О чем думают нынешние 20-летние? | Часть 3
Я мало знаком со своей собеседницей. Раньше знал только, что она играет на гитаре в любительской группе, учится на звукорежиссёра и постоянно экспериментирует со своей внешностью. Об этом я и планировал поговорить. Но некоторые откровения Насти вывели на первый план в нашей беседе совсем другое. То, как можно давать выход своей агрессии без вреда для себя и окружающих. То, откуда берутся проблемы с допингом в спорте и с внутренней мотивацией в шоу-бизнесе. То, что у зрителя должна быть возможность не только посмотреть блокбастер о каких-то людях и событиях, но и узнать реальные факты о них же из документального фильма.
Об увлечении музыкой и выборе инструмента
— Настя, я знаю, что ты играешь в музыкальном коллективе. Вы даже на концертах выступаете. А ты можешь вспомнить, откуда это увлечение музыкой у тебя пошло? С чего оно началось? Почему именно музыка?
— Где-то в пять-шесть лет меня отдали в музыкальную школу. Просто у меня бабушка пианистка. Она окончила музыкальное училище. Могла бы пойти дальше, но из-за некоторых обстоятельств не получилось. А меня музыка с детства реально интересовала, со мной много занималась бабушка, она мне очень помогала и когда я в музыкальной школе уже училась. В ней я училась в Новосибирске — четыре года — и ушла, потому что не очень хорошие отношения с преподавателем сложились.
— Преподаватель был слишком строгим?
— Не то чтобы строгим, но её метод преподавания был не очень верным, так скажем. И, к сожалению, это отбило у меня желание продолжать учиться дальше. И я перехотела. Я отказывалась переходить в другую музыкальную школу. А когда мы переехали в Москву, всё постепенно как-то забылось. Но потом у меня появилось желание играть на гитаре. То есть я начала играть на акустической гитаре, позже — на электрогитаре, а потом пришла к бас-гитаре. И уже в процессе моего роста и развития появились новые жанры, которое мне нравились. Появилась новая музыка, которая стала меня интересовать, какие-то определённые направления и так далее.
— Но бас-гитара — это такой специфический инструмент, насколько я знаю. Как ты к ней всё-таки пришла?
— Вообще, это получилось чисто случайно. У нас появилась группа, где нужно было играть на бас-гитаре. Я решила, что почему бы и нет, почему бы и не попробовать. И начала играть. И мне это очень понравилось. И сейчас, наверное, это мой самый любимый инструмент из всех, на которых я играю.
— Я позволю себе высказать такое дилетантское мнение, что бас-гитара просто задаёт ритм. Как и ударные. И бас-гитарист, получается, тем самым держит «нити» игры всей группы в своих руках. Можешь сказать, что тебе нравится эта функция твоего инструмента?
— Да, мы, получается, зависим с барабанщиком очень сильно друг от друга. Это такая связь — очень важная, на самом деле. Если один где-то сбивается, то второй продолжает играть, и всё-таки ритм как-то поддерживается. Плюс у меня просто душа лежит к игре на бас-гитаре, больше звук её нравится. Какие-то определённые моменты техники. Скорость игры. На бас-гитрае можно натренировать хорошо скорость игры. И есть много интересных композиций, где бас-гитара является ведущим инструментом, потому что там важен именно звук.
— Но, вообще говоря, девушка, играющая на бас-гитаре, редкость всё-таки?
— Смотря где, на самом деле. В целом в музыке — да, редкость. Но в нашей среде, в группах, с которыми мы вместе выступаем, это довольно часто встречается. Поэтому я даже не задумываюсь о том, что я девушка, играющая на бас-гитаре. Это абсолютно неважно. Главное — получать удовольствие. Да, в первую очередь — это получать удовольствие, чтобы и себе было приятно, и пользу группе приносило, и окружающим нравилось.
— А какая у тебя была мотивация, из-за которой ты начала играть в группе? Тебе чего-то не хватало в существующей музыке, ты хотела что-то своё играть?
