Простой расчет

Мне кажется, в этом (именно в этом, а не в прошлом, дистанционном) семестре кризис нагрузки преподавателя вышел на новый уровень. Захотелось сесть и посчитать хотя бы ту часть нагрузки, которая поддается формализации и простому расчету. Эта заметка не о призвании и служении, норму которого измерить невозможно, а об условиях труда в реальном времени.

Ставка преподавателя — это 36-часовая рабочая неделя. В моем техническом вузе аудиторная нагрузка 22 часа в неделю, т. е. 11 пар. В пересчете на число подопечных голов: лекции в 1-2 потоках от 100 до 200 студентов и практика примерно в 8 группах по 20-25 человек.

Сразу замечу, что я молодой активный к. ф.-м.н., свою работу люблю и не хочу начинать ненавидеть. Поэтому я работаю на ¾ ставки и мои цифры на 25% ниже. Но расчёты проведу стандартизированные, на ставку.

Итак, из 36 астрономических часов рабочей недели вычитаем 22 аудиторных часа. Аудиторные часы академические, но их смело можно приравнять к астрономическим, так как между парами получасовые перерывы, которые тоже тратятся на рабочие вопросы, а ещё есть задержки после занятий, пересдачи и прочее.

В общем, остаётся 14 часов в неделю, так называемая «вторая половина дня».

Сюда попадает научная, методическая и бюрократическая работа — и то, и другое, и третье является трудовой обязанностью.

Научную работу можно сразу заталкивать в личное время, для нее 14 часов в неделю заведомо мало. Так что Scopus-статьи и конференции, без которых доцент рано или поздно получит пинка, — это все сверхурочно.

Бюрократическую работу тоже не буду включать в свой расчет, потому что я лично ею не перегружена. В отношении несущегося сверху потока бумажной работы в моем вузе есть внутренняя непроходимость среды: вроде какие-то распоряжения сыпятся, но либо не находят преподавателя, либо доходят до него уже совсем беззубые. И вообще, работу, наделенную мнимым смыслом, лучше не смешивать в одном расчете с работами, наполненными смыслом действительным.

Предлагаю на предложенные 14 часов = 840 минут распределить хотя бы чисто методическую деятельность, причем самую необходимую.

1. Координационная работа: разработка стратегии и тактики учебного процесса в новых (каждый год новых) условиях и соответствующее информирование студентов. Это совсем не секундное дело. На координационные процессы у меня каждую неделю уходит, как минимум, 2 часа.

2. Обеспечение учебных источников по дисциплинам (в моем случае — по математическим дисциплинам). В идеале это следующий список: электронные пособия, презентации занятий, видеозаписи занятий. Сосредоточимся хотя бы первом. Утверждается, что электронные конспекты и практикумы пора было подготовить пять лет назад… Да, пора, и многое подготовлено, но нуждается в постоянном пополнении и переработке — это нормально для живого учебного процесса. Текущая переработка, скажем, трех пособий, которыми в данный момент пользуются студенты, занимает у меня примерно 5 часов в неделю. Это обычная переработка, по мелочам, уже готовых пособий. Набор нового практикума занимал бы примерно 10 часов в неделю. А у кого электронных источников нет вообще (по причине беспечности, возраста или, например, потому что впервые ведет дисциплину), то добро пожаловать в клуб утопленников: 14-ти часов в неделю не хватит на их срочное формирование, или это будет халтура.

3. Экспертная работа по неавтоматизированным формам контроля, т. е. по таким формам контроля, которые предполагают ручную проверку. Они могут быть как в очном, так и в дистанционном формате обучения. Допустим, на этой неделе проведена контрольная в 8 группах, получено около 160 работ (неважно: на бумаге или в файлах). При условии, что вся «вторая половина дня» потрачена на проверку, получаем: 840:160 = 5 минут примерно на одну работу. А если на проверку пойдет только остаток времени от пунктов 1 и 2, то тогда 2,5 минуты на одну работу. Если же замахнуться на более-менее качественную проверку из расчета 15 минут на работу, то уйдет 15*160=40 часов.

4. Автоматизация форм контроля с целью свести к минимуму ручную проверку. Да, этим стоит заниматься. Но давайте оценим затраты на методическую разработку и программирование качественных тестов, т. е. тестов с достаточно большим банком вариантов для случайного выбора на поток 100-200 человек, с небанальной постановкой заданий, которые нельзя решить мгновенно матпакетом или найти ответ в сети… Разработка таких тестов, которые могли бы конкурировать по уровню учебной эффективности с традиционными формами контроля, занимает времени ДО ФИГА. Субъективная оценка: на перевод одной классической КР в автоматизированный тестовый формат среды Moodle уходят, грубо говоря, те же 40 часов, что и на условно качественную ручную проверку этой КР. И это еще при наличии технической ловкости и творческой энергии (поскольку требуется серьезная идеологическая перестройка заданий). И при сознании, что все равно есть вещи, которым нельзя научить путем тестов, даже самых продвинутых тестов. Плач об этом см. ниже.

Преподаватель все время находится перед выбором между пунктами 3 и 4, тогда как цифры подталкивают к тому, что и то, и другое уже нереально. Добросовестный контроль знаний, а также сопряженная с ним обратная связь не входят больше в нагрузку преподавателя.

