Образование в Австралии
Австралийские аборигены живут в тяжелых условиях: общины расположены глубоко в джунглях, вдали от цивилизации. По этой причине дети не могут посещать городские школы — зато они посещают местные. Такие школы называют remote schools, т. е. удаленные школы — они находятся в глубине Австралии.
Удаленное образование сталкивается с многими проблемами: нехваткой учителей, плохой посещаемостью школ и преподаванием не на родных языках племен.
Посмотрим, что делает современная Австралия и ее правительство, чтобы решить эти проблемы; узнаем, к чему приводит плохое образование и как это связано с преступностью среди аборигенов.
В каком состоянии удаленное образование после десятилетия политической нестабильности в Австралии
Бюрократическое колесо мешает решению проблемы. Исследователи говорят, что австралийское десятилетие политической нестабильности оставило след на уязвимых жителях страны — учениках, находящихся в самых удаленных и изолированных школах.
Несмотря на это, менторы и учителя изо всех сил стараются сохранять вовлеченность и мотивацию детей из удаленных общин.
Джей Филлипс, директор школы обучения аборигенов в Университете Чарльза Стерта, видела политику разных людей, сменявших друг друга. По ее словам, каждое правительство Австралии попадало в хомячье бюрократическое колесо, пока страдали ученики и учителя:
«Мы просто застреваем на распознавании проблем, пока те, уже определенные проблемы, не меняются, ― говорит доктор Филлипс. ― Аборигены, старики и учителя на протяжении десятилетий говорили, как мы можем решать проблемы, но правительственный круг скрывает проводимые исследования, а потом — двигается к новым подходам к решению проблем».
Джеймс Лодвиг, доцент Университета Ньюкасла, работал над аборигенным образованием практически 15 лет. Он сказал, что оно часто становилось «политическим футболом»:
«Каждое правительство спонсирует разных людей — и это будет длиться до тех пор, пока такое правительство у власти».
Последние данные показывают, что Австралия не смогла достичь поставленных целей по школьной посещаемости, тестированию навыков чтения и письма.
Доктор Филлипс считает, что суть проблемы в том, что образовательные программы вводят в учебу и меняют ещё до того, как оценили их потенциал и результативность.
Образование и тюрьма. Одно из самых разрушительных последствий низкого уровня образования ― повышенный риск тюремного заключения.
Пока еще трудно разделять факторы, ведущие к высоким показателям тюремного заключения среди аборигенов. Доцент Университета Гриффита Джон Райн рассказал о сильной связи между плохим образованием и лишением свободы коренных жителей:
«Люди, у которых низкий уровень образования, более вероятно попадут в тюрьму, ― говорит доктор Райн. ― Это остро прослеживается у аборигенов. Значимость образования в сохранении свободы становится понятной».
Похожая история у Кэмерона, молодого ментора. Он работает с детьми, которые имели проблемы с полицией в Бруме.
В 19 лет Кэмерон был одним из таких детей. Он видит свой негативный опыт с образованием как часть пути в детскую колонию:
«Будучи аборигеном, тяжело идти в школу без ланчбокса, а просто с едой, завернутой в пакет, ― говорит он. ― Отсутствие нужных вещей все усложняет, стыдишься возвращаться в школу. Именно так я себя чувствовал».
Причины, по которым попадают в колонии. Кэмерон жил в бедности, с насилием в семье и трудностями в школе, что в конечном итоге привело к повторным заключениям в детской колонии.
«В школе все было плохо. Тогда я начал приносить на улицу „плохие вещи“, а затем все стало еще более суматошно: я занялся воровством и не только».
Жизнь Кэмерона преследовала череда неудач в Кимберли, пока он, почти необъяснимым образом, не изменился:
«Я не понимал, к чему все шло. Просто вырос, занимаясь плохими вещами пока мне это не надоело и я не мог продолжать», ― сказал он.
Но до этого момента он вспоминает, как рост и падение подросткового образования определило его криминальную деятельность.
«Когда заканчивался PCYC [Police Citizens Youth Club ― центр занятости молодежи в Австралии ― прим. переводчика], нам становилось скучно, ― говорит Кэмерон. ― Тогда почти все и уходили воровать… Мы делали это, потому что было скучно… Собираются в группы и воруют, просто чтобы получать адреналин».
«Негативный школьный опыт и низкий уровень образования ― значительная доля печально известных показателей тюремного заключения аборигенов, ― говорит доктор Райн. ― Чем ниже уровень образования, тем ниже посещаемость школы. И мы знаем, что если дети перестанут получать образование, то они пойдут по плохому пути».
Политик-абориген критикует образование на своем родном языке Йолнгу
В школах не говорят на местных языках. Йолунговский политик, который выступил в Парламенте Северной территории [регион Австралии ― прим. переводчика] на родном языке, преподнес довольно гневную речь об отсутствии языков аборигенов в удаленных школах.
Независимый участник Йинджия Марк Гуила обратился к Парламенту на Джамапуньском диалекте языка Йолнгу, который используют на северо-востоке острова Арнем-Ленд. Переводчик предоставлял синхронный перевод на английский язык.
Мистер Гуила сказал, что предыдущие правительства Северной территории разрушили билингвальное образование и подвели сообщества аборигенов:
«Это именно та причина, по которой наши дети не хотят идти в школу, а родители не стремятся мотивировать и призывать к учебе, ― сказал он. ― Это ваша ошибка, не наша».
Политик отметил, что штрафовать родителей за прогулы детей ― не решение проблем с посещаемостью школы; семьи подавлены из-за навязанного им чувства «глупости и лени».
