Сумерки исторического образования в Гуманитарном институте НГУ

Беда пришла в наш гуманитарный дом. Руководство кафедры Отечественной истории Гуманитарного института похоже, что впало в маразм.

На днях проходили очередные выборы на замещение вакантных должностей. Про то, что Зуев давно превратил нужное и полезное дело в откровенный фарс, писалось много раз. Печально другое. Он всё больше стал напоминать стареющего Леонида Ильича.

Простой вопрос, заданный Зуеву относительно критериев выбора между кандидатами, приводит его сперва в замешательство, а потом в тупую прострацию. Через некоторое время до него доходит, что его о чём-то спрашивают. Достав какую-то бумажку унылым монотонным голосом он начинает зачитывать прописные истины о том, что для занятия вакантной должности необходим диплом о высшем образовании. Приходится разъяснять, что это условие уже проверил учёный секретарь института, когда принимал документы на конкурс. Зуев впадает в ступор, пропадая с экрана куда-то в глубины Зума.

Видя шефа в столь неприглядном положении, один из его подчинённых спешит на помощь, истерично изрекая такую абракадабру: «Это корпоративная цеховая процедура» и переспрашивает: «Я понятно объясняю»?

Переведём этот средневековый текст: «У нас тут междусобойчик, а ты пошёл отсюда». Что ж, спасибо за откровенность.

Итак, сами себя выбираем, и сами о себе думаем, что мы не просто крутые, а прямо супер-пупер крутые. Увы, это уже давно не так.

За последние тридцать лет российская историческая наука сделала громадные шаги вперёд, начав успешно осваивать такие направления в современной исторической науке, как «Историческая антропология», «Публичная история», «Новая политическая история», «Глобальная история», «Историческая память», «Микроистория», «Новая культурная история», «История ментальностей». Список можно продолжать. Но вот незадача. Ни в учебном плане кафедры Отечественной истории, ни в рабочих программах дисциплин Вы и следа от них не найдёте. Знают ли студенты-историки ГИ НГУ об этих направлениях? Сомневаюсь.

Бакалаврам и магистрантам предлагается к изучению «осетрина второй свежести» из программ 30-летней давности с заменой «Научного атеизма» на «Историю церкви и государства в России», а «Истории КПСС» на «Российский социум в условиях трансформаций ХХ века».

Итог, увы, печален. Желающих связывать свою судьбу с историческим направлением в ГИ НГУ и Институте истории СО РАН становится всё меньше и меньше. В этом году, например, в аспирантуру по Отечественной истории не поступило ни одного выпускника. Впрочем, они правы. Что им может предложить тот же Институт истории? Узкое краеведение и архаичные методологические подходы, да обещалки написать когда-то трёхтомную «Историю Сибири» вместо пятитомной?

Лечить эту тяжёлую болезнь, похоже, уже поздно. Необходима хирургическая операция: кафедру нужно закрыть и начать формировать её заново, привлекая к работе как здоровые элементы самой кафедры, так и историков-специалистов со стороны.