— Так получилось, что на момент создания нашей группы мы начали слушать определённый жанр, в котором и стали играть. Меня это очень заинтересовало, и я подумала, что могу делать что-то новое, да. Что-то лучшее, что-то новое, что-то более интересное. Есть, конечно, основоположники этого жанра… Но в России почему-то он не очень распространён. И почему бы тогда не начать его играть, тем более, когда он нравится тебе, когда у тебя есть желание, когда есть определённая сцена, на которую ты можешь выйти и начать играть. Потому что сцена эта, в принципе, не очень широкая.
— А сама ты музыку пишешь?
— Ну, вообще, у меня очень много музыки в голове, которую я пытаюсь реализовывать на наших репетициях. То есть стараюсь делать что-то своё. Но сейчас это всё-таки больше электронная музыка. В моём случае это больше отдых для души. Если я что-то напишу, то это может нигде не выпускаться, никуда не выкладываться. Это для меня, я это сделала, мне это принесёт определённое удовольствие. Сейчас я частично занимаюсь записью музыки для компьютерных игр. Это небольшая подработка и довольно интересный процесс.
— А в композициях вашей группы вы больший акцент делаете на музыку, на тексты или на то и другое?
— Текстов у нас как таковых вообще нет. Это особенность наших композиций. Поэтому мы пытаемся что-то донести именно звуком, именно самой музыкой. Но не вокалом. У нас есть, конечно, пара текстов. Но для нас вокал — это ещё один инструмент, по сути.
— Но если донести что-то до слушателей именно музыкой, то что конкретно ты хочешь донести своей игрой на бас-гитаре? Или тебе достаточно просто создать определённое настроение у слушателя?
— Скорее да, создать настроение. Скорее это даже выплеск эмоций, которые у меня накапливаются. Для меня это очень важный фактор. Наша музыка сама по себе довольно агрессивная, злая, шумная. И это именно такой всплеск, выход. Сказать что мы пытаемся донести какой-то смысл… Это нет. Это именно музыка, именно эмоциональное состояние своё, которое мы доносим до других. И хорошо, когда у нас общие эмоции в зале. Я очень люблю выступать. Для меня это никогда не было каким-то особенно волнительным процессом или тревожным. Для меня это просто выплеск того, что накопилось за какой-то определённый промежуток времени. И после того, как мы выступаем, обычно происходит такое эмоциональное опустошение. Я два дня могу ничего не чувствовать, внутри меня уже нет никаких эмоций. Становится просто пусто.
О преодолении агрессии и восхвалении прошлого
Меня несколько удивил поворот, случившийся в конце первой части нашей беседы с Настей: я ожидал услышать, что же именно она хочет донести до аудитории, исполняя свою музыку, но вместо этого узнал, что игра на гитаре — это всего лишь способ выплеснуть накопившиеся негативные эмоции. Но раз этот поворот произошёл, то нужно следовать в новом направлении…
— А почему эти негативные эмоции копятся? Ты просто не можешь вовремя ответить кому-то? Поэтому копишь, копишь, а потом выплёскиваешь?
— В принципе — да. Хотя я не могу сказать, что я слишком закрытый человек. Я нормально контактирую, нормально общаюсь. Но есть вещи, которые я могу терпеть, на которые мне не хватает сил что-то сказать, или я стесняюсь что-то высказать. Естественно, постепенно это накапливается. Плюс накапливается усталость. Атмосфера, окружение… Не в плане друзей: друзья — это отдых. А в плане города: он такой большой и всё-таки злой. И люди в основном настроены не очень положительно, даже довольно агрессивно. Людская масса, постоянные толпы — это всё тоже плюсуется, суммируется. И в итоге уходит во внутреннюю агрессию, которую ты не выпускаешь на своих близких, на своих друзей, а именно конкретно копишь внутри. Я вообще человек, который не любит какие-то конфликты. И для меня музыка — это тот самый выход, чтобы избавиться от накопившейся агрессии.
— Да, тогда у вас хорошая такая отдушина получается. Это гораздо лучше, чем кричать что-то негативное или бросаться матюгами, как футбольные болельщики на матчах. Я уж не говорю о трагических событиях последнего времени в российских школах. Они ведь тоже могли произойти из-за накопившейся агрессии, которой вовремя не дали другой, более мирный, выход?