5. Дублирование аудиторных занятий в дистанционный формат. Это ноу-хау этого семестра, гибридный режим, чтоб ему провалиться. Веду лекции дистанционно, практические занятия в аудитории, но должна их дублировать дистанционно, потому что a) часть студентов выбирают full online, б) есть студенты, которые приболели и не ходят, и c) есть студенты, которые приболели, но преступно ходят, и сидеть дома их может заставить только параллельный дистанционный формат. Причем дубль должен быть равноценным, иначе будет перекос. Равноценность очной и дистанционной форм контроля почти недостижима, всегда что-то одно будет легче и привлекательнее. Короче, гибридный режим — это жуткая головоломка и двойная нагрузка на преподавателя, только вот никто не торопится учитывать аудиторные часы с коэффициентом 2. Поэтому выходит так: хватает времени кое-как обеспечивать очный процесс (все же он лучше отработан), а online — самый минимум. Если честно, online сейчас профанируется гораздо сильнее, чем в прошлом семестре, когда все силы были брошены только туда. И где все эти обещания — просчитать дистанционную работу?.. Именно этот пункт, по-моему, выводит кризис нагрузки преподавателя на новый уровень (пункты 1-4 были уже год назад). Наглость администрации, которая ввела гибридный режим под видом более мягкого, чем ДО, поражает.

В этот список задач для «второй половины дня» не вошла еще индивидуальная работа со студентами, для которой трудно посчитать необходимый минимум. Например, мелкие, но вездесущие вопросы-ответы. Продолжительные научно-исследовательские проекты со студентами вообще никогда и никто не считает. Это ж чисто по кайфу для преподавателя, за это он сам еще должен платить.

Плач о формах контроля

Очевидно, что качественное обучение в основном обеспечивается неавтоматизированными формами контроля и обратной связи. Я ничуть не умаляю мощность тестовых систем, наоборот — я их ценю и с удовольствием сочиняю нетривиальные тесты (когда у меня есть излишек времени порядка 40 часов, см. пункт 4). Но при всем уважении к тестам мне понятно их скромное место в развитии личности.

В дистанционной вселенной Moodle форма задания, где в качестве результата нужно представить некое развернутое высказывание под ручную проверку, называется словом «эссе». В том числе составить решение математической задачи: рассуждение с применением формул и логики — это тоже задание типа «эссе». До сих пор не задумывалась, что в математике решение задачи аналогично тексту сочинения в литературе. Moodle выявил сходство. И у обоих этих форм учебной деятельности одинаково печальная участь в системе массового образования.

Подробное ручное рецензирование становится — уже стало — непозволительной роскошью. Но я еще помню, что это такое. Это когда происходит не просто локализация ошибки, а пояснение, демонстрация правильного рассуждения. А ещё оценивается логическая состоятельность и грамотность изложения, корректность употребления профессиональных терминов и символики, оптимальность рассуждения с объяснением, как можно было короче и проще. Проверенная работа возвращается на доработку и проверяется повторно. А, может быть, еще прежде доработки происходит работа над ошибками.

Такой уровень рецензирования — невероятный теперь эксклюзив. Его можно реализовать только с отдельными студентами, которые должны бы быть счастливы, что некоторые преподаватели иногда с ними так работают. Такой шанс нельзя упускать.

Иные студенты вообще не понимают, насколько дорого время преподавателя и особенно экспертные процедуры. Постоянно возникает некий «детина непроходимой тупости», который претендует на третью попытку сдать работу и удивляется отказу. Но справедливости ради надо сказать, что студентов, которые ценят время и бережно относятся к вниманию со стороны преподавателя, становится больше и больше.

В реальных поточных условиях имеется около 2 минут на ручную проверку одной работы (см. пункт 3), из них минута уходит на физические манипуляции с работой и выставление баллов — получается позорная пародия на рецензирование. Каждый раз, когда мне приходится «пролистывать» пачку работ, в полете расставляя плюсы и минусы, я чувствую себя машиной, причем старой и неэффективной, как паровой котел. Компьютер справился бы лучше. Студенты недоумевают по поводу жесткости формальных требований: присылать одним файлом, вести записи четко по плану, выносить ответ в начало работы и пр. На этом экономятся секунды проверки и в пересчете на поток — часы.

Конечно, думается мысль: убрать вообще всю ручную проверку, раз она дошла до точки вырождения. На этом фоне автоматизация не хуже. Если бы у меня были глупые студенты, то следовало бы так и сделать (хотя пришлось бы взять полугодовой отпуск на разработку всех необходимых тестов, см. пункт 4). Но мои студенты, к моему несчастью, умные, очень жаль их окончательно лишать львиной доли той пользы, которую могла бы принести математика. В конце концов я рассуждаю так: пусть пишут «эссе» и хотя бы со своей стороны стараются этому научиться (не получая, правда, должной обратной связи) — это все-таки лучше, чем и не пытаться писать.

Подводя итог. Если у преподавателя доминирует желание уложиться в 36-часовую рабочую неделю или около того, то ему приходится здорово пренебрегать своими обязанностями. В большинстве случаев так и происходит, причем условия, в которые при этом оказываются брошены студенты, — уже никого не волнуют, и даже сами студенты не фиксируют халтурный уровень оказанной образовательной услуги. Те преподаватели, которые, наоборот, жертвуют всем своим временем ради студентов и профессиональной совести, быстро перегорают, и пользы от них в среднем тоже немного. Раньше я знала, к какому сорту преподавателей отношусь, а теперь уже даже и не пойму…