История семьи, воспитывающей двух приёмных дочерей

Взять ребёнка из детского дома — это серьёзный поступок, к которому надо быть готовым. Наш блогер Светлана Сергеева съездила в гости к семье с двумя приёмными детьми, поговорила с ними и записала их историю.

Человек, берущий в семью приёмного ребёнка, прежде всего должен понять: а зачем я это делаю? Принять ребёнка как своего — вот первостепенная задача. Тем удивительнее история семьи Весниных, взявших после семейной трагедии двух девочек из детского дома. Откуда берутся силы и как заново зажечь огонёк в глазах ребёнка, рассказали старшие Веснины.

Жизнь Марины Петровны делится на два периода: до и после смерти родной дочери. Марине Петровне сейчас 51 год. Вместе со вторым мужем она воспитывает двух приёмных дочерей — Настю и Машу.

Знакомство с семьёй Весниных

В посёлке Маслянино Новосибирской области меня встречает мужчина лет 55. Это муж Марины Петровны — Тимофей Ильич. Мы двигаемся в сторону их дома. Семья Весниных живёт на отшибе поселения. Дом довольно добротный: деревянный с изящными резными наличниками. «Это ещё мой дедушка самостоятельно изготовил», — указывает на облицовку окон Тимофей Ильич. В саду много кустарников и деревьев. Весна ещё только началась, а в огороде уже идут активные работы по благоустройству. «Скоро посадки. Вот недавний снег всё испортил, грязно, да земля промёрзлая ещё», — отмечает Марина Петровна с крыльца дома.

Марина Петровна — невысокая женщина с серыми глазами и седоватыми волосами, скреплёнными сзади в пучок. Женщина излучает небывалую теплоту и добродушие. Вокруг неё вьются две девчонки и два кота. Восемь скромных и любопытных глаз смотрят на меня. «Чего засмущались? С самого утра ждали приезда гостей, а вот теперь стесняетесь. Давайте проходите на кухню, будем чай пить».

Дом обустроен с душой, места немного, но зато уютно. Все стены завешаны коврами, картинами и поделками девочек. В центре кухни висит икона Пресвятой Богородицы, вышитая бисером. Это работа Полины — умершей дочери Марины Петровны: «Полюшка заболела рассеянным склерозом в восемь лет. Врачи говорили, что не проживёт и более трёх лет, а мы смогли семь. Почти закончила девятый класс».

В Маслянино семья Марины Петровны переехала ради дочери. В центре Новосибирска жить было трудно. Спустить коляску вручную с третьего этажа было проблематично, а здесь удобный пандус установили. «Я работала бухгалтером одной крупной фирмы. Всегда много было командировок, поездок. До ночи часто на работе оставалась. С болезнью дочери изменилось всё: цели, задачи, мировоззрение. Карьера ушла из моей жизни навсегда. Но на лечение дочери требовалось много денег, поэтому приходилось работать с первым мужем втрое больше (Тимофей Ильич — второй муж, воспитывает приёмных девочек. — Прим. ред.)».

«После смерти дочери я год приходила в себя…»

«Мы всегда были дружны с соседями. И вот одна наша знакомая рассказала про свою сестру, которая усыновила мальчика. Его родители были пьяницами, поэтому мальчик был отправлен в детский дом, а сестра знакомой с мужем забрали его. Соседка мне начала рассказывать про ещё одну девочку, которую там встретили. Она уговаривала взять её к себе. Но как вы себе это представляете? При живом ребёнке я возьму другого малыша. Это бы означало конец борьбы за жизнь моего. Я так не могла. Один раз, правда, я заговорила об этом с дочерью: о том, как счастлива сестра соседки с приёмным ребёнком. Полюшка уже плохо говорила, но тихонько промолвила: „Ты тоже возьми…“ Я не могла сдержать слёз, но тогда ещё не решилась на это». Полина умерла спустя пару месяцев. Год Марина Петровна не могла смириться с этим.

Человек, ставший опорой во всем

Со вторым мужем Марина Петровна познакомилась через общих знакомых. После смерти дочери и ухода мужа она не думала больше ни о чём. Не догадывалась, что второй раз сможет обрести и любимого мужчину, и двух дочерей: «Помню, Тимофей на одном юбилее после произнесения тоста обратился ко всем присутствующим и сделал мне предложение. Я не могла не согласиться. Не знала, куда деться от смущения. Мне почти 50 лет, а он тут при всех в любви объясняется. Но я счастлива очень, живём душа в душу».

Тимофей Ильич руководил раньше строительной фирмой, сейчас на пенсии. За всё время, что я пробыла у них в гостях, с ним удалось перекинуться лишь парой слов. По словам Марины Петровны, это человек дела, а не болтовни.

«Я поняла: это мои девчонки…»

«Как-то мы смотрели телевизор, а именно передачу про детские дома. Там увидели девочку, голубоглазую такую. Муж и говорит: „Давай тоже возьмём к себе ребёнка“. Это было в воскресенье. Уже в понедельник мы поехали в районную опеку узнать всё про удочерение. Мы всё выяснили, оформить опекунство было хоть и суетным делом, но вполне посильным. Мы договорились созвониться, как только примем решение».

Спустя пару дней семье Весниных самостоятельно позвонили из опеки с просьбой взять одну девочку. Её пьющая мать оставила на пару дней дома одну, девочка чуть не умерла от обезвоживания. Но всё вышло иначе. Оказалось, что эту девочку уже взяла пара из Кемерово, а Веснины встретили в детдоме двух сестёр — Настю и Машу: «Приезжаем мы в детский дом к Свете, не успеваем зайти, как в окошке слева видим четыре грустных глазика. У меня прям сердечко ойкнуло. Я поняла: это мои девчонки. Как только мы зашли, они бросились к нам и давай реветь: „Заберите нас отсюда“. Так они и попали к нам, солнышки».

Маша и Настя — погодки (11 и 12 лет); одна — тёмненькая, другая — светленькая. Девочки шустрые, но послушные, очень общительные. Со мной во дворе играли, пока Марина Петровна накрывала на стол. Весниных называют «мама» и «папа». Вот и не скажешь, что приёмные: «Родители у них были пьяницами, суд лишил их прав. Девочек отдали прабабушке. Вскоре она умерла, так они и попали в детдом. Конечно, на их счастье, их было двое, всё равно родная душа рядом. Вот и получилось, что ехали за одной девочкой, а взяли двух».

Сёстры ходят в местную школу, в кружки по танцам и пению. Они очень дружные, хотя и могут что-то не поделить. В их глазах блестит огонёк, который смогли разжечь Марина Петровна и Тимофей Ильич: «Я сама с ними много занимаюсь, они всегда помогают по дому. Стирают, готовить учатся. Недавно начали шить на машинке. Настёна прям очень тяготеет к этому. Помню, поначалу стеснялись очень. Новый дом, незнакомые люди, всё было чуждо им. Спустя несколько месяцев я услышала слово „мама“ (Марина Петровна говорит сквозь слезы). И тогда я точно поняла, это мои девочки: вторая и третья дочки».

Выходим в коридор, на стене висит нарисованная Настей картина их семейства: «Нас четверо Весниных, и мы семья. Пока больше никого брать не хотим, этих надо поднять. В город собираемся опять переехать, как подрастут девчонки. Вот в церковь часто ходим, исповедуемся. Я просто хочу, чтобы девчонки были счастливыми. Мне больше ничего не надо. А я и так счастлива вместе с ними».