— Вполне возможно. Я считаю, что это вполне реально, потому что я сама долгое время испытывала подобные трудности, сталкивалась с подобными проблемами. И в какой-то момент ты просто должен найти то увлечение, где ты можешь дать выход своим негативным эмоциям. Какое-то время для меня это был спорт. Я очень серьёзно занималась спортом — стрельбой из лука. Это тоже помогало. Это чистое уединение тебя и мишени. Для тебя больше ничего не существует. И когда ты уезжаешь с соревнований, неважно — проиграл ты, выиграл, когда уходишь с тренировки, ты всё равно чувствуешь облегчение. То есть ты потратил свою энергию, свои эмоции — в любом случае. Переживал — не переживал, радовался — ты всё равно их потратил. И это очень помогает. Поэтому важно чем-то заниматься. Не просто сидеть дома, где тебя могут угнетать и говорить, какой ты там тупой или не тупой, неважно. Не просто где-то болтаться. Но ты должен найти то, где ты будешь чем-то заниматься и отвлекаться от всего негатива. И это очень помогает.
— В этом есть какая-то метафора даже: натянутая тетива лука и натянутая струна гитары символизируют напряжение, а ты своими пальцами сначала натягиваешь их ещё больше, а потом отпускаешь и тем самым выпускаешь стрелу в мишень или звук в зал — и с ними свои негативные эмоции. И таким образом снимаешь своё напряжение.
— Да, именно. Действительно, натягивание тетивы — это очень напряжённый момент для спортсмена. Ты очень сильно напрягаешься. И в этот момент у тебя должны быть только мысли про то, что есть ты, есть стрела и есть мишень. Ничего больше проскальзывать не должно. И действительно, ты очень сильно ото всего остального отвлекаешься и с каждым выстрелом расслабляешься. Каждый выстрел — это расслабление: у тебя расслабляются руки, у тебя расслабляется голова, и, собственно, со всем этим расслабляются и мысли.
— А кто-нибудь из твоих родителей или представителей старших поколений в семье слушал твою музыку? Ту, которую ты сейчас играешь? Или приходили на концерт вашей группы, например?
— Вообще, меня в музыке и во всех моих музыкальных приключениях всегда поддерживал мой папа. Он тоже слушал раньше подобную музыку, различные жанры. В том числе те, которые и я слушаю. Возможно, он не так увлекался этим жанром. Хотя он о нём слышал. Но папа считает, что это для него сейчас, да и раньше, наверное, слишком агрессивная музыка. Он любит немного другую. Но при этом именно в плане музыки у меня от него всегда была очень большая поддержка. Вплоть до покупки инструментов, вплоть до одобрения всех моих увлечений, до покупки билетов на концерты. Мой папа сам этим очень заинтересован. Он всегда с удовольствием спрашивает — после каждой репетиции: «Как всё прошло? Придумали что-то новое? Можно ли послушать?». Всегда выскажет своё мнение: «Вот здесь не очень. А вот здесь замечательно получилось, продолжайте в том же духе».
— Тогда нет ничего удивительного в том, что ты хочешь сделать из этого профессию. Ты учишься на звукорежиссёра. То есть ты бы хотела в какой-нибудь звукозаписывающей компании работать? Или какие-то другие планы?
— На самом деле, есть довольно много вариантов деятельности, которой я бы хотела заниматься. Но главное направление для меня сейчас — это кино. Как профессия. Но при этом мне никто не мешает заниматься и радиовещанием, и работать в звукозаписывающей студии. И на данный момент я понимаю, что мне интересно всё это.
— А ты смотришь современное российское кино? Вот чтобы прямо блокбастеры?
— Да. Я вообще стараюсь как можно чаще ходить в кино. Всё-таки часть профессии. И это не то, чтобы обязывает, но для своего развития, для того, чтобы увидеть что-то определённое, и сделать какой-то анализ, как-то осознать и понять, ты должен обязательно смотреть.
— А по содержанию, по идейному наполнению тебе современные российские блокбастеры нравятся?
