Кто ты, учитель?

21 марта 2014 г.

Тема «неуправляемых» детей на самом деле очень важна, но об этом, почему-то, мало кто говорит. Если честно, мне не нравится и само это слово «неуправляемые». Кто вам сказал, что детьми нужно управлять? Они же не роботы и не машины. С детьми нужно ДОГОВАРИВАТЬСЯ и СОТРУДНИЧАТЬ! Но сейчас их многие называют именно так «НЕУПРАВЛЯЕМЫЕ ДЕТИ». А в школе и дома остро стоит вопрос: как с ними справляться? Что делать, если ребенок выходит из-под нашего бдительного ока и контроля и творит, что ему заблагорассудится? Я буду рассматривать данную проблему, а она таки настоящая проблема, с двух сторон: и как мама, и как учитель. Это совсем не означает, что я точно знаю, как справляться с ситуацией, когда дома или в классе есть такой неуправляемый ребенок. И совсем необязательно вы примите мою точку зрения, но наберусь смелости хотя бы порассуждать об этом. Кто знает, может у нас получится создать руководство для всех учителей и родителей в мире… И назовем мы его так, например: «Что делать, если у вас неуправляемый ребенок?» Итак, в этой главе я рассуждаю как мама, у которой такой неуправляемый ребенок поселился дома. Знакомьтесь, наш третий, младший сын Даниэль. Даник, Данька, Данюшечка, Дысь.

Для нас с мужем он самый любимый, самый хороший и самый родной, что и понятно, ведь он наш. Если учителя могут роптать на родителей, которые привели в школу такое «чудо», то на кого роптать нам, родителям? Поверьте, никто не хочет даже себе признаться в том, что твой самый лучший в мире малыш оказывается не таким уж хорошим и правильным, как, скажем, у других родителей. Наказывать за провинности? Бить? Что дает это битье? Ничего, кроме того, что потом мы начинаем горько раскаиваться в содеянном, ведь ребенок, зачастую, даже не понимает, за что вы его так унизили. Но родительское раздражение, порой, не имеет границ и, понимая, что поступаем дурно, продолжаем наказывать ребенка физически, унижая и оскорбляя его достоинство. Меня так наказывала мама. До сих пор больно… Папа был в море и ударил меня один раз в жизни. Заслуженно ударил, и я запомнила это на всю оставшуюся жизнь. Я была как раз таким неуправляемым ребёнком, и маме на самом деле было сложно со мной справляться. Хотя училась прекрасно! Но вот поведение было не ахти, и маму вызывали в школу, чтобы она сделала мне внушение. Мама много работала, к тому же у нас в семье был еще один неуправляемый — мой младший брат. Так что мне, мои дорогие, влетало и за себя, и за того парня.

Точно также воспитывали мою мамочку, так она воспитывала и меня. Из поколения в поколения переходит это пресловутое: «Нас били и ничего — выросли приличными людьми!» Просто подсказать ей было некому, что есть другой путь: ОТ СЕРДЦА К СЕРДЦУ.

Папа ударил меня всего один раз в жизни. Ударил не больно, но я запомнила этот удар на всю жизнь, поскольку понимала: было за что. Я обожаю своего отца, и до сих пор он пример для подражания и для моих детей тоже, хотя, как я уже писала, был в нашей с ним дружбе один единственный случай…

1973 год. Мне десять лет. Два года назад, когда мне было восемь, в Севастополь уехали наши соседи и увезли туда моего первого друга, Олежку Боброва. Все детство мы провели вместе, в одном дворе, и когда они уехали, мир для меня рухнул. Прошло пару лет, и я получаю от Олежки «Письмо дружбы». Такие письма рассылают и сейчас, с просьбой послать «важную» информацию пяти-десяти адресатам. Я не люблю эти письма с припиской «и вы посмотрите, что случится через четыре дня!» Прямо страшилка какая-то. Что может случиться через четыре дня, я вам скажу: придет еще пять таких писем. Удалить страшно, а вдруг и правда, что-то случиться? Отправлять не хочется — это значит обречь людей на такие же «муки»…

