О контрреформах российского образования

Ещё будучи школьником, я начал активно интересоваться проблемами российского образования. Казалось бы, каких-то лет десять назад, когда я учился в четвёртом классе, был вой и плач невиданный со стороны народа, тогда преимущественно состоявшего из ностальгетиков по утраченному советскому прошлому, о засилье либералов в правительстве, которые всеми силами хотят подчинить Россию и сдать её с потрохами Западу, включая наших детей, из которых, по мнению народа, хотят сделать бездумных роботов, которые не будут интересоваться ничем, кроме музыки, игр, ночных клубов, алкоголя, наркотиков и прочих развращающих человека веществ.

Не изменил серьёзно ситуацию и Крым, когда впервые с 1991 года против России были введены масштабные санкции, однако они были точечными и затрагивали вопросы военного сотрудничества, сельского хозяйства и некоторых других сфер. Социальные связи между Россией и Западом, несмотря на начавшуяся конфронтацию, сохранялись вплоть до прошлого года: россияне по-прежнему ездили отдыхать в Европу, большинство предприятий, в основном промышленных, сохраняли с Западом экономические связи. Практически не затронули санкции и образование — в крупных вузах (в том числе и на нашей кафедре) сохранялись программы обмена с Европой, однако некоторые частные вузы, чьими владельцами были различные НКО из США и стран Европы, получили давление со стороны государства: например, чуть не лишился лицензии Европейский университет в Санкт-Петербурге, который удалось спасти лишь благодаря самому Путину. Но всё же, сотрудничеству большинства российских вузов, чьими учредителями было Министерство образования и науки, а затем его преемник — Министерство науки и высшего образования, имевшие прямое влияние на руководство вузов, был нанесён серьёзный удар: путём регулирования деятельности НКО через многочисленные законы об «иностранных агентах», «нежелательных организациях» и прочих подобных званиях наука в России начала постепенно окукливаться — всё-таки процесс защиты молодёжи от иностранного влияния начался задолго до СВО, но активно начал развиваться уже после её объявления, когда государство столкнулось со значительными пацифистскими настроениями. Не говоря уже про зачистки вузов от нелояльных преподавателей, ставивших целью покончить со академической свободой в университетах в таких вузах, как ВШЭ, которая была центром пусть и слабого, но всё же российского независимого студенческого движения.

Всё-таки стоит отметить, что как бы не поливали грязью Дмитрия Ливанова, надо отдать ему должное за максимальный вклад в борьбу с коррупцией в российском образовании. За его пребывание в должности министра образования было закрыто более половины существовавших в России вузов, в которых учебы как таковой в принципе почти не было, а дипломы продавались «в рассрочку». Были закрыты гуманитарные направления в непрофильных вузах, в основном технических, промышлявших примерно тем же, что и их коллеги из ныне почивших частных лавочек по продаже дипломов. Был наведён порядок с ЕГЭ на Северном Кавказе, где рисовались абсолютно любые цифры, начиная от численности населения и заканчивая результатами выборов, благодаря чему самим вузам Северного Кавказа для того, чтобы набрать студентов на свои физфаки, приходится накручивать абитуриентам баллы до минимальных. Был наведён порядок с диссертациями, число которых значительно сократилось благодаря контролю над их качеством. Конечно, у всего этого были и отрицательные стороны, приводившие к увеличению бумажной волокиты в самих школах и вузах и увеличению стресса перед ОГЭ и ЕГЭ у школьников. Однако это проблема не Министерства образования, а скорее самих руководителей учебных заведений, которым некогда заниматься этой бумажной волокитой и перекладывают всё это на самих учителей. Да, само качество российского образования в оставшихся вузах практически не изменилось, но образование в целом стало более честным по сравнению с нулевыми.