— Я считаю очень хорошей идеей то, что сейчас снимают фильмы о советском спорте. Потому что новое поколение должно знать те события. Это история, это замечательная история. И я даже могу сказать, что, например, «Движение вверх» понравилось мне больше, чем «Легенда № 17», хотя оба фильма замечательные.
— Удивительно, что это один и тот же период истории — начало 1970-х годов.
— Да. И замечательно, что снимают фильмы про космос, потому что это может стать одним из трендов, как это было раньше. Потому что эта тема не должна стоять на месте, и замечательно, что об этом вспоминают, что об этом думают, что, возможно, снимут что-то даже более интересное.
О честном спорте и честных фильмах
Моя собеседница меня снова удивила: исполнение альтернативной музыки в неформальной обстановке у неё прекрасно сочетается с любовью к просмотру мейнстримного российского кино в современных мультиплексах. Захотелось узнать, что Настя думает о назначении такого рода фильмов.
— Тебе не кажется, Настя, что все эти российские блокбастеры про советский спорт — это попытка «перевести стрелки» с нынешних проблем с допингом и прочим на что-то из прошлого, чем можно гордиться?
— Возможно. Да, я думаю, что в этом есть какая-то доля вот этого «перевода стрелок». Я, как человек, который в серьёзном спорте прожил около пяти лет, прекрасно видела всё, что там происходит.
— А в стрельбе из лука есть допинг?
— Нет, там нет таких серьёзных нагрузок. Но я не могу сказать, что это лёгкий спорт: это спорт очень тяжёлый. Но всё равно, пока я занималась стрельбой из лука, не было допинговых скандалов и подобных историй. В основном там все ребята очень целеустремлённые и настроенные на победу своими силами.
— Вот ты в разные периоды своей жизни серьёзно занималась и музыкой, и спортом. Причём музыка скорее всех уравнивает, а соревнования в ней выглядят нелепо, но вот спорт, наоборот, напрямую связан со стремлением стать лучшим. И такие современные блокбастеры про советский спорт, о которых мы вспомнили, показывают, что когда-то мы были лучшими. Вот если этот момент убрать из спорта, то не станет ли он честнее? Или это просто невозможно?
— Я могу сказать, что большинство спортсменов настроено на то, чтобы идти вперёд как танк и быть лучшим. Но я считаю, что это худшая идея и мысль в голове — особенно на соревнованиях. Потому что она может тебя только подвести. Мой тренер всегда меня учила: «Никогда об этом не задумывайся! Думай только о том, как ты вытянула руку, как поставила локоть, как ты делаешь тягу, как ты смотришь в мишень и не моргаешь, как ты видишь, как твоя стрела летит». То есть ты должен настраиваться именно на технику, на свою работу. И никогда не думать: «Сейчас я попаду в «десятку!». Это всегда сбивает, я по себе это знаю: только стоишь, трясёшься…
— Хорошо. А вот давай рассмотрим теперь соревнование в музыке. Я сказал, что это выглядит нелепо. Хотя конкурсы всё-таки существуют. И вот, допустим, в новом сезоне шоу, наподобие «Голоса», решат отказаться от попсы и переключиться на жанры, вроде вашего. Пошли бы участвовать?
— Нет. Потому что это неизбежно повлечёт за собой какую-то славу. А ведь ни один человек не защищён от того, чтобы потом пойти ещё дальше. То есть зарабатывать на этом деньги. Но лично я и ребята из нашей группы не заинтересованы в этом. Мы бы просто могли потерять ту среду, в которой мы находимся, выступаем. А для нас она очень важна. Нам важно наше окружение, мы знаем тех, кто играет с нами, мы знаем большинство людей, которые приходят на концерты. Мы играем для них в первую очередь. И для себя. Больше ничего нам не важно. Нам ни разу за всю историю наших выступлений не платили, и мысли об этом у нас просто нет. Поэтому нет и таких мыслей, как: «Ребята, нам сейчас заплатят. Поэтому давайте отыграем побыстрее и свалим отсюда». Не было никогда такого. Мы шли играть, и это всегда было для каждого из нас очень радостным событием.