Тогда, в 1973 году, было все иначе. Это было на самом деле «Письмо дружбы», написанное от руки на двух тетрадных листах в линеечку. В письме говорилось о том, что все дети мира должны дружить между собой, и в самом конце письма стояло шесть адресов из разных городов и республик. На первый адрес этого списка я должна была выслать любую красивую открытку, потом переписать письмо шесть раз без первого адреса, и последним в списке адресов поставить свой адрес. Далее, все шесть писем следовало раздать или разослать друзьям, родственникам: всем, у кого есть дети. И когда эта цепочка продлится (геометрическая прогрессия), я должна была бы получить миллион открыток из всех концов земного шара. Конечно, не все высылали, ведь это был труд: пойти на почту, купить открытку, конверт… Это была чудесная акция и все бы ничего, но шесть раз переписать письмо о двух листах для ребенка десяти лет было сложно, согласитесь.

После того, как мы послали открытку по первому адресу из списка, папа сел за переписывание письма. У папы очень неразборчивый почерк, но он старался, зная, что это письмо будут читать дети. Поздно вечером, когда все письма были написаны, мы о чем-то поспорили и я, разозлившись, порвала все эти написанные папой письма в клочья. Папа подошел и дал мне пощечину. Больно не было. Это, скорее, привело меня в чувство, потому, что я поняла, что прервала цепь Дружбы. Рыдая от обиды на себя, любимую, я собрала обрывки писем, выбросила их и пошла спать, но уснуть не могла: долго плакала, уткнувшись в подушку. Утром, встав с кровати, первым делом подошла к папе. Как сейчас помню, он обнял меня, прижал к себе и сказал, что был не прав, ударив меня по лицу. Он сказал, чтобы я запомнила на всю жизнь, что пощечина — это не выход и чтобы никогда не била никого по лицу. Я пообещала папе, тоже извинилась и тут… Мой папа протянул мне пачку писем. Он переписал их ночью заново. Все шесть раз…

Как я поступаю со своими родными «неуправляемыми» детьми? По-разному. Иногда не хватает силы, ума, терпения, и я выхожу из себя, совершаю глупости, раскаиваюсь, прошу прощения. Со старшими детьми было проще. Запомнила два случая, которые многому меня научили.

Милые мои мамы и папы! Никогда не поступайте так! Это ужасно, потому, что я живу с этим до сих пор. Не подумайте, что все так страшно — мои дети давно простили меня, слава Богу! Но есть грех… Мальчишкам было по три годика, и друзья нам подарили очень красивую и дорогую книжку. Прекрасная печать, картинки — чудо, обложка, к счастью, мягкая. Сейчас поймете, почему «к счастью». Дети сидели в комнате, «читали» книгу, я была на кухне. Когда я пришла в комнату, увидела, что с книгой случилось то же самое, что и с письмами, которые когда-то писал мой папа: она была вся изодрана. Дети не поделили книжку, подрались, и мой старший сын из двух близнецов разорвал её, прямо по бесприданнице Островского: «Так не доставайся же ты никому!» Я вырвала у Мишки остатки книжки и ударила его этими остатками по лицу… Сижу, пишу и плачу, честное слово. Я ненавижу вспоминать этот эпизод, но не могу его забыть. Я до сих пор помню глаза моего сына… Он ничего не говорил, но слезы покатились у него из глаз. Он стоял, смотрел на меня и плакал молча. Я прижала его к себе, просила прощенье, но дело было уже сделано, и я не могла ничего изменить. Мишенька быстро забыл обиду, потому, что дети вообще быстро забывают обиды, я же помню вот уже тридцать лет.

Второй случай произошел, когда моим детям было по семь лет. Я очень вкусно готовлю, и всей моей большой семье нравится моя еда. Серёжка плохо кушал с самого рождения. И в семь лет накормить Сережку было сложно. Я сижу за столом, по правую сторону сидит Миша, по левую сторону Серёжа. Перед каждым из них стоит тарелочка с супом. Но мои мальчишки категорически отказываются есть этот чудесный, овощной суп. Я уговариваю их, долго объясняя, зачем нужно есть супчик, приготовленный мамой, с любовью. Суп остыл, а я все продолжаю уговаривать мальчишек попробовать хоть ложечку. И тут мой средний мальчик произносит одну фразу, от которой я теряю над собой контроль. «Я это г… кушать не буду…»

