Из жизни замечательных детей

Первую половину июня мы с Димой были в Барнауле, прошли очередной «раунд» борьбы с самими собой. Итоги не только в медицинском заключении, но и в моральной поддержке, на которую не скупятся сотрудники Центра — http://steptostep22.ru

Низкий поклон нашему доктору — НАТАЛЬЕ СЕРГЕЕВНЕ, медицинской сестре массажисту НАДЕЖДЕ ВИКТОРОВНЕ, массажисту из Китая, ХАО ХУЭЙЦИН благодарна не только за медицинские процедуры для Димы, но и за общение на языках и мотивирование Димы к их изучению хотя бы на время лечения! Спасибо всему персоналу центра.

Ещё хочу выразить уважение мамам и папам (очень редким в центре), чьи детки не дают им забыть о том, что такое подлинное счастье. Счастье — это когда твой ребёнок делает первые шажки без поддержки, даже если это происходит поздно, не соответствуя общепринятым срокам и нормам. Счастье это когда он, наконец-то, пусть с трудом, но выговорил то, что хочет сказать сам… И многое другое, не очень связанное с материальным «богатством» и возможностью «жить для себя».

Лето в разгаре, хотя и не очень приветливо. Но дети есть дети: рады ему всякому и всюду, в городе, на даче.

Заметки «Из жизни замечательных детей» хочу и могу писать хоть каждый день. Настолько отличается их восприятие погоды, природы, лета от восприятия взрослых.

В Барнауле идём по городу после процедур в реабилитационном центре. Прямо посреди довольно нудного дождя выглянуло солнце. Дима: «Жить хорошо! Солнышко выглянуло, мама рядом…».

После процедур, особенно после массажа, сделанного замечательным специалистом-массажистом из Китая, Дима не идёт, а «летит». Простирает руки и взмахивает ими ритмично. «Летим со мной!» Смотрит на мои руки, загруженные пакетами. Произносит сочувственно:"Да, твои крылышки подзасохли…».

Возвращаясь после лечения в родной город, не доехали до него. Вышли «на даче». Обежав участок и полюбовавшись цветами, Дима на весь день исчез, убежал к ребятишкам.

Весь день на улице шум-гам, весёлый смех детей, игры-забавы. От этого всего оторваться трудно даже на пятнадцать минут, чтобы поесть. Но вот и поздний вечер, пора домой. Пока наливаю воды Диме помыться и даю «ценные указания» о том, что помыться надо тщательно и идти спать, он нетерпеливо выслушивает, а потом выносит очередной «вердикт» всему «нормальному», придуманному взрослыми:"Как же мне надоели все эти нормы! Хочу в Африку! Сбросить все одежды! Прикрыться пальмовыми листьями… и ура! СВОБОДА!»

Дух свободолюбия в компании разжигает и поддерживает Уля. Соседка, которая с детского возраста на даче живёт дольше всех — раньше всех заезжает вместе с бабушкой и позже всех выезжает в город «на зимовку». Последние два года повзрослевшая Уля разрывается между детством, которое всё ещё крепко держит её в своих объятиях, и подростничеством, которое обязывает её быть «круче» других детей, диктовать им свои, подростковые нормы, существенно отличающиеся и от норм взрослых, и от норм детей.

Уля-ребёнок привозит на дачу свою собачку неизвестной породы (помесь), водит её в поле, где собачка роет норки мышей-полёвок и достаёт из них и самих мышей, и их детёнышей. При этом Уля убеждает и себя, и всех своих почитателей, что её «охотничья» собачка добывает вполне серьёзную дичь, как минимум — сусликов…

Уля-подросток в этот раз приехала на дачу с ярко-бордовым окрасом своих великолепных длинных волос. От них веет девяностыми, когда окрашенные в немыслимые цвета головы школьников-подростков были самым ярким проявлением СВОБОДЫ, свалившейся на зарежимленную и сверхотнормированную советскую школу…

Дима смотрит на раскрашенную Улю восхищёнными глазами. Его любимой героиней давно является Харли Квинн — суперзлодейка, антигерой вселенной DC Comics. Девочка, не жалевшая красок для своих волос.

Когда Диме было 7-8 лет, он умолял меня раскраситься под Харли Квинн. Я отказывалась, объясняя свой отказ тем, что такое может быть только в сказках. К моему ужасу однажды весной мы в автобусе встретили девочку, раскрашенную под Харли Квинн. Естественно, Дима тут же воскликнул радостно-ехидно:» А вот и не только в сказках! Харли Квинн ездят в обычных автобусах!» И не сводил восхищённого взгляда с девочки, пока она не вышла на своей остановке.

Теперь все надежды на «обычную» Харли Квинн у Димы связаны с Улей… А Уля, возможно, сама того не ведая, возбудила своим окрасом тоску по СВОБОДЕ у всех своих дачных соплеменников.

Сегодня мы в городе. За окном противноватый, почти осенний дождь. «На даче» делать ничего нельзя, а для отдыха она не предназначена. Но я хочу туда, кажется, больше, чем сам Дима, затосковавший по своей компании…