О замалчивании главных вопросов

Во время педагогической практики в аспирантуре я преподавал в гуманитарном классе одной гимназии. Регулярно возникала ситуация, когда я предлагал ученикам живой диалог по той или иной проблеме в рамках курса «Обществознание», но в ответ получал «диалог учеников» друг с другом на интересующие их темы. Однако, прекрасно срабатывал рефлекс на команду: «А теперь давайте запишем!», то есть призыв к выполнению механического действия, лишенного необходимости пробуждать сознание для вопрошания и критической работы.

Конечно же, я прекрасно понимал, что нет вины учеников этого конкретного класса и любого другого класса любой другой школы в том, что способность вопрошать, критически мыслить, задумываться над той или иной темой атрофирована. Призыв к диалогу после десятилетних табу на всякое проявление самостоятельного мышления в любой его форме — нонсенс.

1. Задавать вопросы = учиться мыслить

Метод наводящих вопросов, который практиковал античный философ Сократ, призван пробудить спящее мышление, настроить его на критическую работу ума. Важно отметить, что критика не тождествена скепсису или выявлению негативных сторон того или иного явления. Критическое мышление — это чуткое и внимательное к деталям мышление, способное озадачиться вопросом и двигаться в поиске ответа на него.

Что значит спрашивать? Вопрошание отличает человека от иных живых существ. Немецкий мыслитель Мартин Хайдеггер дал такое определение человеку: «Только человек способен вопрошать о смысле собственного бытия». Вопрос обозначает интерес, включенность в ситуацию, удивление и вырывает из того, что упомянутый выше философ назвал «успокоенной самопонятливостью обыденного толкования», из иллюзии понятности всего и поверхностного отношения ко всему.

Яркую иллюстрацию к вышесказанному можно обнаружить в фильме Ингмара Бергмана «Персона». Одна из двух главных героинь не в состоянии уснуть после рабочего дня полного впечатлений, словно мантру проговаривает «свое понимание» жизни в ее четкой распланированности и «уже понятности». Но робкий и неуверенный вопрос самой себе: «Все хорошо?» дает трещинку в идилической картине происходящего. Вопрошание опрокидывает и создает возможность потерять почву под ногами, но оно же и обнаруживает как все обстояит на самом деле.

2. Эпоха неизвлеченного смысла

Школа готовит нас к жизни в мире, которого не существует.

Альбер Камю

Мы живем в «эпоху неизвлеченного смысла», когда коммуникации все больше превращаются в обмен картинками в инстаграми и просмотром видеороликов на YouTube. Рефлексия и критический анализ любой даже житейской ситуации становятся все более редким явлением. И в этой ситуации школа как социальный институт должна помочь детям овладеть искусством сопротивления «бессмысленности» происходящего и научить мыслить, задать тон в выработке привычки спрашивать. Вопрошание в глубоком экзистенциальном смысле становится основой самоосознания и условием выживания в эпоху Big Data, когда есть риск просто захлебнуться в бурлящих информационных потоках, производящих в геометрической прогрессии многообразный контент.

Обилие информации, с одной стороны, и устаревший школьный подход к механическому воспроизведению крупиц знаний энной давности, с другой, создают условия для разрыва между тем, что и как изучается и тем, что происходит в реальной современной действительности. Этот экзистенциальный разрыв усугубляется отсутствием навыков спрашивать себя о происходящем, критически осмыслять свою жизнь и различные явления в окружающем мире. Все просто происходит и все непонятно — это создает ощущение нарастающей тревоги и беспомощности перед происходящим.

Педагогическое фиаско современной школы в такой ситуации очевидно. Не умеющий спрашивать человек — условие инертности и конформизма, низкого качества духовной жизни и «антропологической мелкотравчатости»…

Продолжение следует