Но теперь всему этому, вероятно, пришёл конец. Чтобы поддержать и без того гниющее российское образование, власти приняли решение снизить планку оценки преподавателей, убрав из показателей цитируемость их научных трудов по Web of Science и Scopus, сославшись на действия владельцев данных систем против российских преподавателей. Минобрнауки заявляет о планах создать альтернативу данным системам, однако возможность их реализации и того, будет ли она лучше их, пока сложно. Но можно полагать, что данная альтернатива будет хуже, что, возможно, приведёт к новому витку создания частных лавочек по продаже дипломов, за закрытие которых так яростно боролся Ливанов.

Не утихают разговоры и об идеологической основе российского высшего образования. Администрация президента заявила о намерении внедрения в учебные планы вузов во многом идеологической дисциплины «Основы российской государственности» уже с сентября этого года. Планируется, что курс будет идти для технарей один год, для гуманитариев — два года, кроме историков и политологов, для которых курс будет идти весь период обучения на бакалавриате. Стоит отметить, что любая идеологизация гуманитарного образования приводит к отрыву от остального мира, на 99% завязанному на Запад, который к началу XX века выиграл культурную борьбу в мире и сумевшему распространить свои основные институты, в том числе и систему образования. Уже после Второй мировой войны конкуренцию западной цивилизации смогла составить коммунистическая, которая, в отличии от различных идеологий отдельных государств, не выходивших за их пределы (включая и строящуюся на данный момент идеологию Путина) не была маргинальной, а была основой существования половины планеты. Поэтому идеологизация российского гуманитарного образования в том виде, который на данный момент планируется, приведёт к упадку гуманитарных вузов (за исключением разве что педагогических) и превратит их в досуговые центры для молодёжи, где толковых знаний получить можно будет очень мало.

Много разговоров не утихает также о замене Болонской системы. Однако, вопреки мнению многих комментаторов, я не считаю участие России в Болонском процессе каким-то важным вопросом образовательной политики. Хотя бы потому, что бакалавры и магистры существуют и в странах, не являющихся участниками Болонской системы, таких как США и Китай, что не мешает им привлекать миллионы студентов со всего мира. Да и зачем далеко ходить — советская система технического образования была одной из лучших в мире, и её продукт были востребован по всему миру, несмотря на свой диплом, пусть он и не западный. И сегодня российские инженеры и айтишники востребованы, и в будущем можно будет не сомневаться, что российское техническое образование, в отличие от гуманитарного, сохранит лидирующие позиции, пусть и значительно более низкие, чем по сравнению с прошлыми годами. А вот гуманитариев ждёт серьёзный упадок — из-за отсутствия контактов с Западом, давления властей и идеологизации их качество снизится и они превратятся в большую помойку, которая не будет давать реальных знаний даже в топовых московских и питерских вузах, находящихся под всё более усиливающимся контролем чиновников и силовиков.

Может, в ответ на всё это вы мне скажете, что гуманитарии нам и не особо сильно нужны, как это было в СССР? Спешу вас огорчить. Даже многие россияне с высшим образованием, включая выпускников топовых технических вузов, и сегодня верят в теории заговора и фальсификации достоверных научных сведений. Во многом это следствие той самой советской системы, которую под одобрение толпы, пусть и в более изощрённом виде, пытается вернуть власть. Всё дело в том, что советская система образования готовила пусть и квалифицированных инженеров, но всё же роботов, не обладающих критическим мышлением. А это чуть ли не самый главный показатель развитости общества. Даже если вы выпускник МГУ или Бауманки, но вас так и не научили основам критической грамотности, то с общественной точки зрения вы остаётесь животным, которым легко управлять. И даже в относительно свободные девяностые с этим практически ничего не делали. И тем более сегодня, с учётом текущей ситуации в стране и в мире, делать это никто не собирается. В случае очередного кризиса текущая образовательная политика вновь может сыграть с Россией злую шутку, и привести к ещё большей отсталости от остального мира. Даже в Казахстане с этим что-то пытаются делать, а мы по-прежнему стоим на месте.

Вот такие неутешительные, на мой взгляд, для России, перспективы образования.