Я потеряла дар речи. Как-то автоматически моя рука поднимает тарелочку с остывшим за полчаса переговоров супом, и опускает эту тарелочку Серёже на голову, предварительно перевернув её. Ругайте меня теперь, осуждайте, но я это сделала. Сейчас я, безусловно, поступила бы по-другому. Не хочешь — не ешь! Проголодаешься — придешь и покушаешь. Но это сейчас я умная. А тогда мне не было тридцати лет. Вообще, мне иногда кажется, что настоящей мамой я стала только с появлением нашего младшего сына. Онемевший от ужаса Сережка смотрел на меня глазами, полными недоумения и ужаса. Я безумно люблю своих детей и никогда ничего подобного себе не позволяла. Молча посмотрев на Мишу, который застыл, глядя как на брате сидит новый головной убор, я спросила:

«Ты тоже не будешь кушать это г…?»

«Я буду!» — сказал Мишка и, быстро схватив ложку, стал со скоростью света хлебать холодный суп…

Уже потом я отвела заплаканного ребенка в ванную, поставила его под душ, просила прощения… Он простил, но… Простила ли я себя за то унижение, которое пришлось пережить ему, сидя с тарелкой на голове?

Эти два жутких эпизода не делают мне чести, я понимаю. С «неуправляемыми» детьми порой очень трудно договориться, и мы, родители, теряем контроль над собой и над ситуацией.

С третьим сыном, с Данькой, я была уже умнее, но и он был совсем другим. Мы с мужем просто попадали, порой, в педагогический тупик, глядя на его неуемный нрав и сложный с самого рождения характер. И, когда мне было особенно трудно, когда хотелось выть и кричать на весь дом, я не нашла ничего лучшего, как молиться. Теперь я с уверенностью могу сказать, что материнская молитва — это великая сила! Она со дна моря поднимет и из небытия вытащит ребенка.

Начала я с того, что стала читать с ним молитву на ночь. Вернее, начала я, потому что он категорически отказывался даже её слушать. Тогда я стала шёпотом читать молитву над Даником, когда он засыпал. Стою возле кровати, плачу и читаю. Потом он стал слушать, а уже потом, через месяц, стал повторять за мной. Мы выучили молитву наизусть и он сам уже просил меня закончить день молитвой. Молитва — достойное завершение дня. У нас была еврейская молитва: она читается перед сном. Вы можете взять свою, можете даже сами придумать — это будет работать, гарантирую. Я же дарю вам нашу, проверенную, и если у вас в доме есть такой несговорчивый малыш любого возраста, попробуйте! Я часто даю эту молитву родителям на семинарах, мастерклассах, и получаю отклик: работает!

МОЛИТВА НА НОЧЬ.

«Властелин мира! Вот я прощаю всех, кто обидел меня, или досаждал мне, или согрешил предо мной, нанеся ущерб телу моему, либо имуществу моему, либо доброму имени моему, либо всему, что есть у меня, по принуждению или по своей воле, вольно или невольно, словом или делом, в этом или в другом воплощении души моей, прощаю всех людей, и да не будет наказан из-за меня никто. Да будет воля Твоя, Господь, Б-г мой и Б-г отцов моих, чтобы я больше не грешил, и не повторял своих грехов, и не гневил Тебя заново, и не делал дурного в глазах Твоих, а то, в чем согрешил я перед Тобой, сотри по милости твоей великой, но не через страдания и тяжелые болезни. Да будут угодны речи уст моих и помышление сердца моего перед Тобою, Господь, Твердыня моя и Избавитель мой!» Одна мама написала мне: «Не дай Вам Бог прийти к врачу или полицейскому за помощью, а вместо содействия услышать: „На все воля божья…“» Таки да, мои дорогие! На все! Врач — всего лишь инструмент в руках Всевышнего и я в этом убедилась на своем опыте, ибо Всевышний совершает чудеса естественным путем. И если исчерпаны все средства педагогики — обращайтесь к Богу. У него вы найдете ответы на все вопросы… Но при этом делайте все и больше для своих детей, будьте рядом, верьте в его предназначение и искру Божью и если путь, выбранный вами, правильный, всё будет хорошо, поверьте! Не всегда и не сразу, иногда проходит время, но по-другому быть просто не может!..

Продолжение следует…

Всю книгу «Кто ты, учитель?» можно прочитать здесь: https://proza.ru/2021/08/13/556