виду, когда говорят „ВСЁ МОЁ“?»

«Еда, одежда, дома, курорты — все, что можно купить или забрать силой. Не притворяйтесь, все вы прекрасно понимаете» — говорят мне мои «оппоненты». А я не притворяюсь, потому что знаю, что это «всё», что они могут купить или поработить, далеко не всё, чем жив и чем дышит человек в этом мире. Невозможно отнять знания, умения, способности, а, «продавая» их, человек с ними все равно не расстается. Вот иду я учить музыке или русскому языку кого-нибудь, и приходится мне повторять и тренировать свои умения, значит, я их УВЕЛИЧИВАЮ, да еще получаю за это материальное вознаграждение. Духовное состояние, когда им делятся, имеет свойство преумножаться — каков парадокс! Поэтому, чем менее человек зависит от материального (имущественного) состояния, тем он более свободен, независим, неподкупен, честен. Посмотрите, ведь пушкинские герои кричат, видите?

«Да, действительно, там восклицательные предложения. Надо же, — теперь удивляются десятиклассники, — они же надрываются, пытаясь доказать свою власть друг другу. Смешно!»

А теперь уже смешно мне, учителю, потому что пока мы обсуждали такие важные жизненные вопросы, они успели повторить множество законов и правил русского языка. Посмотрите, много ли слов использует поэт в этом четверостишии? Семь несколько раз повторяющихся слов. Всего семь! Но сколько же мыслей возникло у нас, сколько эмоций было при обсуждении!

Зловещим и лишающим надежды выглядит сначала этот диалог обезличенных монстров. Мы «проигрываем» в своем воображении этот конфликт, потому что четверостишие напоминает пьесу (трагедию? комедию?): есть прямая речь, и предложения оформлены по эмоциональной окраске так, что мы слышим эмоциональную речь этих персонажей. Пушкин пишет эти стихи, чтобы поразмышлять над важной для него идеей, вскрыть суть этого явления. Олицетворение — прием, который использует автор, — позволяет нам представить себе эти персонажи и тем самым, как бы присутствовать при их споре. И форма диалога выбрана неслучайно: когда становишься участником беседы ли, ссоры ли, хочешь — не хочешь, а задумываешься, на чьей ты стороне, что ты бы сказал, ответил собеседникам. Пушкин строит свой текст так, чтобы наверняка вовлечь читателя в разговор, не оставить его равнодушным к тому, над чем сам поэт размышляет. Стремление к всеобъемлющей власти — через обогащение или силу — делает конфликт толстосумов («злато») и агрессоров («булат») вечным и одновременно, по здравому размышлению, бессмысленным. Им подвластно лишь материальное достояние человечества — его можно выкупить или изъять, но отнять духовное содержание личности невозможно! С высоты этого понимания пушкинские самоуверенные персонажи уже не кажутся читателю такими всемогущими, как при первом прочтении, а диалог напоминает спор двух напыщенных глупцов. И вот вы, его потомки, через 200 лет сталкиваетесь с теми же проблемами. Изменилось ли содержание этих строк за два столетия?

Семь слов! Что же в этом четверостишии поэта начала Х1Х века так зацепило нас, вошедших в ХХ1 век?!

Вот и получается, что не только ради правописной грамотности мы изучаем русский язык и читаем художественные произведения. А для чего — пусть опять ответит сам Александр Сергеевич: «Чтоб мыслить и страдать»! Страдать — в значении «переживать сильные чувства», то есть обогащать свою душу ПОНИМАНИЕМ и СОПЕРЕЖИВАНИЕМ. Мы прочитали всего лишь четыре строки поэта, и как много поняли про ценности жизни!

А вы говорите — «секретарша», «компьютер»…