— А если всё-таки связать музыку с твоей профессией: тебе было бы интересно поучаствовать в каком-нибудь проекте по созданию российского фильма о музыке, о музыкантах? Нам сейчас вообще нужны такие фильмы?
— Я думаю, что да. Но есть проблема: о ком снимать? Конечно, есть талантливые музыканты, есть талантливые группы, но в основном — и лично для меня — весь наш шоу-бизнес выглядит отвратительно. Но если найти что-то интересное, снять фильм про какие-нибудь такие группы, как «АукцЫон», то это было бы замечательно. Мне было бы интересно снимать именно документальное кино. Я очень люблю документальное кино.
— Почему? Потому что оно про жизнь, про факты?
— Да. Именно факты. В нём же в принципе информация берётся из архивов, всё основывается на фактах. Снимается со слов людей, которые в чём-то участвовали. Основывается на личных воспоминаниях. И это мне ближе. Поэтому, естественно, если бы появился какой-то такой интересный проект, то я бы в нём с удовольствием поучаствовала.
— Значит, если говорить о фильмах про советский спорт, про освоение космоса, то там ты одобряешь съёмки именно блокбастеров, которые поднимают дух. Потому что, если снимать про это честное документальное кино, то придётся показать много неприглядного, вроде поломанных судеб спортсменов и катастроф на космодромах. Но вот про музыку лучше бы снимать документальное кино, а экранизированные истории успеха — не вариант. Так получается?
— Нет, я считаю, что честные документальные фильмы про тот же советский спорт не помешали бы. Потому что люди должны видеть не только, что это был подъём, успех. Это замечательно, что снимают художественные фильмы про это. Но всё-таки должно быть и документальное кино тоже. Потому что должен быть выбор. Должны быть документальные фильмы про факты, которые не показываются в художественных фильмах, но о которых люди обязательно должны знать.
— А если взять твою профессиональную подготовку в этой области, то ты читаешь что-нибудь о мастерах кино и их работах?
— Да, я как раз дочитываю книгу из серии журнала «Сеанс» об Алексее Балабанове. Помните же, «Брат», «Брат-2», «Война» и другие фильмы? В этой книге есть и о связи режиссёра с кино, и о связи режиссёра с актёрами, которые у него снимаются. Это действительно очень интересно.
— Да, «Брат» считается своеобразным отражением 1990-х годов. Простой паренёк из провинции, недавно вернувшийся с чеченской войны, поехал к своему старшему брату в Питер, где тот, вроде бы, неплохо устроился. Показаны как ценности этого простого паренька, так и то, чем живёт питерская андеграундная молодёжь. Как ты считаешь, Настя, аналогичные фильмы про наше время нужны?
— Они просто необходимы, я считаю. Потому что мы должны видеть то, что происходит в любой период времени. Каждый временной период имеет свои проблемы, свои конфликты, несостыковки, недостатки. Очень много аспектов, которые важно поднять и важно показать. Поэтому было бы неплохо, если бы нашёлся режиссёр, который бы снял фильм, похожий на «Брата», но уже про наше время. Тут, правда, важно уйти от героизации каких-то образов. Важно показать всё как есть. Чтобы не вызвать ненужное и даже опасное подражание.
Беседа с Настей наводит на одну очень простую, но здравую мысль: обойтись без подражания можно, только если действительно исходить из себя. Как это делает сама Настя в музыке, как это она раньше делала в спорте. Ей не нужны внешние цели без внутренней мотивации, потому что они не оставляют выбора. А Насте нужен именно выбор. То же верно и в отношении прошлого, которым она хочет гордиться, только зная про него правду.
Ссылки на автора проекта
Ссылки на Анастасию Березницкую
https://vk.com/unknownname080901
Часть 1. Беседа с Иваном Поповым
https://mel.fm/blog/denis-simonov/47290-o-chem-dumayut-nyneshniye-20-letniye
Часть 2. Беседа с Надеждой Зелениной
https://mel.fm/blog/denis-simonov/97316-o-chem-dumayut-nyneshniye-20-letniye--chast-2
К комментариям