Панические атаки, гениальность и вопрос: «за что?»

я была спокойным и добродушным ребенком.

однако, стрессовая ситуация или острое ощущение негатива по отношению к близким или себе заводили с пол оборота, кардинально меняя в лице, тембре голоса и словах. откровенный взрыв агрессии на «красную тряпку», вне зависимости от «тореадора».

он, наоборот, в ситуациях напряженных терялся, закрывался панцирем и превращался в тихую несчастную мишень.

знакомы мы были с детства. учились в разных школах. их (школы) я меняла с завидной регулярностью. и, в конечном итоге, остановилась в его.

уже в школьные годы это был человек феноменального развития и глубины. в восьмом классе — статьи на политические темы для научных журналов (к сожалению, под именем матери, ввиду возраста), четырехчасовые споры с докторами исторических наук. потому, что поражал. потому что м-о-г.

при этом, он был до смешного рассеянным, местами бесконтрольно и очень громким, неуместно манерным и, естественно, специфически мыслящим. он был двоечником. потому, что в ситуациях напряженных совершенно терялся, превращаясь в молчаливую мишень. а основным занятием учителей было, не стесняясь в выражениях, при всех повторять ему: «дурак» (и чего похуже).они его не любили.

за это я не любила их.и основным занятием было, не стесняясь в выражениях, при всех повторять учителям: «дураки» (и чего похуже)заводилась с пол оборота.я была двоечницей.

каждый раз после «праведного гнева» он тихо повторял: «Соня, больше дыши. дыши. дыши"каждый раз после его публичных унижений, я просила: «пожалуйста, больше не ссы!»

***

недавно сидел на кухне.

знаешь, говорит, в детстве я лучше был. так читать любил! про Александра второго любил, про Петра первого. и «Маугли». «Маугли», знаешь, очень любил!

папа с мамой ругались громко. а я — маленький. я же один! и так плохо было…так душераздирающе больно. я сразу книгу брал. и сразу читал. а потом — наизусть. они кричали. однажды увидел, как папа маму душит…я любил папу. но так от страха «оглох», так «с ума сошел», в комнату убежал, учебник истории взял…и замолчал. и за неделю весь наизусть выучил. дословно.

а потом истеричным стал. капризным. избаловали, наверное… знаешь: сидишь, читаешь…и вдруг ладошки потеют, дышать сложно и колотит. коло-тит. КО-ЛО-ТИТ. и падаешь на пол, и орёшь громко. и бледный. и сумасшедший. и мёртвый почти. орешь. и себя не слышишь. и вокруг не слышишь. белым бело. я ведь не хотел вот так. остановиться только…не мог.меня папа унять пытался. подходил на руки взять, а я — шестилетний пацан истеричный брал…и отталкивал девяносто килограммового мужика к противоположной стене. КАК?

папа смеялся: «богатырь!"гордился силой. хвастался.за «наглость» такую ругал, конечно. а я просто лежал, отходил. дышать пытался.

папа с мамой расстались скоро. а я вырос. истерики закончились. как и у всех детей. только уж больно громким стал.

характер?

***

задумываюсь.

-не у всех, — говорю.

-чего?

-не у всех детей такие истерики. и у взрослых не у всех. у пяти процентов населения, если быть точной.

знаешь, говорю, термин «паническая атака»?

округляет глаза.когда организм испытывает стресс, когда мозг перегружен до космонавтского предела и в опасности — пытается самосохраниться. разрядиться. в кровь происходит мощнейший выброс адреналина. вследствие — начинает знобить, потеют ладони. белым бело. и страшно. такое происходит (кажется) беспричинно. когда ешь, сидишь или просто читаешь…на самом же деле, случается это, если человек живет, сосуществует в стрессовых условиях постоянно. в какой-то момент мозг перегружается и «взрываются лампочки».

подсознательно понимая, что причина — отец, ребенок отталкивал его с нечеловеческой силой. в приступе.

сначала мозг пытался уйти от стресса и рассеять внимание в книгах. настолько пытался, что мальчик тома наизусть пересказывал. «Гений!», — кричали взрослые. «идиоты», — думаю я.

а потом организм просто не выдержал. и понял, что если не адреналин, то «смерть».

у животных — готовность грызть, защищаться, бежать.

у ребенка — паническая атака и серьезные последствия, сказывающиеся на деятельности серого вещества.

если бы мальчик имел эпилептическую предрасположенность — огромный шанс того, что она бы проявилась в пан.атаке. а это — временами летально. если бы в детстве атак не случалось, с таким интеллектом — золотая медаль. если бы в школе в стрессовых ситуациях ребенок не затихал, а выходил на конфликт — опять повышался бы адреналин. опять случались бы атаки и приступы.мозг прекрасно это понимал. и сохранялся. «тишиной».

но всё это родители и учителя называли просто: каприз, избалованность, истеричность. плохой ребенок. разве сложно быть «нормальным»?

разве сложно…?

я не боялась конфликтов потому что детство было спокойным, наполненным пониманием и отсутствием стресса. потому, доза адреналина в острых ситуациях была в пределах нормы и организму не вредила. его (адреналина), скорее, не хватало даже. поэтому конфликты были часто. такие в альпинисты уходят или с парашютом прыгают. и я бы прыгнула. если бы годами ранее случайно не сломала позвоночник в двух местах.

***

сейчас у каждого из нас свои жизни. я давно научилась держать себя в руках и «дышать». он «не ссать».

но периодически, собираясь вдвоем на кухне, молчим и думаем.

я — о том, как удивителен мир. и о том, к-а-к «истеричный» некогда ребенок учил меня у-р-а-в-н-о-в-е-ш-е-н-н-о-с-т-и.

он — о том, что с людьми можно преодолеть любое неравенство. кроме интеллектуального. когда один способен проанализировать и П-О-Н-Я-Т-Ь то, чего другой сделать не может. огромная бездна.

и можно ли оправдать и простить человеческую жестокость, если она обусловлена их интеллектуальной несостоятельностью?.