Современное образование: теория и практика

Работая в системе образования я все больше убеждаюсь в разнице теории и практике в нашей стране. Перейдя на концепцию лично-ориентированного обучения в теории, мы все больше уходим в патриархально-авторитарный режим в практике. ЕГЭ по своему предназначению должен облегчить поступление в Высшее учреждение (если ученик в этом заинтересован) и показать общий уровень знаний ученика. То есть, служить контрольный рубежом знаний. На практике, государственный экзамен превращается в надзирательный орган. Тщательный досмотр учеников при входе на экзамен, включенные камеры, контроль учителей на входе и выходе — все это часть уголовного права, но никак не образования. Особенно, когда это подтверждается характерными высказываниями в СМИ от лица Министерства Образования («Вечерние новости, «ТВЦ», Май, 2015): «Мы обязательно выявим (!) тех лиц, кто выкладывал готовые ответы в интернет и призовем (!) к ответственности родителей и учителей». Это реплика прокурора, но никак не представителя министерства образования. Списывание — это естественный инструмент любого экзамена. Процент списывания можно только снижать с помощью грамотной организации, но никак не с помощью рычага запугивания и привлечения к ответственности.И так у нас нередко встречается в школах. Такие учителя — это идеальные следователи, прокуроры, бюрократы, спекулянты, но никак не педагоги и не друзья своих учеников. Изменив теоретический характер, мы никак не можем не хотим менять практику, где никакой свободы личности фактически не идет.