Что следует изменить. Гуила сказал, что Лейбористское правительство недостаточно финансировало и обеспечивало «двухстороннее» образование; призвал к более качественной подготовке учителей, чтобы появилось больше директоров и преподавателей из сообществ аборигенов.
«Школы для детей аборигенов должны раскрывать их сущность, а не обесценивать ее, ― говорит он. ― Наши язык и культура тесно связаны с теми, кто мы есть ― не европейцы и не мигранты; мы живем в нашей собственной стране».
Подготовка учителей к работе в удаленных школах
Университеты не готовят к работе в аборигенных школах. Когда Кэти Стансфилд получит в следующем году образование учителя, она надеется работать в удаленной школе.
Ей всего 23, она выросла в региональном городке штата Виктория, но последние 5 лет училась в Мельбурне.
«Я думаю, что в удаленных школах много трудностей, к которым даже не готовит университет», ― сказала она.
Кэти завершила пятинедельную практику в Калкариджи, Северной территории Австралии, в рамках получения ее учительского образования.
«Навыкам и вещам, которые там узнаешь, не преподают. Нельзя научиться им, просто сидя на лекции или читая учебники».
Долги учителей перед государством. HECS. В Австралии студенты могут воспользоваться займом денег, чтобы оплатить учебу в университете ― это называется HECS (Higher Education Contribution Scheme ― Схема взносов в высшее образование). По окончании займа и получении работы, выпускники должны выплатить ту сумму, которую они заняли.
В ответ на ежегодный февральский отчет, в котором рассказали о небольшом прогрессе правительства в решении общего неблагоприятного положения аборигенов, премьер-министр Скотт Моррисон анонсировал план по отмене HECS долгов молодых учителей, которые остаются и преподают в сильно удаленных районах Австралии 4 года.
Поддержка отмены долгов. Мириам-Роуз Анганмерр-Бауманн ― учитель на пенсии из маленького сообщества аборигенов Науию, которое располагается рядом с городком Дейли Ривер в 220 километрах на юг от Дарвина.
Она была первым полностью квалифицированным учителем-аборигеном в Северной территории и работала директором местной Католической школы несколько лет.
Мириам-Роуз считает такую политику хорошей идеей ― на одну проблему меньше для учителей, приехавших с юга.
«Очень вероятно, что это снимет стресс и давление на учителей, особенно если выпускник сразу идет работать в джунгли, ― сказала она. ― Будучи в глуши, вдали от семьи, у вас есть много других забот, и очень хорошо, что можно не волноваться об оплате вашего образования».
Миссис Анганмерр-Бауманн знает, насколько утомительно приезжать работать в сообщество впервые в жизни, ― она чувствовала то же самое, когда отправилась работать в Мельбурн молодым учителем, впервые преподавать городским детям.
«Я не была уверена, как они будут реагировать на меня, ― поделилась она. ― И это было страшно. Полагаю, они чувствовали то же самое. Для меня это был крутой поворот в обучении».
Критика отмены долгов. Сэм Осборн работал учителем и директором в удаленной школе Центральной Австралии, а сейчас является исследователем в Университете Южной Австралии.
Он обеспокоен тем, что политика направлена на молодых, по большей части городских выпускников-учителей, которым может не хватить стойкости для пребывания в изолированных условиях.
«Я думаю, что у плана по отмене HECS долгов есть серьезные проблемы, потому что мы не готовим студентов к поездке и работе в очень удалённых районах. Мы не готовим их достаточно хорошо», — сказал Сэм.
Мистер Осборн сказал, что видел, как люди «выгорают» после 2 или 3 лет работы в удаленных сообществах.
«Я не имею в виду лишь непродуктивность. Им действительно нехорошо, но они не хотят уезжать из-за возможности получить материальную льготу за 4 года работы, — сказал Сэм. — Я обеспокоен. Все может закончится тем, что молодых учителей будут загонять в безвыходные ситуации, когда нужно будет держаться до дня оплаты, и для них это самая худшая вещь. В перспективе, это самое худшее и для детей, сообщества, школы».
Он высказался об обязательствах перед педагогическим образованием, большом количестве учителей из удалённых районов; о том, что акцент нужно сделать на местные языки аборигенов и усиленную поддержку тех сотрудников, которым лучше остаться в общине.
Студентка-педагог Кэти Стансфилд не уверена, что останется преподавать в удалённой школе на 4 года.
«Я думаю, что эта политика — отличная возможность для людей, которые уже приняли решение работать вдали, — говорит Кэти. — Но 4 года — слишком большое обязательство, особенно для тех, кто раньше никогда не жил в удаленных местах. Если вас бросают в самую глушь, если есть молодые, неопытные люди, уезжающие работать с аборигенами, — им нужна поддержка больше всего. В конце концов будет неважно, насколько велик материальный стимул. Люди не останутся там, если не будут чувствовать поддержку».
Выводы
Проблема страны: из-за удаленного расположения общин, аборигенное образование на низком уровне. Из-за этого страдают дети аборигенов и система образования; учащается количество преступлений у аборигенов-подростков. Нужно улучшить аборигенное образование.
Как проблема решается:
- Придаются огласке проблемы, связанные с неэффективной политикой правящих партий по отношению к аборигенному образованию.
- Исследуют взаимосвязь между плохим образованием аборигенов и частыми криминальными действиями подростков-учеников.
- Политик Марк Гуила призвал Парламент допустить в удаленных школах преподавание на родных языках аборигенов.
- Правительство предложило план по отмене учительских займов по оплате высшего образования — HECS. Чтобы избавиться от долга, нужно уехать в удаленный район Австралии и преподавать в местной школе 4 года. Этот план поддержали и подвергли критике — он еще нуждается в доработке.
По материалам ABC:
К комментариям